Демократы

Есенский Янко

— У меня тут знакомые есть, Петровичи, — смело сказал Ландик. — Пани Петровичева наверняка посоветует мне что-нибудь.

— Это не так просто, — объяснил Шкврнитый, почесывая ручкой голову. — Багадур — его величество, индийский король, а вы по рангу не подходите… Достанется мне потом от пана президента.

— Но если у вас никого нет… И потом, ведь король не узнает, кто я.

— А журналисты?

— Да и они тоже.

— Были бы вы хоть верховным советником!..

— Ну, я и скажу, что я верховный советник. Кто это знает?

— Чиновники.

— Если это попадет в газеты, мы скажем, что произошла ошибка.

— Вы все-таки наивный малый. Вы слишком упрощенно все это представляете. Сразу видно, что приехали из провинции. У нас на все есть специальные отделы. Мы не имеем права обойти их, — ведь это все равно что шить ботинки у портного или заказывать фрак

сапожнику! В данном случае речь идет о прибытии в республику иностранца. Значит, это иностранный туризм. А иностранный туризм в ведении специального отдела, там свои специалисты, которые занимаются только иностранными туристами. Вы представляете, сколько всякой всячины надо для этого знать? Каждый выдающийся иностранец должен в первую очередь пройти через этот отдел, потом через братиславскую секцию «Союза иностранцев», и только после он может двигаться дальше, скажем, в Вайноры для ознакомления с вышивками или на Девин… Фундамент каждого отеля для иностранцев заложен в отделе туризма, корни всех дубов и сосен, помеченных туристским знаком, находятся в этом отделе, каждая горная тропка ведет к нему… Нет, нам не обойти ни отдела иностранного туризма, ни туристского филиала. Дальше. Приезжает король — следовательно, встреча должна быть торжественной. Для этого у нас имеется так называемый отдел торжеств. Совместно с нашим «Просветительным обществом» он выдумывает и осуществляет все торжества, в том числе, например, и нынешний тысяча семьдесят первый юбилей Кирилла и Мефодия. Можете вы обойти его сейчас, когда приезжает король Индии? Боже упаси!.. Дальше… есть отдел экономии… Такие встречи ведь всегда связаны с расходами. Тут вам и цветы, и музыка. Отдел экономии должен ответить, предусмотрены ли средства на покрытие этих расходов в главе IV, § 8а, пункт 7в. А вдруг не предусмотрены? Что же вы — купите цветы на свои деньги и заиграете на собственной скрипке? Ведь нет?.. Но это еще не все. Приезжает король Индии — а с этим связана и безопасность его королевского величества, и нашего государства. Не замутит ли это не только волны Дуная, но, возможно, и политическую гладь? Разве вы знаете, какой он? Опасен или безопасен для нашего государства? На это есть специалисты в отделе государственной безопасности. Что бы сказали в этом отделе, если б мы не уведомили их о приезде королевской особы? Вы бы нарушили европейское равновесие…

«Ну и насмешник», — подумал Ландик.

Но Шкврнитый совершенно серьезно продолжал:

— А поддержание порядка? Порядок должен быть. Иначе зачем нам свое собственное, краевое, вернее, земское полицейское управление, полицейский директорат, полицейская охрана, наконец, жандармерия? Все это далеко не так просто. Тут без совещания не обойтись.

— Но ведь у вас совсем нет времени, пан верховный советник… Король-то плывет вверх по Дунаю и с каждой минутой приближается к столице Словакии… Он ведь наверняка уже в Вацове, — напомнил Ландик.

— Пароход медленно идет вверх по Дунаю, и дело решают секунды.

Советник снова взялся за телефонную трубку, а Ландик опять собрался было выйти в коридор, чтобы не подслушивать служебные тайны.

— Подождите, — закричал ему Шкврнитый, — это вы можете слушать. Садитесь… пана советника Газдика… Это отдел иностранного туризма, — объяснил он Ландику. — Не отвечает?.. Тогда, пожалуйста, Подгаздика… Ну, его заместителя, верховного комиссара Небогого… и этот не отвечает? Занимаются иностранным туризмом? Хе-хе… Ну, тогда… Кто заместитель у Небогого? Сольничка?.. Тогда Сольничку… Звонят из секретариата. Шкврнитый. Пан коллега, в половине одиннадцатого совещание, у меня. Приходите… Благодарю.

Шкврнитый положил трубку и тотчас снова снял ее.

— Барышня, дайте мне доктора Заяца… Это отдел организации торжеств, — подмигнул он Ландику. — Не отвечает? Ушел на торжества? Тогда его заместителя, Ушла… Кто ушел? Доктор Заяц ушел или Ушел?.. Или оба?.. Ушел у телефона? Слава богу… В половине одиннадцатого совещание, у меня.

Так он договорился со всеми — с отделом экономии, государственной безопасности, с полицейским управлением и с городской ратушей. Всюду на месте были только мелкие чиновники. Остальные были на торжествах.

Было уже четверть одиннадцатого, когда Шкврнитый кончил звонить. Сидя на стуле, он нервно притопывал ногой.

