День саранчи (сборник)

Уэст Натанаэл

– Послушайте, - обратился к нему юноша, стараясь говорить как можно отчетливей - без челюстей это было нелегко.
– Я хочу сделать заявление.

– Ну!
– коротко отозвался патрульный Райли, ибо вид Лема не внушал ему никакого доверия: китайцы порвали на нем одежду, а глаз и зубы отсутствовали.

– Вызовите подкрепление и немедленно арестуйте By Фонга. Он содержит публичный дом под видом прачечной.

– Арестовать By Фонга? Да это же, пьяный осел, самый главный человек в квартале. Послушай моего совета,

выпей-ка чашку кофе покрепче, а потом пойди домой и проспись.

– Но у меня есть доказательство того, что он держит в этом доме девушку против ее воли, а кроме того, применил ко мне насилие…

– Еще одно слово о моем большом друге, - сказал полицейский, - и ты загремишь в тюрьму.

– Но… - негодующе продолжал Лем.

У полицейского Райли слова не расходились с делом. Не дав бедному юноше закончить, он нанес ему страшный удар дубинкой по голове, а после взял за шиворот и потащил в участок.

Когда несколько часов спустя Лем пришел в сознание, он увидел, что находится в камере. Он быстро вспомнил, что с ним приключилось, и стал ломать голову, как бы выпутаться из трудного положения. Первое, что пришло ему на ум, - рассказать обо всем старшему полицейскому чину или судье. Но как он ни кричал, никто не появился.

На следующий день нашего героя покормили, и затем в камеру вошел человечек с еврейской внешностью.

– У вас деньги есть?
– спросил представитель избранного народа.

– Кто вы такой?
– ответил вопросом на вопрос Лем.

– Я? Ваш адвокат Сет Абрамович, эсквайр. Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, иначе я не смогу как следует взяться за ваше дело.

– За мое дело?
– удивился Лем.
– Я же ничего не совершил!

– Незнание законов не спасает от ответственности, - напыщенно ответил адвокат Абрамович.

– В чем меня обвиняют?

– В нескольких вещах. Хулиганское поведение и нападение на полицейского, во-первых. Попытка государственного переворота, во-вторых, и, в-третьих, мошенничество в магазинах…

– Но я ничего подобного не делал, - запротестовал Лем.

– Слушай, приятель, - сказал адвокат, отбросив официальный тон.
– Я не судья, и мне-то ты можешь не врать. Ты жулик, Одноглазый Питкин, и ты это прекрасно знаешь.

– У меня и вправду всего один глаз, но..

– Безо всяких «но». Дело твое - дрянь. Если ты за ночь не вырастишь новый глаз, пиши пропало.

– Я ни в чем не виноват, - печально повторил Лем.

– Будешь твердить это на суде, и я не удивлюсь, если получишь пожизненное… Лучше скажи, не ты ли заходил в магазин братьев Хазельтон и притворялся, что потерял искусственный глаз?

– Да, - сказал Лем, - но я ничего ни у кого не брал.

– И не предлагал вознаграждение в тысячу долларов, если тебе вернут будто бы потерянный глаз.

– Предлагал, но…

– Опять «но»! Не валяй дурака. На следующий день туда явился

твой сообщник и притворился, что нашел глаз на полу. Мистер Хазельтон сказал, что знает, кто его потерял, и предложил оставить находку у него. Но твой дружок отказался, сказав, что, на его взгляд, это очень ценная вещь и что, если мистер Хазельтон даст ему адрес владельца, он вернет глаз лично. Мистер Хазельтон, чувствуя, что упускает тысячу, предложил человеку за глаз сотню. После оживленной торговли сделка состоялась, и мистер Хазельтон, заплатив 250 долларов, все ждет, когда ты зайдешь за глазом.

– Но я же не знал! Я никогда не согласился бы на эту работу, даже если бы умирал с голоду. Я думал, это просто что-то вроде рекламы глазных протезов.

– Ладно, сынок, успокойся. Мне придется придумать что-ни- будь похитрее. Пока я не начал думать, скажи, сколько у тебя денег?

– Я работал три недели и получал тридцать долларов в неделю. У меня в банке девяносто долларов.

– Не много. Наше свидание обойдется тебе в сто долларов с десятипроцентной скидкой в случае уплаты наличными. Так что с тебя девяносто долларов. Давай их сюда.

– Я не хочу, чтобы вы были моим адвокатом, - сказал Лем.

– Не хочешь, как хочешь, но заплати мне за консультацию.

– Я вам ничего не должен. Я вас не нанимал.

– Ах ты, одноглазая крыса, - сказал адвокат, представ наконец в своем истинном обличье.
– Меня назначил суд, и суд решит, сколько ты мне должен. Давай девяносто долларов, и мы в расчете. А то я подам иск.

– Не дам и ломаного гроша!
– воскликнул Лем.

– Грубишь, да? Посмотрим, надолго ли тебя хватит! Я пожалуюсь моему приятелю, окружному прокурору, и ты получишь пожизненное заключение.

Произведя этот прощальный выстрел, адвокат Абрамович удалился, и наш герой остался в камере один.

21

Через несколько дней Лема посетил прокурор. Его звали Эли- ша Варне, и на вид это был очень добродушный человек.

– Ну вот, сынок, - начал он, - теперь ты понял, что на преступлениях не разбогатеешь. Скажи-ка, есть у тебя деньги?

– Девяносто долларов, - сказал Лем.

– Мало. Поэтому тебе лучше признать себя виновным.

– Но я ни в чем не виноват, - сказал Лем.
– By Фонг…

– Замолчи!
– прервал его прокурор. Услышав это имя, он даже побледнел.
– Послушай моего совета и больше никогда не произноси это имя.

– Я не виноват, - воскликнул Лем с отчаянием в голосе.

– Христос тоже был не виноват, - вздохнул мистер Варне, - но его распяли. Но ты мне нравишься. Ты из Новой Англии, а я и сам из Нью-Гемпшира. Я хочу тебе помочь. Тебя обвиняют по трем пунктам. Если ты признаешь свою вину по одному из них, мы забудем об остальных.