Десять ли персиковых цветков
Шрифт:
Как же хорошо, что мое жилище находится так высоко – одно удовольствие спускаться вниз ко Дворцу наложниц.
Поскольку я спешила и не успела прихватить именной знак, я попросила служанку сообщить о моем приходе. Она постучала в дверь, и вскоре нам открыла другая служанка и провела внутрь. Двор был небольшой, но ухоженный, с горками, водой, цветами, травой, насекомыми и рыбками, он идеально подходил для того, чтобы в стихах воспевать ветер и луну.
На берегу пруда расположился павильон, где сидела круглолицая девушка и беззаботно кормила рыб. Внешность у нее была весьма заурядная, а лоб украшало
Я вздохнула. Фэнцзю была единственной внучкой семьи Бай, как же она умудрилась вырасти такой своенравной бунтаркой? Ради Дун Хуа она оказалась в этом безлюдном месте и теперь кормит рыбок. Как же печально!
Услышав мой вздох, Фэнцзю обернулась.
Я с разочарованием в голосе произнесла:
– Сяо-Цзю [75] , тетушка пришла навестить тебя.
Потерянная и несчастная, Фэнцзю провела больше полугода в мире смертных. Видимо, ей было так одиноко, что, едва услышав мой голос, она ринулась ко мне. Я раскрыла объятия. Она, всхлипнув, крепко обняла стоявшую позади служанку Лотосового двора, которая привела меня сюда. Я так и застыла с вытянутыми в стороны руками, не зная, опустить мне их или продолжать стоять в той же позе. Девушка заплакала и в ужасе покачала головой.
75
Приставка «Сяо» к имени означает, что человек младше по возрасту либо ниже говорящего по статусу. В некоторых случаях используется для придания уменьшительно-ласкательной окраски.
– Нет, тетушка, вы не можете забрать меня! Я люблю его, я не смогу без него! Никто не разлучит нас, никто!
Я была так напугана ее выходкой, что в ужасе попятилась. Значит, это не наша алая лисица? Хотя Фэнцзю и озорница, она бы никогда не стала устраивать истерику и взяла бы на себя ответственность за свой поступок. Несмотря на то что она без памяти влюбилась в Верховного владыку Дун Хуа и эта безответная любовь ранила ее сердце, она не стала бы рассказывать об этом всем и каждому. Обычно, чтобы справиться с чувствами, девушка топила свое горе в вине Чжэ Яня.
Второй брат, заметив, что его дочь напивается до беспамятства, как-то раз подвесил ее и жестоко избил. Она была на волосок от смерти. При взгляде на нее у нас всех сердце разрывалось от боли. Сквозь сомкнутые губы девушки текла кровь, но она не плакала. Мы с Четвертым братом боялись, что Фэнцзю и дальше будет упрямиться, выведет из себя Второго брата и он снова изобьет ее, а ведь та все еще не восстановилась! Поэтому мы отнесли ее в Лисью пещеру, чтобы вылечить. Я объясняла ей:
– Вино – не лучшее средство…
Мельком взглянув на Четвертого брата, я перефразировала то, что хотела сказать:
– Вино, изготовленное Чжэ Янем, – прекрасно, но ты целыми днями запиваешь горе вином, а это неуважительно по отношению к его ремеслу. Пойми, вино приносит лишь временное облегчение, но когда приходишь в себя, то понимаешь, что выпивка не решает проблемы.
Услышав мои наставления, Фэнцзю наконец позволила себе расплакаться.
– Я не топлю грусть в вине и, конечно же, знаю, что выпивка не поможет решить проблему.
В конце концов, Фэнцзю была еще совсем девочкой. Мне и Четвертому брату было тяжело слышать от нее такие слова. Это был единственный раз, когда я видела слезы племянницы.
Девушка, что стояла сейчас передо мной, крепко обняв служанку, заливалась слезами. Я не знала, что сказать, и просто покачала головой. Едва я это сделала, как она заплакала еще сильнее и запричитала:
– Тетушка, умоляю вас! Умоляю, будьте милосердны, помогите мне! Я буду работать на вас как вол, только помогите!
Служанка, которую сжимала в объятиях девушка, дрожала, как лист на ветру. Я улыбнулась одними уголками рта. Внезапно Фэнцзю присела на корточки и схватилась за подол платья. Трепещущая служанка вдруг зашевелилась. Резво подпрыгнув, она начала бегать вокруг девушки и во все горло кричать:
– Ее снова рвет кровью! Скорее позовите императора, скорее принесите платок, а еще таз для умывания!
Прикрыв рот, я кашлянула и сказала:
– Пусть вас выворачивает наружу не так быстро, а то я опасаюсь, что вы можете задохнуться. Я ухожу, ухожу…
С этими словами я позвала свою служанку, которая вошла со мной и теперь стояла как громом пораженная, и мы поспешно удалились.
Всю дорогу от Лотосового двора до Бамбукового я напряженно размышляла. Благородная наложница Чэнь по характеру совсем не походила на Фэнцзю, однако на ее лбу тоже было родимое пятно в виде цветка феникса. И она сразу же признала во мне тетушку. Фэнцзю – бессмертная, и, временно заняв тело смертной, она не должна становиться такой же чувствительной, как та девушка. Но это выражение ее лица… неужели?.. Приложив ладонь ко лбу, я глубоко задумалась… Неужели она применила к себе запрещенное в Цинцю заклинание двух жизней?
На самом деле в заклинании двух жизней не было ничего ужасного. Оно всего лишь помогает в определенный момент изменить характер. Например, один бессмертный, торговавший на рынке в Цинцю, раньше частенько применял это заклинание к себе. Даже если его покупатель был несговорчив, торговец оставался приветливым и добрым. Его улыбка была великолепной, как хризантема. Так что у него никогда не доходило дело до ссоры. Однако такое заклинание – не самая честная магия, она идет вразрез с нравственными принципами бессмертных. Поэтому позже мы с Четвертым братом запретили использование этого заклинания.
Если Фэнцзю действительно применила его к себе, то зачем? Я долго размышляла над причиной, но так и не пришла ни к какому умозаключению. Во время дневного отдыха я решила, что ночью снова сделаю вылазку в Лотосовый двор. Однако я не ожидала, что Фэнцзю окажется настолько проницательной, что сама придет ко мне. Когда она явилась, я сидела в одиночестве на заднем дворе за вечерней трапезой.
Луна и звезды, темнеющие в сумраке бамбука, что может быть лучше? Я наслаждалась едой, когда она перепрыгнула через стену с привязанным к спине пучком терновых прутьев-розг и врезалась в обеденный стол. Посуда разлетелась в разные стороны, а я испуганно вскочила, тем не менее не выпустив из рук чашу с чаем.