Дело о демоническом коте

Куницына Лариса

— Не прибедняйся, одна твоя злоба может отравить любого! — усмехнулся Менар. — Заставь нашего общего врага замолчать навсегда! И поторопись, до рассвета осталось не так много времени. Вот тебе плата вперёд! — он достал из сумки на поясе тяжёлый кошель и передал ей. — После этого убирайся из города и не появляйся здесь больше! Сообщи, где остановишься через стряпчего Робера в Лейдене. Если будет нужда, господин призовёт тебя и, как всегда, будет щедр. Но сперва выполни его приказ. И учти, от этого будет зависеть твоя жизнь, и насколько она будет хороша!

Не слушая её дальнейшие возражения, он распахнул дверь и вышел.

Она заперла

за ним калитку и, что-то бормоча и злобно чертыхаясь, направилась к приземистому сараю в глубине садика. Войдя во мрак под деревьями, она вдруг выпрямилась, и злобно прогудела:

— Чёртов пёс! Посмел командовать мной. Погоди, стоит мне выбраться из этого проклятого города, и вам обоим, тебе и твоему старикашке-хозяину несдобровать! Вы будете умирать долго и мучительно! Или думаете, мне нужны ваши подачки! Скоро я снова буду богата и окружена почитанием, как святая! И благородные мужи будут пресмыкаться передо мной, ища моего расположения, и моля спасти их жизни!

Гордо вскинув голову, она прошла дальше. Войдя в сарай, она хлопнула в ладоши и на стенах затеплились огоньки старинных ламп. Они осветили просторное помещение, где стояли деревянные полки с громоздящимися на них пыльными книгами, стеклянными и глиняными сосудами, мешочками и ступками. В глубине стоял длинный стол, заваленный колдовской утварью и обычными кухонными принадлежностями, предназначенными для измельчения трав и минералов, а так же приготовления на огне разных снадобий.

В центре зала на кованом треножнике с изогнутыми ножками возвышался большой медный котёл, закрытый сферической крышкой. К нему вплотную был придвинут столик, покрытый чёрной материей. На нём были разложены связанные пучки трав, ножи с разноцветными рукоятками и блюдечки с солью и толчёным колчеданом. Рядом стояли слегка закопчённые чеканные чаши, похожие на кубки. В середине на резной подставке лежала толстая рукописная книга.

Подойдя к ней, ведьма какое-то время перелистывала страницы и, наконец, нашла то, что ей было нужно. Кивнув своим мыслям, она сняла с котла крышку и развела под ним огонь. Потом подошла к полке и, открыв старинный ларец, какое-то время перебирала маленькие бумажные свёртки, бормоча про себя:

— Мой бедный Фурфур! Как мне трудно без тебя, мой милый котик! Но ничего, я найду способ вернуть тебя! Вот только подберу достаточно большого, лохматого кота с длинными когтями и белыми клыками! Я не стану торопиться! Ты должен быть не хуже, а может, и лучше прежнего… Вот оно! Хорошо, что я позаботилась о нас с тобой ещё в Ламарше и раздобыла волос этого назойливого де Сегюра! Теперь ему не уйти! Я выбрала для него ужасно мучительную, но быструю смерть! Он промучается часа два, а к рассвету испустит дух! И я отомщу ему за свои лишения, а потом буду свободна!

Она вернулась к столу возле котла. Зеленоватая жижа в нём уже немного нагрелась, и вокруг поплыл запах болота и ядовитых трав. Со дна медленно всплыл большой грязноватый пузырь и лопнул, обдав всё вокруг слизкими брызгами. Увидев это, ведьма деловито кивнула и принялась за дело. В её движениях не было ни суетливости, ни торжественности. Что-то бормоча себе под нос, она схватила пучок травы и, обмакнув его в чашу с водой, обрызгала всё вокруг. Потом взяла щепотку соли и бросила её за левое плечо. Схватив нож с чёрной ручкой, она очертила вокруг себя воображаемый круг и, отложив нож, принялась распаковывать свёрток. Достав из него длинный тёмный волос, она нагнулась к котлу и быстро затараторила

