Дело о сбежавшем трупе
Шрифт:
Мейсон кивнул головой.
— Я приехал сюда, — признался прокурор, — познакомиться с вами и заверить вас, что мы не будем чинить вам препятствий для встречи с обвиняемой. В нашем округе не проводятся допросы с пристрастием. Вы найдете миссис Давенпорт в конференц-зале. Уверяю вас, в комнате нет микрофонов. Чтобы вы ни сказали друг другу, все останется между вами. Если миссис Давенпорт пожелает что-то сообщить мне, я, со своей стороны, задам ей несколько вопросов. Не захочет, ну что же, это ее право. Вы ее адвокат и вправе рассчитывать
— Спасибо.
— Но, — предупредил Вандлинг, — если выяснится, что она умышленно отравила мужа, я потребую смертного приговора.
Мейсону ничего другого не оставалось, как молчать.
— Учтите также, если ее оправдают в нашем округе, — заметил Вандлинг, — окружной прокурор Лос-Анджелеса собирается предъявить ей обвинение в отравлении мисс Гортензии Пэкстон.
Мейсон снова промолчал.
— Однако, учитывая тот факт, что важный свидетель защиты скрылся, я мог бы рекомендовать суду, чтобы он ограничился пожизненным заключением.
— Ну да, затем ее отправят обратно в Лос-Анджелес, где будут судить уже за убийство Гортензии Пэкстон, — заметил Мейсон. — И когда она станет отрицать свою вину, окружной прокурор спросит: «Не правда ли, вас признали виновной в совершении тяжкого преступления», и ей останется только ответить «да». Затем он скажет:
«Не правда ли, что вы признаны виновной в отравлении своего мужа в округе Фресно», и опять последует «да». После чего у присяжных в Лос-Анджелесе сформируется мнение, что перед ними закоренелый преступник, и они пропустят мимо ушей все показания в ее пользу, признают ее виновной в отравлении Гортензии Пэкстон и приговорят к смерти.
Вандлинг задумчиво провел пальцем по щеке.
— Да… Я вижу, у вас свои проблемы, коллега.
— Итак, — поднялся Мейсон, протягивая руку, — я иду к моему клиенту. Спасибо за то, что вы раскрыли свои карты. Мне кажется, вы будете серьезным соперником на суде.
Вандлинг задержал руку Мейсона в своей и сказал:
— Я вылезу из кожи вон, но буду серьезным, — потом доверительно спросил. — Так что же произошло у вас в Парадизе? Как насчет этого письма с чистыми листами бумаги в конверте? Вы ничего не хотите добавить в связи с этим?
Мейсон замотал головой.
— Я так и думал, — тяжело вздохнул Вандлинг. — Меня предупредили: ты будешь иметь дело с красноречивым и уклончивым адвокатом, который говорит много, но мало что сообщает.
— Моя тактика меняется в зависимости от конкретных людей и конкретных обстоятельств. Я думаю, что с вами очень трудно быть красноречивым и уклончивым.
— Постараюсь оправдать ваши ожидания, — серьезно произнес Вандлинг. — Ну, идите к своему клиенту, Мейсон. Если вам что-то потребуется в нашем округе — звоните. Я вхожу в клуб деловых людей «Ротари», так что могу оказать протекцию. Если вы любите играть в гольф, можно
— Благодарю, — сухо ответил Мейсон. — Боюсь, у меня на это не останется времени.
— Постараюсь, чтобы у вас не осталось времени, — улыбнулся на прощание Вандлинг. — Желаю удачи. По-моему, она вам так необходима. А скорее всего нам обоим.
Глава 9
Мейсон нашел миссис Давенпорт в небольшой комнате. Она стояла у одного из кресел, расставленных вокруг небольшого стола, и ждала. Если бы не специфический затхлый воздух, пропитанный сладковатым дизенфектантом, нельзя было бы определить, что они находятся в тюрьме.
Мирна Давенпорт быстро взглянула на Мейсона, затем подошла к нему и положила свою руку поверх его руки. Ее пальцы крепко сжали ладонь адвоката, как бы стараясь почерпнуть у него силы.
— Я так рада, что вы пришли, — произнесла она своим характерным монотонным голосом. — Мне сказали, что вы здесь. Окружной прокурор такой милый человек.
— Вы говорили с ним?
— Да.
— Что вы сообщили ему?
— Все, что мне известно.
— Вы ничего не подписывали?
— Нет.
— С этого момента, — строго предупредил Мейсон, — вы перестаете говорить. За вас будут говорить другие.
— Что я должна отвечать, когда меня начнут спрашивать?
— Отсылайте всех ко мне. На все вопросы буду отвечать я.
— Но, мистер Мейсон, я хотела бы кое-что выяснить. Я хотела бы…
— Разумеется, вы хотели, — перебил ее Мейсон. — Кто не хотел бы! Но когда закончится выяснение дела, вас потащат в Лос-Анджелес, чтобы привлечь за убийство Гортензии Пэкстон.
— Они так или иначе сделают это. Они… Мейсон опять перебил ее.
— Каждый округ надеется, что в другом проявят инициативу. Если вас признают виновной в одном округе, то в другом ждет смертный приговор. Будем откровенны. Надо смотреть фактам в лицо.
Мирна Давенпорт, словно подкошенная, опустилась в кресло.
— Это очень больно? — прошептала она.
— Что именно?
— Умирать от газа?
Мейсон внимательно посмотрел на нее.
— Говорят, совершенно безболезненно. Один легкий вздох, и через секунду вас нет.
— Ну вот, — вздохнула она, — так лучше. А то я слышала, что, люди кашляют, задыхаются.., мучаются.
— От кого вы это слышали?
— От одного…
— От тюремщиков?
— Нет. От заключенного.
— Женщины?
— Да.
— Не общайтесь с ней. Ни с кем не разговаривайте. Не заводите ни с кем знакомств. Держитесь до последнего. Предоставьте действовать мне.
— Вы будете и дальше защищать меня?
— Конечно.
— А я боялась, что вы.., боялась, вы откажетесь от меня.
— Не собираюсь. Если даже вы виноваты, все равно имеете право на справедливое судебное разбирательство. Это гарантирует закон. Моя задача — следить за его соблюдением.