— Вы поступаете в управление? — спросил он Ландика.

— Да. Вот распоряжение.

— И хотите получить работу?

— Да. Очень.

— Очень? Это хорошо. — Черные очки Шкврнитого остановились на носу Ландика. — Все это совсем не так просто, — проговорил главно-верховный советник. — Вы думаете, что здесь все

так же, как в окружном управлении в Старом Месте? Там начальник скомандует: «Идите туда-то!» — и вы идете. Дело уже сделано. А тут, — он сделал широкий жест, — огромный механизм с гигантским аппаратом, да еще не хватает колесиков. Больших колес у нас хватает. Шефов, которые только подписывают бумаги, — полно, но дельных работников, которые позаботились бы о занятиях для начальства, — мало. Поэтому каждый начальник будет требовать, чтобы вас определили именно к нему. Вас, правда, нельзя разорвать на куски, как рвут плохой черновик, вы пока превосходный черновик, который каждый захочет получить.

Польщенный таким сравнением, Ландик поклонился.

— Я сказал — пока. Так что нечего кланяться, коллега. Вы пока еще подаете надежды, вы только превосходно написанный черновик. Вот когда мы изучим вас — тогда увидим, чего вы стоите. Словом, тогда возникнет вопрос, куда вас деть. Сначала мы выслушаем референта по кадрам, который занимается юристами; он выслушает начальников отдельных групп, те — начальников отделов, а последние — референтов. Одни из них будут утверждать, что у них работы больше, чем у всех, а сотрудников меньше; вторые будут доказывать, что количество ничего не значит, дело в качестве работы; третьи будут убеждать, что решающим должно быть не количество и не качество работы, а число командировок. Вот в том и в том отделении все всегда в дороге, в разъездах, а надо ведь, чтоб и «дома» кто-нибудь остался. «Но ведь это несправедливость, — скажут шефы отделений, чиновники которых всегда «сидят на месте», — где-то постоянно устраиваются прогулки, а мы, видите ли, должны все время сидеть дома». — «Надо справедливо разделить работу, чтобы каждому что-нибудь досталось». — «У нас не бывает ни геллера постороннего заработка». Шефы «путешествующих» отделений только усмехнутся в ответ на эти предложения: «Заработки? К каждой командировке мы доплачиваем из своего кармана. С удовольствием уступим вам все командировки». И так далее. Разгорится ссора. В конце концов будут составлены статистические сводки количеств дел в группах, отделах, у референтов — в расчете на год, месяц, день, минуту; потом исчислят доли эффективности работы без учета качества работы и числа командировок, затем с учетом качества, но без командировок; наконец, с учетом и качества и числа командировок. Далее вычислят в процентах: сколько работы приходится на одну группу, потом на один отдел, на голову. Сколько процентов чиновников занято в отдельных группах и отделах и за сколько минут, часов, месяцев и лет можно выполнить ту или иную работу. Только таким образом мы узнаем, где вы нужнее всего… Вы видите, что это не так просто. Если бы дело было просто, мы вообще не были бы нужны. Поэтому все надо так усложнить, чтобы мы снова понадобились, когда это придется упрощать.

— А что же будет до того времени, когда меня куда-то назначат? — испуганно спросил Ландик.

— До тех пор вы будете маячить, как придется.

— Маячить? Как это?

— Как маятник, от двери к двери.

Ландик не понимал, шутит Шкврнитый или говорит серьезно. Ему казалось, что советник хочет ошеломить его огромными масштабами аппарата земско-краевого управления, сложностью делопроизводства, своей опытностью и знаниями. Пусть-де неискушенный чиновник убедится, что тут не окружное управление, и проникнется уважением к высшему начальству.

— Может быть, мне прийти завтра, пан верховный советник, раз я сейчас ничем не могу быть полезен? Сегодня, я вижу, вы очень заняты.

Шкврнитый не отпустил Ландика.

— При нашем безлюдье вы нам очень пригодитесь. Может, вы получите какое-нибудь задание.

Чиновники начали сходиться на совещание. Первым пришел комиссар Сольничка, представитель отдела иностранного туризма; за ним — доктор Светлый из отдела организации торжеств. Выяснилось, что советник Ушел должен быть на параде. Полицейское управление представлял доктор Небогий. Государственную безопасность олицетворял комиссар Врабец. Полицейский директорат прислал комиссара Серваца.

Всего присутствовало семь человек. Все молодые чиновники — тщательно причесанные, полнощекие, со здоровыми зубами, бритые, сухопарые. Только у Небогого сверкал во рту золотой зуб, у Светлого была козья бородка, а комиссар Врабец зачесывал на лысину волосы из-за ушей. Солиднее всех — не считая Шкврнитого, которому солидность придавали черные очки, — держались Светлый и Врабец.

Шкврнитый был несколько уязвлен тем, что ему, «верховному советнику», приходится совещаться с такими молокососами, едва вступившими на административную стезю. Он чувствовал себя много старше их и хотел закончить совещание как можно быстрее.