Демон, дракон и другие личные проблемы

Орлова Тальяна

Его величество, конечно, это тоже понимал, оттого и приказал Гранту взять в жены Арью – с улыбкой подчеркнул, что просто следует зову молодых сердец, раз уж они и без его указки полюбили друг друга. И будто бы случайно выпустил из головы тот факт, что демоны любить не умеют, а Грант вообще лишь час назад выяснил, что его мимолетная страсть носит такую фамилию. Отвертеться им обоим не позволят, но пока закрывают глаза на то, что оба тянут время. Закрывать глаза его величество готов лишь до очередных слухов об их противостоянии, а потом уже хоть силой поведет обоих под венец, раз уж это последний способ закончить многолетнюю вражду. Уже подписан королевский указ о том, что их первый ребенок унаследует оба герцогства, окончательно объединив семьи Абелей и Ремеров. Последнее вызвало больше всего негодования у всех сторон. Чистокровный дракон обязан отдать все имущество

семьи какой-то демонской полукровке, которая вполне может родиться похожей на свою мать или, еще хуже, бабушку. Кьяр же ошалело вспоминал, что он, вообще-то, старший сын – и все его наследство просто переписали в приданое сестре. Одна королева демонов осталась довольна и повторяла: «Глупые, глупые дети. Еще никогда мы не были так близки к тому, чтобы окончательно уничтожить эту семейку. Какая разница, какую фамилию будут носить мои внуки, если уже в следующем поколении они начнут смешивать свою кровь только с демонской, а Абели потеряют право претендовать на собственное герцогство?». Странно все-таки, что она Гранта в том самом внукорождении вообще не учитывает – будущий зять для нее пустое место, временное приложение к грандиозным планам. Арья же рыдала три дня кряду, пытаясь вообразить, как ей придется жить и зачинать наследника двух семей вместе с тем самым «временным приложением».

– Ну и что ты застыл? – напомнил Абель о своем присутствии. – Элея уже ушла. Вполне возможно, направляется в мою спальню, как делала вчера и позавчера. Я и не ожидал, что с виду невинная девушка обладает столь страстной натурой. Днем ей нужна свобода, а ночами она с удовольствием сдается на мою волю. Я начинаю наслаждаться ее противоречивостью.

– Ты сейчас меня снова на ревность проверяешь, идиот? – не понял Кьяр смысла этих откровений.

– Нет, я спрашиваю – сможешь вскрыть окно?

Демон сразу расшифровал задумку:

– Хочешь перетащить Вальда на кровать? Тогда профессор завтра вряд ли вообще вспомнит, что к нему кто-то приходил.

Он пустил из указательного пальца тонкую, но прочную паутинку, которая проползла в узкую щель и сдвинула щеколду. Но что это за странное ощущение, будто они с драконом на одной стороне в защите Элеи? Кьяр, не разворачиваясь, резко пнул, попадая точно в живот и скидывая противника с балкона. Однако Абель успел среагировать и в последний момент зацепился за уступ, через мгновение он снова приземлился рядом, читая заклинание. Каких-то два слога – и воздушная волна сносит через перила уже демона. Он даже крылья расправлять не стал – иногда приятно грохнуться с высоты прямо в снег. Уставился в черное небо, а потом и вовсе прикрыл глаза. Пусть эта юркая сволочь сама таскает жирного Вальда и обеспечивает алиби своей наложнице, Кьяру все равно лень напрягаться. Достойный противник всегда поднимает настроение, и сейчас, в этом морозном воздухе, впервые за последние недели появилось чувство легкости. Настала полузабытая душевная пустота. Быстро пройдет, конечно, и снова Элея вернется в его мысли, чтобы подкорректировать каждую. Страстная она, оказывается. Сдается на волю какому-то ничтожеству. Будто бы Кьяру есть до этого дело.

***

На следующий день он зашел в библиотеку всего на пару минут. С компанией артефактологов он общаться не хотел, потому сдал стопку книг и выбрал себе другие. Уже на выходе услышал обрывок разговора. Абель своим раздражающе-монотонным голосом обращался к Элее:

– Я кое-что выяснил. Оказывается, существует артефакт, способный ненадолго зажечь искру магии. Разумеется, этого недостаточно для заклинания, но я вдруг подумал, что если к нему приложить тот самый усилитель…

Демон усмехнулся, но шага не замедлил. Абель оказался не так уж и глуп: поняв, что Элея докопалась или вот-вот докопается до разгадки, он сыграл на опережение. Теперь он герой, принесший полезное знание, а не безумный собственник, собиравшийся загнать наложницу в финансовый тупик. Надо предупредить сестренку Арью, чтобы действовала осторожно, такой хитрый ушлепок может ее и переиграть.

Глава 17

За хлопотами я и не заметила, когда наступила и разгорелась весна. Вот только мы сдали зимнюю сессию, а уже приближался конец учебного года. Время бежало так быстро, поскольку дела резко пошли в гору – за что гигантское спасибо Гранту.

