Дело закатной девы

Федоришина Екатерина

– Взять ее! – скомандовал Бекан.

Но они не успели. Под ошарашенными взглядами я снова схватила Ардена за руку, одновременно сжала онемевшими пальцами кулон Тайлы. Рисунок вспыхнул под ногами. Раздался скрежет. Купол раскрывался всеми своими лепестками. Я слышала, вопил Бекан, будучи не в силах поверить, что это происходит на самом деле. Я видела улыбку на лице Кайдена. Он знал, он верил. Я чувствовала панику в толпе. Кто-то упал на колени, кто-то попытался сбежать, охваченный священным ужасом. Стражники застыли в нелепых позах, боясь пошевелиться. Тем временем, серебристый туман

полз вокруг колонн. Он окутал мои ноги до колен. В последний раз я осмотрелась. Бекан выглядел так, будто его ударили по голове чем-то тяжелым.

– Ведь говорила, что докажу.

Я представила себе нужное место, мысленно уточнила ситуацию, махнула королю на прощание и почувствовала, как тело становится невесомым. Комната исчезла. Наша связь сработала, протащив обоих через временной перекресток.

Глава 8

– Очнись! Кхиара, ты слышишь?

Кто-то отчаянно тряс меня за плечи. Я пришла в себя, но глаза не открыла. Тело ощущалось как что-то чужое, голова гудела тупой болью.

– Кхиара, да очнись же!

Этот голос был мне знаком. Я приоткрыла один глаз, намереваясь уточнить причину шума, но тотчас вскочила. Передо мной на коленях стоял король Кайден собственной персоной. Правда, был он облачен в одежду племянника.

– Что случилось? – осторожно спросила я.

– Ну, наконец, - выдохнул Кайден, и вдруг я поняла, что не узнаю этого миранга.

Нет, по знакомому лицу скользило незнакомое выражение. Эти жесты были слишком резкими, тон – слишком жестким. Передо мной был Арден, который выглядел как Кайден, который выглядел… стоп! Я тряхнула головой, отгоняя неприятное предположение.

– Ты кто?

Странно, но Арден-Кайден не удивился. Только вздохнул и пожал плечами.

– Не знаю, кого ты видишь. Я не могу себя рассмотреть, а зеркал в храме нет.

– Прекрасно! – протянула я. – Это какая-то шутка?

– К сожалению, нет. Мы прошли по перекрестку назад. Это все объясняет. Помнишь, я рассказывал, что никто из королей не ходит в прошлое?

Ага, - подумала я, - значит, передо мной все-таки Арден. Только он может помнить, что рассказывал в лагере у костра, когда мы только обсуждали возможность вернуться назад и переиграть историю с захватом трона.

– Никто не рискует ходить в прошлое по единственной причине. Туда, откуда пришел, вернуться невозможно.

Я открыла рот, чтобы ответить, но передумала. Замечательно, Кхиара! Из одной ловушки ты угодила в еще более серьезную. С другой стороны, старая женщина, которая передавала привет от богини, предупреждала, что в прошлом не бывает двух одинаковых жизней. Может, потому Арден не похож сам на себя? Ведь здесь, в королевстве прошлого, уже есть миранг Арден, кронпринц и будущий король. Второго миранга Ардена быть не может. Погодите-ка! Но в этом случае не может быть и второго миранга Кайдена. Догадка болезненно отозвалась в тяжелой голове.

– Ты знал, что все, кто проходит перекресток в прошлое, получают новую жизнь, новую личность, новый путь?

– Знал. И надеялся, что при этом люди сохраняют воспоминания. Хотя бы часть.

– Нам повезло, - мрачно заметила я. – Иначе

дело не имело смысла. Какой толк от двух дураков, потерявших память?

– Согласен.

– А ты уже знаешь, на кого похож?

– Надеюсь, на миранга? – пошутил Арден-Кайден, но улыбка быстро увяла, стоило ему взглянуть на мое невеселое лицо.

– Сберегу твои нервы, поставлю сразу перед рядом фактов. Факт первый – мы уже были в прошлом. Как минимум, ты.

– Откуда такая идея? – удивился он.

– А вот, откуда. Факт второй: ты - Кайден.

– Не понял.

– Что тут непонятного? У тебя лицо и тело Кайдена. Если я правильно понимаю механизм работы перекрестка, ты получил новую жизнь человека, которого здесь не существует. Если выглядишь как Кайден, значит, он не существует. Значит, Кайден – это ты.

Сама эта мысль казалась кощунством. Деликатный король, так смахивающий на человека, и жесткий, опасный Арден, - одно лицо. Они боролись друг с другом, чуть не поубивали друг друга, ненавидели, опасались, строили догадки о мотивах поступков, и все это – результат того, что однажды Арден сходил в прошлое. Да, скорее всего, именно так он получил свое второе лицо. Однажды он отправился по перекрестку назад, чтобы переиграть историю с дворцовым переворотом, и сам стал новым действующим лицом в этой семейной драме.

– Ты что же, хочешь сказать, что я сам у себя отобрал трон? Это бред!

– Я сама плохо понимаю, куда мы вляпались. Но вижу перед собой будущего короля, который отберет трон у нынешнего короля. Хорошая новость заключается в том, что и в первом, и во втором случае корона останется на твоей голове.

– Это бессмыслица! Зачем богине соглашаться и помогать мне вернуть то, что и так принадлежит мне?

– Представь, что попал в петлю, - задумчиво ответила я. – Что, если изначально переворот совершил кто-то другой?

– А я отправился в храм, просил богиню помочь, вернулся по перекрестку назад и стал Кайденом, который в итоге сел на трон?

– Верно. Такой была отправная точка всего цикла. После того, как новый участник истории – Кайден – ради спасения жизни племянника, которого подставили, сел на трон, Арден снова отправился к богине, но в этот раз для того, чтобы отобрать корону у себя самого. Ведь тот Арден понятия не имел, что Кайден, который спас его от реального зачинщика переворота, на самом деле – он сам, только из будущего. Вот и петля. Ты действительно себе помог, вернувшись в прошлое. И ты действительно уберег корону от того, кто замышлял переворот в самом начале. Но попал в ловушку времени, благодаря которой так и вращаешься по одному циклу.

– В таком случае Кайден, то есть я, должен был помнить. Да и я должен знать, кто на самом деле виновен в этом хаосе.

– Не знаю, - я поднялась с пола и отряхнулась. – Логично предположить, что перекресток защищает переплетение времени. Вполне возможно, как только мы закончим то, ради чего вернулись, память сотрет эти воспоминания, и мы станем обычными кусочками исторической мозаики.

Мое платье осталось прежним, но было намного короче. Я с мрачным интересом рассматривала длинные, тонкие пальцы, узкие колени, бледную кожу.