Десять ли персиковых цветков
Шрифт:
– Когда я собирал траву бессмертия, потерял бдительность, и таотэ удалось укусить меня. Поэтому я пока не могу пользоваться правой рукой. Эта рана не представляет никакой опасности. Владыка Исцеления, осмотрев меня, сказал, что через пару месяцев рука полностью восстановится.
Если бы я была моложе, то, возможно, поверила бы в его россказни. Но теперь, дожив до преклонных лет, я прекрасно понимала, что он говорил ерунду. Е Хуа упомянул, что Небесный владыка передал ему свое совершенствование. Конечно, владыка сделал это не просто так. Скорее всего, это произошло после того, как принц спрыгнул с помоста для наказания бессмертных, из-за чего потерял большую часть своего совершенствования и чуть не лишился жизни.
Небесный владыка помог принцу
Принц болтал всякий вздор только для того, чтобы успокоить меня. Я не стала разочаровывать его и сделала вид, что поверила, хотя внутри сходила с ума от переживаний.
– Хорошо, очень хорошо. Теперь я спокойна.
Приподняв бровь, Е Хуа с улыбкой спросил:
– Разве здесь есть о чем беспокоиться? Принц Западного моря принял пилюлю совсем недавно, боюсь, за ним еще необходим чуткий присмотр. Ты выбрала не лучшее время, чтобы подняться на Небеса.
Он сказал это вежливо, но я ясно уловила намек, что мне пора бы и честь знать. Принц выглядел лучше с момента нашей последней встречи, но сейчас он становился все бледнее. Кажется, его духовные силы были на исходе. Чтобы не ставить Е Хуа в неловкое положение, я, притворившись, что его слова привели меня в чувство, воскликнула:
– Ох, я и забыла! Мне уже пора, поправляйся!
Пока я говорила, мое сердце разрывалось на части.
Я решила вернуться в Цинцю и расспросить Чжэ Яня, насколько глубоки раны Е Хуа. Я очень спешила, но не застала высшего бога. Четвертый брат, сидя на траве у Лисьей пещеры, жевал травинку. Подставив лицо солнышку, он сказал:
– Чжэ Янь несколько дней назад вернулся в персиковый лес. По его словам, недавно он совершил недостойный поступок, и, поскольку много лет не делал ничего, заслуживающего порицания, ему стало очень стыдно. Теперь ему нужно время, чтобы все осознать.
Мысленно выругавшись, я, снова встав на облако, полетела в персиковый лес.
Когда я наконец нашла Чжэ Яня – у Изумрудного пруда, что располагался на дальнем склоне горы, – небо освещало полуденное солнце. Однако уста Чжэ Яня были плотно сжаты, я ничего не могла из него вытянуть. Только при свете луны мне удалось услышать что-то, касающееся Е Хуа.
По словам высшего бога, полмесяца назад, на исходе двенадцатого дня шестого лунного месяца, они вместе с Четвертым братом сидели в бамбуковой роще недалеко от Лисьей пещеры и любовались луной. Вдруг с Небес спустилась пара бессмертных. Они явились по приказу Небесного владыки и, быстро отвесив поклон у входа в долину Цинцю, попросили Чжэ Яня срочно отправиться на Небеса. Дело, по их словам, касалось жизни и смерти.
На Небеса прибыл и Владыка Исцеления. Небесный владыка вызвал его издалека, значит, какому-то несчастному не помогало ни одно лекарство. Что же с ним произошло, если даже Владыка Исцеления оказался бессилен?
Чжэ Янь не испытывал симпатии к нынешнему Небесному владыке, но, понимая, что владыка окажется у него в долгу и станет относиться с особым расположением, он согласился отправиться на Небеса. Там Чжэ Янь понял, что нужно спасти жизнь будущему зятю семьи Бай – принцу Е Хуа. Когда он увидел принца, тот не был при смерти, но чувствовал себя очень плохо. Таотэ сожрал правую руку принца, в его теле осталось лишь двадцать тысяч лет совершенствования.
