Дело «Тридевятый синдикат»(другая версия)
Шрифт:
Иван поднялся. Долгие речи ему толкать было недосуг. В «Дремучем бору» его ждала верная команда, жаждущая обсудить дальнейший план действий за рюмкой эликсира. Рядом переминались с ноги на ногу воеводы и Чебурашка, мечтавшие о том же.
— Вот моя воля царская! Зауралье мы берём. Уговорили. Но чтоб вы у меня… спрашивать буду строго! В случае чего, сам лично…
Иван потряс пудовым кулаком. Мурза попытался залезть под шапку, хан оказался с другой стороны носилок, старательно делая вид, что висит там уже
— Посол Страны восходящего солнца, попирающей ногами Поднебесную и Наднебесную…
— Ну, это он загнул. — Иван недоверчиво почесал затылок, поворачиваясь к воеводе.
— Портки лопнут, — согласился Никита Авдеевич.
— А при чем здесь Поднебесная? — удивился Чебурашка. — Мы их посла недавно выперли.
— Амбиции, — коротко пояснила Василиса, — они давно на Китай зубы точат.
— … Сухимото Квазимото!
Японский посол вошёл в залу упругой походкой самурая, зыркая голодными глазами по сторонам. За последнюю седмицу он только раз смог относительно прилично покушать — съел всех трёх канареек, подаренных ему императором. Но это было позавчера. Продуктовые склады посольства были пусты.
— С чем пришёл, посол иноземный? — спросил царь-батюшка, тоскливо косясь на дверь. Василиса ткнула его локотком в бок.
— Мы приветствуем нового посла Страны восходящего солнца, — приветливо улыбнулась она самураю.
Иван тяжело вздохнул. Дела государственные утомляли державного. Если б не Премудрая, закатил бы узкоглазому в рыло. С левой, дабы не убить сразу, а потом войнушкой, душой отдохнуть, порезвиться… Царь-батюшка мечтательно почесал правую руку, затем, опомнившись, почесал левую.
— Вано джан! Василис джан! Ест балшой лычный просьб и малэнкий, савсэм малэнкий гасударственный дэл! — сложив ладошки на груди, произнёс посол и вежливо, в лучших традициях восточного этикета, поклонился.
Василису было трудно удивить, но это был как раз тот случай, когда глаза у неё действительно стали квадратными. Она повернулась к глашатаю:
— Ты ничего не перепутал? Это японский посол?
— Так как же, матушка, — глашатай уставился в свои бумаги, — вот тут чёрным по белому написано: «… взамен внезапно заболевшего Такиямы Забухавы назначаем Сухимото Квазимото…»
Внешний вид посла вообще-то соответствовал его восточной национальности, но вот прононс…
— Обыжаеш, — расстроился посол, — моя чэстный японский джыгит…
— Вам на Кавказе бывать не приходилось? — на всякий случай поинтересовалась царица.
— О-о-о! Картли! — восторженно взвыл посол. — Мехети! Тбилиси знаеш?
— Бывать не приходилось, но про город сей знаю. Негоцианты приезжие рассказывали. В скорости послов от них ждём.
— Посол! — Сухимото выразительно ткнул себя в грудь. — Дывадацать дыва год посол!
— Вот в чем дело, —
— Вах! Какой умный женщин! И главное — красивый! — Посол совсем не японским жестом приложил руку к сердцу. Василиса зарделась.
Это Ивану не понравилось. К славословиям по своему адресу, как и по адресу царицы-матушки, он давно уже привык, но в глазах Сухимото Квазимото горел нездоровый огонёк.
— Так что там у тебя, — насупился царь-батюшка, — просьбы, дела, вываливай…
— Вежливей, — прошипела Василиса уголком рта, вторично вонзая локоток в бок венценосного супруга. — Начнём с просьбы, — ласково обратилась Премудрая к послу. — Что заботит вас, чем помочь можем?
— Сэм дэн назад дракон прилэтэт должэн. Укусю. Хароший дракон. Почтовый. Вчера прилэтэл.
— Ну и?.. — вопросительно поднял глаза Иван.
— Вах! Вах! Силно балной! Крыло битый, нога битый, морда битый.
— Кто посмел на дипкурьера наезжать? — немедленно разъярился Иван.
— Птичка. Чёрный такой, но наглый, да?
— Что, одна птичка? — удивилась Василиса.
— Зачэм одна? Цэлый отар! Спросил куда лэти-и-иш? Зачэм лети-и-иш? А Кусю хоть балшой, но глюпый, глюпый. Маладо-о-ой. За рэзвость цэним. Все как ест сказал! Золото везу-у-у! Почта везу-у-у! Как почта сказал, так птичка обидэлся! Сэрдитый стал! Почта Кусю сахранил. Скушал. Золота нэт! — Сухимото Квазимото побагровел. — Слюшай, слэдущий раз зарэжу на фик! — Тут японское начало возобладало, и самурай временно придавил джигита. — Ивана-джан, Василис-джан, балшой просьб. Кушат хотим. Зарплат тэпэр шест месяц ждать.
— Батюшки, — ахнула Василиса, — да они ж голодные!
— Чтоб у нас на Руси гости иноземные, да ещё и послы к тому же, с голоду пухли… Сколько там дракон ваш золота вёз?
— Балшой сумма! Тысяча! Золотом тысяча. Да?
— В день?
— Какой дэнь? Слюшай! Полгод!
— Тьфу, — сплюнул Иван, — я-то думал… Распорядись, — он кивнул Чебурашке, — скомпенсировать в десятикратном размере.
— Может, в тройном? — с надеждой спросил министр финансов.
— В десятичном!!! — рявкнул Иван. — На нашей территории наезд был, нам и ответ держать!
Василиса одобрительно кивнула головой.
— Вах! Какой джигит! — восхитился посол.
— А варнаков этих накажем, как найдём…
— Чего там искать! — фыркнула Василиса. — «Сотовые» твои Кусю за конкурента приняли.
— Да я из них полусотовую сделаю, — вскипел Иван.
— Правильно, хватит и половины дозы, — согласилась царица. «Сотовый» за спиной Ивана слабо каркнул и упал в обморок.
— С этим разобрались. Что ещё? Государственное дело, говоришь?
— Письмо от великий император. Хароший письмо. Сюда брат нэ стал.