День сурка
Шрифт:
– Увидимся за ужином. Может, найду чего-нибудь к спагетти, кроме томатного соуса.
– Лучше чего-нибудь, кроме спагетти, – вздохнул Тобин.
– Мечтай-мечтай.
Тобин отправился по своим делам, но на пути несколько раз обернулся, словно боялся, что Кэрол прямо сейчас растворится в воздухе.
– Мистер Гигантская Башка волнуется? – прозвучал голос Дэрила на ее ухом.
– Что… Дэрил, не подкрадывайся. И как ты его назвал?
– Башка-то правда здоровая.
– Ох.
Кэрол хотела сесть
– Есть идея, – сообщил он. – Покруче, чем еда.
– Не знаю, может ли быть что-то круче нормальной еды. Овсянка у меня поперек горла.
Он завел мотор и, пока Юджин открывал ворота, нетерпеливо барабанил пальцами по рулю.
– Обещай не смеяться.
– Дэрил, я не всегда смеюсь!
– Всегда же.
– Выкладывай, пока я тебя не треснула.
Он выехал за ворота, и Кэрол увидела в зеркале заднего вида Рика: тот бежал за их машиной и что-то кричал. Дэрил, наверное, тоже его заметил, потому что прибавил газу, и Рик остался позади, рядом с хмурым Юджином.
– Помнишь того мужика? – осторожно начал Дэрил. – На дороге.
– С деревянным клоуном. Конечно, помню.
– Когда я его рюкзак первый раз потрошил… Там всякое было. Не только дурацкий клоун.
– Вроде бы один мусор?
– Мусор, и еще блокнот. А в блокноте всякое умное.
– Ты о чем?
– Цифры какие-то. Много цифр. – Дэрил говорил смущенно, сам не верил в то, что задумал, и убеждал одновременно и Кэрол, и себя самого: - Если это знак какой, а? Если мужик – ученый.
– У нас уже был один ученый…
– Настоящий ученый. Знает всякое. У него и очки были.
Кэрол подавила улыбку.
– Не знаю, Дэрил.
– Мы его спросим. Он придумает чего-нибудь. Ученые в таком рубят.
– В каком – таком?
– Штуки про время и все такое. Спросим его, – упрямо повторил Дэрил, и Кэрол поняла, что не может с ним спорить. Если Дэрилу нужно еще немного, чтобы смириться с их положением, она подождет. Она будет рядом, когда он окончательно поймет, что выхода нет.
Ученый. Чем черт не шутит…
Ехали в тишине. Кэрол хотела подремать, но вместо этого с закрытыми глазами думала о всяком.
О том, что Дэрил наверняка видел, как она поцеловала Тобина на прощанье.
О том, что Дэрил с каменным лицом наблюдал, как она целует утром Тобина в лоб.
Кэрол снова вспомнила губы Дэрила, и ей показалось, что в машине душно. Приоткрыла окно, подставляя лицо ветерку.
Она бы соврала, если бы сказала, что никогда не думала о том, какой Дэрил в постели. Но гадала она об этом скорее из научного интереса, думая о самом Дэриле, о его прошлом, его отношениях с людьми – и, конечно, женщинами. Были ли эти отношения, и если да, какими они могли быть, учитывая все то, что ему довелось пережить?
Если
Если бы не было Александрии.
Они бы скитались по лесам и дальше, неся потери, обретая что-то новое. Они были бы друг у друга – как Рик был у Мишонн, как Мэгги была у Гленна.
Что бы случилось, если бы в один из дней, проведенных в дороге, Дэрил принес бы ей те цветы?
Она бы точно так же злилась на него?
Еще месяц назад мысль о том, что кто-то из них двоих может сделать шаг к чему-то большему, насмешила бы ее. Она и Дэрил? Вместе? Бред какой-то!
Но вчерашний опыт говорил: Дэрила вполне можно поцеловать. И это не будет выглядеть как что-то странное. Можно почувствовать руку Дэрила на своем бедре и вспыхнуть от этого как спичка. Она катала эти словосочетания в голове: целовать Дэрила, трогать Дэрила, ощущать Дэрила.
И вместо обычных теплых чувств, которые вызывало у нее всегда имя Дэрила, появлялись чувства совсем другие.
Кэрол опустила стекло еще ниже. Теперь ветер ревел ей в правое ухо.
Дэрил дотронулся до нее, и Кэрол подпрыгнула. Оказалось, он просто хотел привлечь ее внимание: показал пальцем на желтую стену какого-то дома за деревьями. Кэрол покачала головой:
– Гленн и Тара там были. Пусто. – И, понимая, что уже через минуту не решится на это, сказала: – Останови.
Дэрил остановил машину. Он не спросил, зачем, и не повернулся к ней. Смотрел вперед через лобовое стекло, даже дышать умудрялся так, что грудь не поднималась.
На секунду Кэрол захотелось отмотать все назад. Она готова была притвориться, что ей просто нужно в кустики, выскочить из машины и вернуться через пять минут, беззаботно рассказывая о том, как жарко сегодня в лесу.
Нет.
Нет.
Вокруг было так тихо.
Волоски на руках у Дэрила встали дыбом.
– Скажи, – попросила она.
Дэрил отпустил руль и вцепился пальцами в ремень на джинсах.
Кэрол начала считать секунды. Раз Миссисипи. Два Миссисипи. Три… Пятнадцать Мисссисипи…
– Я тебя люблю, – сказал Дэрил. У него был голос человека, которого должны расстрелять.
Остаться жить здесь. В машине. К черту все. В лесу. В том желтом доме. Все равно.
Не возвращаться.
Быть здесь, где так просто и так сложно.
Кэрол повернулась к нему:
– Я…
– Осторожно!
Она и правда, погруженная в себя, не услышала этот шум приближающейся машины. Дэрил выдернул ее из кресла и потащил за собой, они вывалились на обочину за секунду до того, как синий “Форд” врезался в их автомобиль, и над головой Кэрол пролетела щебенка. Джип с помятым задом протащило вперед, а водитель “Форда”, не сбавляя скорости, сделал вираж на дороге и, чудом не слетев в канаву, погнал вперед. Дэрил вскочил, на ходу отряхивая штанины от налипшей грязи.