Вспомнив
– Твой суженый хоть и молод, но подходит к делам со всей серьезностью. Говорят, что несколько недель назад он отправил докладную записку Небесному владыке. Это было на второй день твоего пребывания в Западном море. В записке принц напоминал, что трава бессмертия, произрастающая на острове Инчжоу, нарушает законы мира бессмертных. Он перечислил множество причин, по которым Небесному владыке следует разрешить ему уничтожить всю траву бессмертия. Небесный владыка счел это предложение дельным и дал разрешение. Спустя два дня после того, как Е Хуа отправился на остров Инчжоу, пришла весть, что он утонул в Восточном море. Однако через день принц вернулся, чем несказанно обрадовал владыку. Е Хуа был тяжело ранен: Небесный владыка полагал, что раны его внуку нанесли четыре свирепых зверя, которые охраняли траву бессмертия. Он очень раскаивался, что переоценил силы принца и не отправил с ним помощников. Я сначала тоже думал, что принц истощен борьбой с четырьмя свирепыми зверями на острове Инчжоу, но позже, когда он поведал мне о пилюле, тайно им выплавленной, я понял, что, кроме потерянной руки, других повреждений у него нет. Эти чудовища сами пострадали в той схватке: Е Хуа разрубил их на части. Причиной же его ужасного состояния стало то, что, собрав траву бессмертия и потеряв часть совершенствования, Е Хуа сразу же приступил к выплавке пилюли. Что касается его ран, то тебе не стоит беспокоиться об этом: я уже дал ему все необходимые лекарства. Потихоньку он восстановится, но останется калекой. Хотя, конечно, не навсегда. Я сделал ему руку. Да, сейчас ею нельзя полноценно пользоваться, но через десять тысяч лет она станет как родная.
Высоко в небе, в обрамлении ветвей, висела большая, холодная луна. Она казалось очень тусклой и бледной.
Чжэ Янь со вздохом продолжил:
– Он не хотел никого беспокоить, поэтому попросил меня передать пилюлю. Е Хуа полагал, что, как твой будущий муж, должен помочь тебе вернуть долг высшему богу Мо Юаню. Я утаил правду, поскольку боялся твоего упрямого нрава. Если бы ты узнала, что он выплавил пилюлю, истратив большую часть своего совершенствования, то ни за что бы не приняла его помощь. Я боялся, что ты будешь переживать. Впрочем, если принять во внимание твою дотошность, ты бы точно проверила изначальный дух принца Западного моря после того, как дала ему пилюлю. Меня восхищает в Е Хуа готовность взять всю ответственность на себя, у него характер настоящего принца!
Вздохнув еще раз, он с сожалением произнес:
– В пятьдесят тысяч лет он смог обезглавить таотэ и цюнци, лишить жизни четырех свирепых зверей! Его ждет блестящее будущее. Очень жаль, что столь чистое совершенствование исчезло без следа…
Я не смогла сдержать всхлипов; сердце разрывалось на части.
Чжэ Янь предложил мне остаться у него на ночь. Я была очень признательна ему за его доброту, но отказалась. Взяв у него лучшее снадобье, подпитывающее ци, я встала на благовещее облако. Серебристый свет луны освещал мой путь на Небеса.
Чжэ Янь уже излечил Е Хуа. Уговаривая меня остаться на ночь, он сказал, что мое присутствие на Небесах ничем не поможет, но я все равно хотела присмотреть за принцем. Пусть даже сделать что-то совсем незначительное – лишь бы быть рядом с ним. Превратившись в мотылька, я миновала нескольких тигров, что охраняли Южные небесные врата, проследовала по пути, который мне показали днем, и влетела в зал Высочайшего пурпура, в котором жил Е Хуа.
В зале царила непроглядная тьма. Я попыталась опуститься на пол, но по неосторожности приземлилась на табурет. Табурет с грохотом опрокинулся, и в зале мгновенно вспыхнул свет. Облаченный в белоснежные одежды Е Хуа, прислонившись к изголовью кровати, с недоумением смотрел на меня. Прежде я видела его только в черном. Е Хуа, в тонком белом одеянии, казался невероятно привлекательным. Струившиеся по плечам черные как смоль волосы притягивали к себе взгляд.