Еще в записях профессора Вальда я нашла беглое упоминание о каком-то внешнем источнике магии, и уже на следующий день узнала все подробности от дракона. Артефакт очень сложен в исполнении и требует дорогих материалов, но сама эта новость стала прорывом. Разумеется,

сильного колдуна так не создать – сила берется из заряженного рубина, а не изнутри человека, и эффективность сравнима с той, которую показывают слабейшие из уникалов. Но если добавить усилитель, то целых несколько минут можно заговаривать слабые амулеты! И ведь Грант не просто раздобыл такую нужную нам информацию, но еще и подарил драгоценный камень указанного размера. Мою благодарность словами не описать – я буквально с визгом повисла у него на шее, тем самым сильно обескуражив. Видимо, женщины в этом мире не настолько открыто выражают эмоции, но разве не такой сумасшедшей искренности он от меня все время и хотел?

Мнение о нем развернулось на сто восемьдесят градусов в отличие от первоначального. Тот самый дракон, который угрозами принуждал меня к сексу, в реальной жизни оказался совсем другим. Раньше виделось, что он даже заинтересован в провале всех моих задумок – тогда я от безысходности перееду в его замок. Однако последние события опровергли эту теорию, а в такого мужчину не грех влюбиться – и я влюбилась! По меньшей мере стала испытывать нежность и уже не терпела его поцелуи, а действительно наслаждалась ими.

Первый артефакт, который я лично смогла заговорить, убирал веснушки. Нет, не потому что я поддалась настойчивым требованиям Мирты, просто это было одно из самых легких заклинаний. А еще я втайне надеялась, что она когда-нибудь отделится от нашего бизнеса и создаст собственный – всем на радость. Мы ей будем поставлять артефакты, а она пусть делает девушек красивыми. Тобби сумел заговорить повторитель, а Хельмансон потянул даже усилитель – правда, последний получился очень слабеньким и почти мгновенно разряжался. То есть наше чудо было маленьким, как и ожидалось, для более сложных вещей все равно потребуется маг. Пока же с навороченными образцами справлялся добрый Грант, да мы и без того теперь были по уши завалены делами – нам даже самые легкие заговоры приносили море удовлетворения.

Мы с тройняшками уже всерьез планировали, как откроем собственную мастерскую и наймем пару ремесленников для простых работ. Аленса все равно в конце года покинет академию, а у Мирты, к моей радости, все еще не было собственных средств, чтобы вложиться с нами на равных. Но она и сама уже вдохновилась другой идеей – и создавала свою команду. Я была потрясена до глубины души, когда застала ее разговор с Валадеей и Ирмой. Наши благородно-высокомерно-недоизбранные-на-отборе сокурсницы до сих пор кривились, когда им тыкала какая-то служанка, но про будущий салон слушали с любопытством – они точно или вложатся деньгами, или станут постоянными клиентками.

Мой шок был не сравним с ужасом господина Вальда, когда Ирма на одном уроке нервно высказалась:

– Сколько мы будем сидеть в тишине? Скучно ведь! Профессор, а может, изучим артефакт по отбеливанию кожи? Не для меня! Одна подружка спрашивала…

Учитель пока не сдался, но уже и в записи свои углубиться не мог – вращал глазами, замечая, что и оставшиеся студенты группы начинают проявлять любопытство. Да, дурной пример заразителен! Большинству людей, включая и тех, кто отучился в академии целый год, вообще же неизвестно, как разнообразны и полезны артефакты, а когда они видят искренний азарт у других – сами начинают им заражаться. Я тогда переглянулась с Хельмансоном, мы с нескрываемой гордостью друг другу кивнули. Невероятным упорством, а также знакомством с демоном и драконом, мы начали творить новую историю в отдельно взятом учебном заведении. И совсем не против, если артефактологов тоже начнут уважать – мы же не какие-нибудь зельевары или, прости господи, алхимики! Хотя попади наша четверка на другой факультет, мы и там устроили бы учебную революцию, в этом нет сомнений.

Я остро чувствовала единственную опасность для моего незыблемого счастья. И потому отныне приезжала в квартиру Жоржа лишь раз в месяц и всего на пару минут – забрать свой гонорар. Деньгами не сорила, львиную долю прятала, для чего купила на рынке сейф. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы кто-то догадался о моих заработках. С Кьяром старалась вообще по возможности не разговаривать. Сорвусь – и всем моим прекрасным планам конец. Мне очень повезло, что период подростковых гормональных всплесков я пережила еще в прошлой жизни. Сейчас эмоции изредка шалили, но я хотя бы могла их отстраненно анализировать и не бросаться в омут с головой. К счастью, Кьяр тоже потерял ко мне последний интерес – если вообще когда-нибудь его проявлял. Я и не знала, когда он находился у художника, мне просто оставляли мешочек на тумбе и даже приветствиями не удостаивали.