Денежки дважды имеют значение
Шрифт:
В десять минут седьмого на «форде» подъехала женщина и припарковалась перед входом в контору. Она окинула меня любопытным взглядом и вошла внутрь. Десять минут спустя пожилой мужчина вышел и рысцой направился через стоянку к разбитому «шевроле». Помахав рукой и улыбнувшись, он уехал.
У меня не было оснований считать, что старикан просветил женщину насчет меня, а я не хотела, чтобы она позвонила в полицию с жалобой, что странные личности ошиваются возле дома, поэтому потащилась в контору и проделала те же манипуляции, что и накануне.
И
– Симпатичный парень, - добавила она. – Но не очень дружелюбный.
– Вы заметили машину, на которой он ездил?
– Милая, я заметила все, что с ним связано. Он водил синий фургон. Не из этих чепуховых микроавтобусов, а настоящий рабочий. Из тех, у которых нет окон.
– А вы не засекли номер? – спросила я.
– Черт возьми, нет. Его номер меня не интересовал.
Я поблагодарила ее и уединилась в своей машине, чтобы выпить холодного кофе. Время от времени я выходила, дабы размять ноги. Потом сделала получасовой перерыв на обед, а когда вернулась, здесь ничего не изменилось.
В три часа ко мне сзади подъехал Морелли. Он выбрался наружу и уселся рядом со мной на сиденье.
– Проклятье, - воскликнул он. – Да тут околеешь.
– Это что, случайная встреча?
– Келли проезжал мимо по пути на работу. Он увидел «бьюик» и стал тут же принимать ставки, с кем ты трахаешься в мотеле.
Я сцепила зубы.
– Вот черти.
– Так что ты здесь делаешь?
– Проведя отличную розыскную работу, я обнаружила, что Кенни остановился здесь, зарегистрировавшись под именем Джон Шерман.
Волнение вспыхнуло на лице Морелли.
– Ты провела опознание?
– Оба служащих, как дневная администраторша, так и дежуривший ночью, узнали Кенни на фотографии. Он водит большой синий фургон, и последний раз его видели вчера утром. Я приехала сюда вчера ранним вечером и сидела до часу ночи. А возвратилась сегодня утром в шесть тридцать.
– И никакого признака Кенни.
– Никакого.
– Ты побывала в его комнате?
– Еще нет.
– Горничная уборку делала?
– Нет.
Морелли открыл дверь.
– Давай взглянем.
Морелли назвал себя и попросил у служащей ключ от номера 17. Он постучал дважды в дверь номера. Никто не откликнулся. Потом отпер дверь, и мы вошли.
Постель нетронута. Темно-синяя матерчатая сумка лежала открытой на полу. В сумке были носки, шорты и пара черных футболок. Фланелевая рубашка и джинсы были перекинуты через спинку стула. Бритвенный набор лежал открытым в ванной.
– Сдается мне, что он бежал в панике, - произнес Морелли. – Полагаю, он тебя вычислил.
– Невозможно. Я припарковалась в самом темном углу стоянки. А как бы он узнал, что это я?
– Сладкая моя, тебя каждый узнает.
– Эта ужасная машина! Она испоганила мою жизнь. Моя карьера из-за нее летит к черту.
Морелли ухмыльнулся.
–
Я попыталась принять высокомерный вид, но трудно проделать подобное, когда зубы твои стучат от холода.
– И что теперь? – спросила я.
– Сейчас я поговорю с администраторшей и попрошу ее позвонить мне в случае, если Кенни вернется.
– Он мельком окинул меня взглядом с ног до головы. – Ты выглядишь так, будто спала в этой одежде.
– Как вчера прошло со Спиро и Луи Муном?
– Не думаю, что Луи Мун замешан. У него нет того, что для этого требуется.
– Сообразительности?
– Связей, - пояснил Морелли.
– Кто бы не имел оружие, он его продал. Я кое-что проверил. Мун не вращается в подходящих кругах. Мун даже бы не знал, как выйти на такие круги.
– А что насчет Спиро?
– Не готов мне исповедоваться.
– Морелли выключил свет. – Тебе надо вернуться домой, принять душ и переодеться к ужину.
– Ужину?
– Кастрюля жаркого в шесть.
– Ты же несерьезно.
Усмешка вернулась на место.
– Я заберу тебя в четверть шестого.
– Еще чего! Сама доеду.
Морелли был одет в коричневую кожаную куртку-пилот и красный шерстяной шарф. Он снял шарф и обернул его вокруг моей шеи.
– Ты, видно, замерзла, - произнес он. – Ступай домой и погрейся.
Затем он, не спеша, вышел из мотеля.
Все еще накрапывало. Небо было свинцово-серым, а настроение мое - ему под стать. У меня была хорошая наводка на Кенни Манкузо, а я ее профукала. Я постучала себя ладонью по лбу. Дура, дура, дура. Сидела тут в этом огромном дурацком «бьюике». Где были мои мозги?
Мотель находился в двенадцати милях от моих апартаментов, и всю дорогу я себя разносила в пух и прах. Я сделала короткую остановку у супермаркета, заправила Большого Голубого горючим. И к тому времени, когда въехала на родную стоянку, я уже совсем расстроилась и пала духом. У меня три раза были шансы поймать Кенни: в доме Джулии, в магазине, а нынче в мотеле, и я все испоганила.
Наверно, на этой стадии своей карьеры мне следует придерживаться преступников более низкого пошиба, типа мелких магазинных воришек или пьянчужек-водителей. К несчастью, плата за этих злоумышленников не могла продержать меня на плаву.
Я занималась самобичеванием, пока ехала в лифте и шла через холл к своей квартире. На двери я заметила приклеенную записку от Диллона. Записка гласила: «Забрал твою посылку».
Я вернулась к лифту и нажала кнопку цокольного этажа. Лифт открылся в небольшой вестибюль с четырьмя свежевыкрашенными под серый линкор дверями. Одна дверь вела к складским ячейкам, которые использовали жители, вторая открывалась в бойлерную, где что-то зловеще громыхало и булькало. От третьей двери шел длинный коридор с комнатами, предназначенными для обслуживания здания, а за четвертой на бесплатном довольствии жил Диллон.