заклинание, после чего уже собиралась бросить его в бурлящую жижу, как вдруг на конце волоска яркой звёздочкой зажёгся огонёк, который быстро побежал вверх к её пальцам. Она ойкнула, разжала их, а волос сгорел дотла, не успев упасть в котёл. Озадачено она смотрела туда, где только что мелькнула эта странная искорка, а потом уловила позади какое-то движение и, резко обернувшись, замерла, увидев перед собой странного юношу с узкими глазами и лисьим фарфоровым личиком. Она ещё успела вспомнить, что он дважды приходил к ней вместе с де Сегюром, и заметить, что на сей раз из его пышных ярко-рыжих волос торчат пушистые белые уши. В его глазах вспыхнули изумрудные огоньки, он облизал длинным узким языком губы и, улыбнувшись, наклонил голову на бок.

— Разве мама не говорила тебе, что заниматься чёрной магией вредно для здоровья? Можно заработать паралич! — и в следующий момент он припечатал ей на лоб какую-то узкую бумажку, испещрённую странными знаками.

И бумажка тут же вспыхнула и тоже сгорела, а на её лбу осталась тёмная круглая печать. Она так и застыла с открытым в изумлении ртом и распахнутыми глазами. Джин Хо помахал рукой перед её лицом и удовлетворённо кивнул. Лисьи уши исчезли в его огненных кудрях, и он обернулся.

— Входите! Уже можно!

Он направился к полке, чтоб изучить стоящие там вещицы, а дверь распахнулась, и в помещение вошли Марк и Ламбер, а следом высокий человек в тёмном костюме и полотняных нарукавниках. Под мышкой он держал папку с бумагами, а за его ухо было заткнуто гусиное перо. Окинув всё вокруг острым взглядом, он радостно улыбнулся:

— Это настоящее логово настоящей ведьмы!

— Вот и отлично, господин де Лабранш. Я могу надеяться, что вы всё подробно и со знанием дела опишете и дадите ваши учёные пояснения для королевского суда?

— С наслаждением! — воскликнул тот и осмотрел стол, думая, куда пристроиться со своими бумагами.

Марк тем временем подошёл к застывшей ведьме и, не удержавшись, сдёрнул с неё парик. Под ним оказалась коротко остриженная голова. Осмотрев её лицо и не обращая внимания на злобный взгляд, он убедился, что оно покрыто слоем грима и дёрнул за длинный нос. Он тут же отклеился, и Марк кивнул.

— Она не так красива, как мне показалось в Ламарше, но, по крайней мере, я убедился, что это Элоиза Ганьон.

— А что это у неё на лбу, — поинтересовался внезапно оказавшийся рядом Эдам.

Марк неодобрительно посмотрел на него и уже собирался спросить, кто позволил ему войти, но лис, не отвлекаясь от изучения колдовских инструментов, пояснил:

— Это магическая печать. Она запечатала все её силы, так что в течение трёх дней она не сможет не только колдовать, но и говорить, и шевелиться.

— А потом?

— Потом печать рассеется.

— И?.. — оруженосец тревожно взглянул на него.

— И я нарисую новую!

— Что ж, господин де Лабранш справится здесь и без нас, — произнёс Марк. — Ламбер, на всякий случай оставь здесь пару наших рыцарей. А мы пойдём, обыщем дом.

— Признайся, тебе не терпится найти тот красивый белый парик! — рассмеялся Джин Хо.

— Может быть, — не стал спорить Марк. — И до утра нам ещё предстоит выкопать тела трёх разбойников и несчастной горничной Мари Дерош. Тогда убийцы ответят и за её смерть, хотя не думаю, что это каким-то образом повлияет на вынесенный им приговор, разве что казнь будет более жестокой!