Десять правил обольщения
Шрифт:
Уголок рта Ролстона приподнялся в усмешке.
— В этом есть своя прелесть.
— Но ей также свойственна мягкость. Глубоко укоренившаяся неуверенность, которая пробуждает во мне желание защитить ее во что бы то ни стало. — Ник потер подбородок ладонью, вспоминая Изабель. — И она так прекрасна. С этими карими глазами… в которых можно утонуть… — Он умолк, думая о ней. Тоскуя по ней.
— Ты ее любишь.
Ник встретил понимающий взгляд брата.
— Больше, чем считал возможным.
Ролстон снова откинулся
— Тогда почему ты здесь, хлещешь скотч у меня в кабинете?
— Потому что она меня не любит.
— Чепуха! — Слово прозвучало резко и искренне.
Ник сокрушенно покачал головой:
— Благодарю тебя за поддержку, Гейбриел, но уверяю тебя: Изабель меня не любит.
— Ну что ж, тогда ты можешь заставить ее полюбить тебя.
Ник снова покачал головой:
— Нет. Я покончил с попытками заставить женщину полюбить меня. Я провел всю свою жизнь в погоне за женщинами, которые решительно не желали меня любить. Я усвоил этот урок.
Ролстон смерил его оценивающим взглядом:
— Это не погоня за какой-то женщиной. Она твоя жена. Которую ты действительно любишь. По-настоящему!
Боже, как он ее любил!
Он никогда не испытывал такой ужасной боли, как та, которая пронзила его, когда Изабель объявила, что вышла за него из чувства долга, а не по любви. Но эта боль, похоже, не уменьшила его чувства к ней.
Он зарылся пальцами в волосы. И обдумал свои возможности. Они женаты, слава Богу. Он не сможет находиться вдали от нее все время. И не собирался оставаться вдали от нее. Ему хотелось вскочить на коня и помчаться назад в Йоркшир, схватить ее за плечи и как следует встряхнуть. А затем увезти в старый замок и заниматься любовью до тех пор, пока она не примет его назад. И потом провести остаток жизни, делая ее счастливой.
Если она не может любить его сейчас, может быть, однажды научится его любить.
Но она никогда не полюбит его, если он останется в Лондоне.
Она нужна ему.
Он взглянул на брата, полный решимости.
— Я возвращаюсь назад в Йоркшир.
Ролстон хлопнул его по бедру.
— Прекрасно! — Он встал. — Но сначала ты должен поприсутствовать на этом чертовом балу, иначе моя жена никогда меня не простит.
Ник тоже встал, воодушевленный своим решением.
Он пойдет на этот бал. А затем поедет к своей жене.
— Ник!
Тот обернулся, стоя у стола с напитками, где наливал лимонад, жалея, что это не скотч, и увидел свою невестку, приближавшуюся к нему.
Он отвесил ей изысканный поклон.
— Леди Ролстон, — протяжно произнес он. — Как много гостей! Какой успех! Вы поистине величайшая хозяйка в свете.
Калли рассмеялась и сказала, понизив голос:
— Только не говорите этого при леди Джерси. Иначе она никогда не пригласит нас в «Олмак».
Он насмешливо вскинул бровь:
— И это будет достойно сожаления.
Калли широко
— Я очень рада видеть вас. Ролстон сказал мне, что вы в городе, но больше ничего. — Ее улыбка растаяла. — Как ваши дела?
Ник на мгновение задумался над серьезным тоном Калли, затем сказал:
— Как видно, мой брат рассказал вам достаточно. — Увидев, как Калли покраснела, он улыбнулся. — Сейчас мне намного лучше, чем несколько часов назад.
Калли удивленно подняла брови:
— Уж не этот ли бал изменил ваше настроение?
Ник рассмеялся над нелепостью подобного предположения:
— Нет, миледи.
Она тоже рассмеялась, и тут появилась его сестра со счастливой улыбкой на лице. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ей руку, Джулиана сказала:
— Не могу поверить! Мне даже не сообщили, что ты вернулся в город! Ты должен обязательно прийти к нам с визитом завтра.
Ник отрицательно покачал головой:
— Боюсь, не смогу. Я должен уехать из города на рассвете.
Джулиана обиженно надула губы:
— Для чего? Ты едва успел поздороваться!
Ник колебался, не желая сообщать своей несдержанной сестре о женитьбе в таком публичном месте.
— У меня крайне неотложные дела, требующие моего присутствия, — сказал он. — Но уверяю тебя, ты будешь очень, очень рада результатам, когда я завершу свою поездку.
— Ну что ж, надеюсь, это включает щедрый подарок, — поддразнила Джулиана, глядя куда-то через плечо Ника. — Калли, кто это?
— Кто? — Калли встала на цыпочки, проследив за ее взглядом.
— Т-ш-ш! — Джулиана замахала руками. — Я хочу услышать, как ее объявят.
Ник закатил глаза и потянулся за пирогом, краем глаза отметив, что обе женщины улыбаются как идиотки.
— Леди Николас Сент-Джон.
Все кругом замолкли, а Ник застыл на месте. Наверняка он не так расслышал. Он медленно повернулся к лестнице, ведущей из дома в сад, откуда входили гости. Там, ослепительная в самом потрясающем алом платье, которое он когда-либо видел, стояла Изабель.
«Что она здесь делает?»
Ник не мог оторвать от нее глаз. У него мелькнула мысль, что, может, ему это только кажется. Что на самом деле ее здесь нет. В Лондоне. В саду у его брата.
Джулиана ткнула его в бок длинным изящным пальцем.
— Ник, не будь идиотом. Разве ты не видишь, что она напугана? Ты должен подойти к ней.
Эти слова подстегнули его, и он двинулся к своей жене. Сначала шагом, но потом решил, что это слишком долго. И тогда он побежал. Что почти наверняка грозило обернуться скандалом. Но его это ничуть не волновало. Позже он извинится перед Калли.
Потому что он хотел только одного — поскорее добраться до Изабель.
И прикоснуться к ней.
И убедиться, что он вовсе не сошел с ума. Что она на самом деле здесь. Что она действительно приехала за ним.