Дело о сбежавшем трупе
Шрифт:
— Благодарю вас.
— Вы виновны…
— Нет.
— …в отравлении Гортензии Пэкстон?
— Нет.
— …мужа?
— Нет.
— Нам необходимо объясниться, — устало произнес Мейсон, пододвигая стул и садясь перед ней.
— Я понимаю.
Мейсон внимательно посмотрел на Мирну Давенпорт и сказал:
— Сара Ансел пошла против вас.
— Она опять на моей стороне.
— Откуда вам это известно?
— Она звонила.
— Вам разрешили говорить по телефону?
— С
— Но телефон же прослушивают, — заметил раздраженно Мейсон. — Что она там наговорила? Рассказывайте.
— Только то, что перестала мне верить и сообщила полиции все, что знала обо мне, и то, что не знала, но потом, когда одумалась, ей стало стыдно.
— И, конечно, заявила, что видела, как вы копали в саду яму и прятали яд.
Мирна Давенпорт уставилась на Мейсона. В ее глазах мелькнул страх.
— Полиции известно это? — едва слышно спросила Мирна.
Мейсон мрачно кивнул.
Мирна Давенпорт сложила руки на коленях, и, не поднимая глаз, тихо произнесла:
— Ну, конечно, у нее были все основания не доверять мне.
— Когда муж уезжал в командировку, вещи обычно укладывали вы?
— О, да.
— Он брал с собой конфеты?
— Да, всегда.
— Их покупали вы?
— Да.
— Конфеты в его сумке оказались отравлены.
— Я знаю. Мне уже говорили.
— Не ваша работа?
— Нет.
— А чья?
— Не знаю.
— Вы жили в доме в Парадизе?
— Да.
— И после того, как ваш дядя, Уилльям Девано, заболел, вы перебрались к нему?
— Да.
— А муж?
— Он остался в Парадизе, но часто навещал нас.
— Вашему мужу не нравилось то, что вы переехали в Лос-Анджелес?
— Нет.
— Почему?
— Он заявил, что я зря изматываюсь, вожусь с ним, что после его смерти мне не достанется ни цента.
— У него были основания так утверждать?
— Он считал, что все уже решено.., что все достанется Гортензии. Даже после ее смерти Эд не хотел, чтобы я оставались там. Он не любил тетю Сару. Почему-то Эд считал, что Сара Ансел обязательно выудит у меня эти деньги.
— Если вас признают виновной в убийстве Гортензии Пэкстон, деньги достанутся ей, — заметил Мейсон. — Но это особый юридический вопрос.
— Я не убивала Горти. Я любила ее.
— Значит, ваш муж не жил постоянно в Лос-Анджелесе, не так ли?
— Пока был жив дядя Уилльям, нет. Он переехал туда только после его смерти. Конечно, много вещей осталось в Парадизе. Он превратил тот дом в офис. Оттуда ему было легче заниматься делами.
— Вы помните, что клали ему в чемодан в последний раз, когда он отправлялся в Парадиз?
— Да.
— Что?
— Немного, так как весь
— А пижаму помните?
— Да.
— Какого она была цвета?
— Белая с красным рисунком.
— Что за рисунок?
— В виде цветов.., ирисов.
— Вы видели, какая на нем была пижама, после того, как обнаружили его тело?
— Нет.
— Они не показывали вам ее?
— Нет.
— Вас не вызывали на опознание?
— Нет.
— Возможно, вам еще предстоит пройти через это, — сочувственно произнес Мейсон. — Советую набраться мужества.
— Да, я понимаю.
— Выдержите?
— Да, конечно.
— Почему «конечно»?
— Я не очень эмоциональная.
— Вот как! — в сердцах воскликнул Мейсон. — Вы просто не представляете себе положение, в которое попали.
— Я все понимаю.
— Ну ладно… Укладывая вещи мужа, вы не клали ему в сумку коробку с конфетами?
— Клала.
— Где вы купили эти конфеты?
— В кондитерском магазине. Две коробки. Одну положила ему в сумку, другую оставила в комоде.
— Ни одну из этих коробок вы не вскрывали?
— Нет.
— Это точно.
— Да, конечно.
— К целлофановой обертке не прикасались?
— Нет. Какой мне дали эту коробку в магазине, такой я и положила ее в сумку. Сняла только оберточную бумагу. Целлофан я не разрезала.
— Значит, вы уверены, что на этих конфетах нет ваших отпечатков пальцев?
— Конечно, нет.
— Кто-то вскрыл коробку и наполнил конфеты ядом, вернее, двумя совершенно разными ядами.
— Мне передавали.
— Не ваша работа?
— Нет, конечно же, нет.
— На шоколадных конфетах легко остаются отпечатки пальцев.
— Ну и прекрасно. Моих там нет.
— Я могу быть в этом уверен?
— Разумеется. Уверяю вас.., честное слово.
— Сколько было вещей у вашего мужа, когда он уезжал?
— Только один чемодан.
— Что он из себя представлял?
— Обычный большой чемодан.
— Постойте, — вспомнил Мейсон. — Он же купил сумку перед тем, как приехать во Фресно.
— Я не знаю, для чего она ему.
— И у него было два чемодана.
— Не знаю, откуда появился второй. Я хочу сказать, не знаю, для чего потребовался второй чемодан. Я уже говорила, все его вещи находятся в Парадизе. В командировки он берет только самое необходимое.
— Он не оставлял никаких чемоданов в Парадизе, когда вы переезжали?
— Не думаю. Мы перевезли вещи в чемоданах и оставили их в Лос-Анджелесе. Чемоданы сейчас там.
— Сколько их было всего?
— Четыре или пять.