Дерзкая Диана

Милано Ирэн

– Возможно, это и к лучшему, - услышала Диана разговор медсестер, - девчонка молодая, явно не замужем, к чему ей ребенок…

Наверное, хахаль и избил, привезли ее в таком виде, что мама не горюй! Прямо в школе отмутузил, не побоялся, подонок!

Диана стиснула зубы и вошла в палату.

Лизавета, бледная, с безжизненными губами и отстраненным взглядом, лежала вытянувшись, словно покойник. Даже руки на груди сложены крест-накрест. Диана содрогнулась.

– Лизонька, милая, прости меня! – кинулась она к ней.

– За что? – прошелестела Лиза. – Ты тут не причем!

–

Меня не было рядом!

– Ты не сможешь всю жизнь защищать меня, - произнесла Лиза и отвернулась.

Диана тронула ее за плечо.

– Может, ты и права. Но отомстить за тебя я смогу. Кто он?! Только скажи мне!

– Он?! – не поняла Лиза.

– Этот подонок, что заделал тебе ребенка, а потом испугался! Ведь это он сотворил с тобой…

– Нет, нет, - поспешно проговорила Лиза и даже попыталась встать, чтобы выглядеть убедительней, однако тут же без сил откинулась на подушку. – Это не то, что ты думаешь! Это сделал не он! Не он!

Диана пробормотала ругательства. Лиза так благородна, даже в этот момент, после всего, что с ней случилось, она защищает мерзавца, выгораживает его, наверное, чувствуя отчасти и свою вину. Ведь поверила ему, отдалась … Как Диана…

Нет, Диана не могла допустить, чтобы подружка так терзалась. Она принялась утешать ее, убеждая, что все мужики – козлы, вернее, многие, и если уж произошла беда, то только они, их черствость, их эгоизм всему причиной. Надо только найти в себе силы быть честной и идти до конца, отплатить за все несчастья тому, кто в них повинен!

– Назови мне имя! – умоляла она.

Лиза давно уже плакала, молча и безудержно, крупные слезы катились по щекам, словно горошины. Она мотала головой, отказываясь отвечать, и соленые брызги летели в разные стороны. Диана была упряма и всегда добивалась своего. В конце концов, она решила действовать хитростью. Она тоже заплакала, хотя могла и сдержаться. Они рыдали вдвоем, и Диана сквозь слезы рассказала, что уезжает – далеко, надолго, возможно, что и навсегда. Только о причине отъезда она умолчала.

После прощаний и обещаний о переписке, о звонках, о вечной дружбе Диана снова потребовала назвать имя негодяя, обещая не мстить ему, а просто поговорить с ним, воззвать к совести, ведь ей не на кого оставить Лизу.

– Бабушка будет со мной, - сказала Лизавета, - а что касается мерзавца… он не знал о ребенке, я не успела сказать ему!

– Тогда почему он избил тебя?! – изумилась Диана.

– Это сделал не он, Ди!

– Кто же тогда?! – сощурилась Диана. – Кто?!

И не дождавшись ответа, она вскочила.

– Черт! Какая же я дура! – вскрикнула Диана. – Это же случилось в школе?

– Диана, - оборвала ее Лиза, - не надо, прошу тебя, не делай глупостей. – Она вцепилась ей в руку и посмотрела умоляющим взглядом.

– Это сделали они? – требовательным голосом спросила Диана.

Лиза пришлось не только признаться, но и поведать подруге, что с ней проделали одноклассницы.

Выслушав, Диана склонилась, чтобы поцеловать Лизу. На мгновение взгляд ее затуманился, губы дрогнули. Но когда Диана выпрямилась и шла к двери, лицо ее приняло обычное

выражение решимости, азарта и вызывающей дерзости.

Как славно! Как здорово обрести цель! Пока она не сотрет в порошок этих сучек, она никуда не уедет!

Подумаешь, папочка выбросил ее вон из жизни! Подумаешь, бедный братишка окажется в психушке! Каждый сам отвечает за дела рук своих! И как бы там ни было - жизнь продолжается!

И хотя самосуд далеко не лучшее средство для прояснения ситуации, отступать она была не намерена!

Месть – такое сладкое блюдо! Диана облизнулась, входя в старый двор, увитый виноградником. Именно здесь жила одна из ее бывших одноклассниц – Боржоми. Не составило труда вызвать ее на улицу, якобы для разговора. Не тратя лишних слов, Диана профессионально уронила толстуху броском через бедро, так что та въехала носом в угол лавки. Схватив какую-то коробку, валявшуюся рядом, Диана нахлобучила ее Барановой на голову. Посыпались окурки, мусор, комья земли. Диана принялась молотить ногами по толстому заду. Боржоми мотала башкой, мычала, рыдала и орала что-то несуразное. Откуда-то сбоку послышались голос и чьи-то шаги. Диана не стала рисковать, еще разок наподдав по Барановской хребтине, она произнесла несколько непечатных выражений и исчезла из поля зрения.

Следующую жертву Диана застала на берегу моря, где обычно тусовалась местная молодежь. Анна распивала пивко в компании каких-то отморозков. Диана, дружелюбно улыбаясь, отозвала ее в сторонку. Анна подозревала что-то, но все же пошла, не желая выставлять себя трусихой. Диана заманила ее к общественному туалету, заговаривая зубы, втолкнула внутрь.

– Хотели искупать мою подругу в дерьме? – процедила она.

Анна завизжала, сразу сообразив, что ей грозит. Но Диана с такой силой пихнула ее, что будочка содрогнулась, а девица села прямо в очко, залитое мочой и загаженное до предела. Анна зажала нос, забыв, что надо звать на помощь.

– Что, плохо пахнет, да? А от тебя самой так просто смердит, тварь!

С этими словами Диана схватила ее за волосы и стукнула об колено. Мгновенно физиономия Анны обагрилась кровью.

– Ты, кажется, собралась в театральное училище поступать, овца несчастная?! – прошипела Диана. – Вряд ли тебя возьмут с переломанным носом … и беззубую!

Для верности она еще несколько раз пихнула коленом в ненавистную рожу, а потом парой хуков вделала Анне по челюсти с обеих сторон. Смачный треск подтвердил ее намерения – зубы явно раскрошились, да еще, возможно, и челюсть сломана. Хорошая работа, похвалила себя Диана, выходя из кабинки.

Она была безмятежна и холодна, действуя четко, организованно. Завтра, уже завтра ее тут не будет, и эти проблемы навеки уйдут от нее, и эти лица уплывут в прошлое. Но сегодня ей нужно разобраться со всеми. Она не могла бросить Лизу на произвол судьбы, оставить все как есть. Ярость перекипела в ней, Диана поняла, что нет ничего хорошего в пылких эмоциях – та страшная ночь была началом нового открытия! Лучше действовать на трезвую голову, хладнокровно, спокойно и уверенно. Как робот. Как запрограммированная на успех машина.