Дело Уичерли
Шрифт:
— А мне расскажите.
— А в чем дело? Этот звонок имеет отношение к Фебе?
— Почему вы так решили?
— По его реакции. Понимаете, он просиял, когда... — Девушка осеклась. — Я обещала никому не рассказывать, даже его матери, она за это ужасно на меня разозлилась.
— Я же не его мать.
— Вижу. Зато вы сыщик, а это еще хуже. Я не хочу, чтобы у Бобби были из-за меня неприятности.
— Неприятностей у него и без вас хватает. Поймите, я хочу найти его раньше, чем это сделает полиция.
— Полиция?! Его ищет полиция?
— Сейчас
— Что же он такого сделал?
— На этот вопрос я вам, к сожалению, ответить не могу. Впрочем, мой ответ вам вряд ли придется по душе. Если хотите оказать ему — да и мне — реальную помощь, расскажите об этом телефонном звонке со всеми подробностями.
— Но я не знаю никаких подробностей. Бобби попросил меня выйти из комнаты.
— А с кем он разговаривал?
— Говорю же, не знаю.
— А я решил, что трубку взяли вы.
— Да, но говорила я с телефонисткой. Она сказала, что к телефону вызывается мистер Роберт Донкастер, Я спустилась и его позвала.
— В котором это было часу?
— Кажется, без четверти шесть, — неуверенно ответила Долли.
— А телефонистка сказала, из какого города звонит абонент?
— Да, из Пало-Альто. Там ведь находится Стэнфордский колледж, и я сдуру решила, что это Феба звонит. Я и сейчас никак заснуть не могу, всякие мысли в голову лезут. А вдруг, думаю, Феба памяти лишилась, запомнила только имя Бобби и свой собственный номер телефона...
— Можете не волноваться, Долли, — отрезал я, обращаясь не столько к ней, сколько к самому себе. — Звонила не Феба.
— Да, я знаю. Бобби сказал, что это не она, а уж мне бы он врать не стал, тем более раз речь о Фебе идет.
— А он не намекнул, кто звонил?
— Нет, сказал — по делу.
— А что он еще сказал?
— Больше ничего, только ужасно благодарил за то, что я его позвала. А уже через пять минут Бобби вскочил в машину и помчался в сторону шоссе. Я сама из окна видела.
— Говорите, он был возбужден?
— Очень возбужден.
— В каком смысле? Находился в приподнятом настроении или был навеселе?
— Даже не знаю, — ответила она после паузы. — Всю зиму он проходил как в воду опущенный, а тут вдруг весь напрягся. Но чувствовалось, что вместе с тем он ужасно счастлив. И счастье это было какое-то... понимаете... неземное, как будто он на поиски Святого Грааля отправляется [11] . — Долли посмотрела на луну, от которой теперь осталось едва заметное тусклое пятно, и зябко поежилась. — Меня пробирает дрожь, мистер Арчер. Ума не приложу, что все это значит.
11
Святой Грааль — чаша, из которой, согласно средневековой легенде, пили Христос и апостолы во время Тайной вечери.
— Я тоже, Долли. И все-таки вы не могли бы уделить мне еще пару минут?
— Конечно, если только вам от меня будет прок.
— Уже есть, и немалый.
— И даже очень. Впрочем, все мы невротики. Мы с Фебой часто говорили, что он находится под сильным влиянием матери, однако он с этим влиянием борется.
— Каким образом?
— Взрослея, Бобби постепенно освобождается от ее воздействия, вырывается на свободу. В этом году они с матерью несколько раз ужасно ссорились. Такой крик стоял, что на втором этаже слышно было.
— Дело доходило до драки?
— Нет, конечно, драться они не дрались, но скандалили крупно.
— Он ей угрожал?
— Нет, не думаю. Бобби хотел бросить учиться и начать самостоятельную жизнь, а мамаша была против.
— И вы полагаете, он мог уйти из колледжа и устроиться на работу?
— С него станется.
— А он угрожал кому-нибудь физической расправой? Вам или, скажем, Фебе?
Долли невесело рассмеялась:
— Вы тоже скажете. Нет, конечно. Бобби за всю свою жизнь мухи не обидел. Это, кстати, Фебе в нем и не нравилось. Она даже называла его «христианским рабом». Помните:
Я был царем Вавилонским,
А ты христианским рабом [12] .
— А в принципе на насилие он способен, как вам кажется?
— На насилие по отношению к Фебе? — уточнила она, прижав к груди руки. — Вы к этому клоните?
— Да.
Долли покачала головой резкими судорожными движениями.
— Фебе он никогда не причинит вреда, в этом сомневаться не приходится. Я ни разу не видела, чтобы парень был так влюблен в девушку, как Бобби. Честное слово. А что, с Фебой что-то случилось? — спросила она, схватив меня за локоть.
12
Рефрен из баллады «Непобедимый» английского поэта Уильяма Эрнста Хенли (1849-1903).
— К сожалению, да, Долли.
— Она умерла?
— Увы.
Словно обжегшись, Долли отдернула руку и в тот же миг упала на меня, буквально упала. В следующий момент я сжимал ее в своих объятиях и гладил ее взъерошенные волосы. На любовную пару мы, впрочем, были мало похожи.
— Черт побери! — сказала она неожиданно звонким голосом. — Я перестала молиться, когда была еще ребенком. А снова начала в ноябре. Два месяца я молилась каждый вечер. А Феба все равно умерла. Значит, бога нет.
Я стал объяснять ей, что она не права, что бог, если он есть, ведет себя непредсказуемо, как, впрочем, и простые смертные. Однако Долли скоро надоело слушать банальности, она отвернулась и, прижавшись лбом к дверному косяку, стала вертеть ручку двери. Казалось, она не решается — или не в силах — открыть ее.
— Мне очень не хотелось, чтобы вы узнали о смерти подруги от меня, — сказал я, — но, согласитесь, это все же лучше, чем прочесть некролог в газете.
— Да, благодарю вас. Как она умерла?