День щекотуна
Шрифт:
Я представил главным образомберущего теорией, но органическине переносящегоизуверской практики(за исключением щекотильного дела)делопроизводителяВитькина, трепещущего осиновым листом на ветру перед котятами, кошкой и стервозной супругой Мыколы Генриховича. Представил и гомерически расхохотался!
– ...Кто тут у меня ржет как сивый мерин?!
– переспросил через телефон Палыч, - Так этот... Старший лейтенант Венька Снегопадов! Кстати, Мыкола Генрихович, он прогулял по уважительной причине! Внематочная беременность у него! И больничный лист на руках!..
– ...Ясно!
– подобострастно привстав из кресла, заверил ректоразадорно поблескивающий зрачками декан и, положив трубку, протянул мне мою подделку под больничный лист со следующим комментарием: - Шагай, Веня, к Чуваку. Вызывает. Несказанно заинтересовался твоей беременностью! С ним и по ее поводуразбирайся.
Если примет твой лист к исполнению, кто ж посмеет возразить? А мне этакий грех на свою светлую душу в одиночку брать не с руки!..
Я брел по коридорному лабиринтусловно не в воду опущенным, а более того - будто засосанным по маковку в вязкий-превязкий ил! Шагалось до одурения туго!..А думалось и вовсе - никак...
На каком-то моменте тошнотворного брожения я снес темечкомсо стены кашпо с ветвистым кустиком декоративного дерьмопаха. И тут же мозг включился и заработал вполне сносно!..
Возвратив в кашпофекально завонявшее растение вопреки законам ботаники (кроной на дно), я втрамбовал туда же всю спешно собранную с линолеума рассыпаннуюпочву, повесил треклятый стилизованный под ананас горшок на прежнее место и воровато огляделся...
За мной пристально наблюдала стайка пигалиц при лейтенантских погонах. Я сделал вывод, что этонаверняка не преподавательницы, авсего-то-навсего курсантки и, осмелев, показал им протезом фигу! Оскорбившиеся девицы ответили адекватно. Я демонстративно плюнул в их сторону и более-менее твердо зашагал к ректорскому кабинету...
Вскоре обнаружилось, что пропал ранее несомыйв руке мой фиктивный больничный лист! Пришлось возвращаться, рыская взглядом по полу...
Так и не обнаружив потерю, я поравнялся с варварски трансформированной мною декоративной вонючкой. И тут меня осенило!
Вытряхнув необыкновенно зловонноесодержимое кашпо на подоконник, я отыскал в нем искомый больничный!..
Втрамбовав почву со смертельно искалеченным дерьмопахом обратно и упрятав находку во внутренний карман кителя, я возвратил кашпо на стену и презрительно зыркнул своим единственным глазом на пристально наблюдавших за мной лейтенанток. Те даже и не отвели свои бесстыжие взгляды!.. Я,показав им язык и фигу, с чувством собственного достоинства вновь зашагал по направлению к ректорскому кабинету...
Изрядно поплутав по коридорам, наконец-то сообразил, что направление к конечной цели изначальновыбрано не верно...
Возвратившись к треклятому дерьмопаху, показалтак и не сдвинувшимся с места пигалицам имитацию средним пальцем натуральной руки пенисаи, замерев, ищуще завращал головой. Дабы переориентироваться...
Новый маршрут пролег мимо компании любопытных лейтенанток... Пусть и прошмыгнул я быстрее быстрого, но
Скромно постучав в дверь ректорской приемной, я подождал приглашения... Но в ответ тишина... Постучал повторно... То же самое...
Набравшись смелости, приоткрыл дверь и заглянул...Облаченная в фривольный оранжевый топик и клетчатую мини-юбку вальяжно посиживающая с ковбойским забросом ног на столизбыточной полнотыстарушенция, эротично затянувшись толстенной сигарой, прошамкала:
– Чево стучишься-т(?), мо-олодец добрый.
– Вызывал меня... Мыкола Генрихович. Вот и стучусь, - ошалев от увиденного, пролепетал я.
– К нам не стучатса, -почесав морщинистым пальцем свисающий из пупа витиеватый никелевого блеска пирсинг иигриво понапрягавабсолютно ничем не замаскированныецеллюлитныеляжки, объявила престарелая секретарша.
– А что к вам делают?
– так и не переступив порог из робости, поинтересовался автор сих правдивейших строк.
– К нам, согласна свежей енструкции, свистять, - развеяла непонятку бабуся.
– Не умею... свистеть, - проглаголил я истину.
– Учися, - последовало пожелание, - А то какой ж из тя охвицер(?), коль свистеть ня обучен.Нонче всякому свистуну пачет и уваженье!
Ладна, заходь, - глотнув чего-то непрозрачно красного из граненого графина и угощающе протягивая его мне, смилостивилась разбитнаяпожилушка, - Бушь?
– А что это?
– крадучись приближаясь к столу, проявил я вполне резонный в той ситуации интерес.
– Канпот, - лаконично пояснила экстравагантная секретарша.
– Из чего же... этакиймутный компот?
– продолжил любопытничать я.
– А изо свежих мухаморов, - открылась старуха, - Нонче мухаморов-та зна-атно напрело!Хоть жопою жри!.. Да ты пей, а то рука занямела графин-та на вясу дяржать!
– Спасибо за угощение, - поблагодарил я и, брезгливо передернувшись, вполне уверенносбрехал в оправдание: - Нельзя мне мухоморов. В детском садике супа с ними объелся.С той поры и аллергия на них. А не она б, я б с превеликим удовольствием!
– Хвамилия как?
– пряча графин под стол, спросила моя довольно-такистранная собеседница.
– Снегопадов Вениамин Дракулович!
– отчеканил я.
– Мыко-ола-а-а!
– ткнув увенчанным грязным ободком ногтем в кнопку массивного настольного телефона, на удивление зычно выдала приблатненная пожилушка, - Ня спи-ишь?!
– Него-ожедры-ыхну-уть, Патрикеевна, когда что ни де-ень, то вели-икие сверше-ения!!!- пророкотало из висящего под потолком алюминиевого громкоговорящего колокола, - На то-ом све-ете отоспи-имся!..
Мне, без какого-либо напрягаузнавшему голос ректора Чувака, якобы обещавшего вставить в мой задний проход шлагбаум от автопарковки, вдруг резко заплохело: сделавшиеся ватными ноги опустили мое седалище на пол, в животе забурлило, по хребту забегали мурашки, а голова закачалась подобно перевернутому вверх тормашками маятнику!..