Детектив США. Выпуск 9

Гарднер Эрл Стенли

— Нет, — сказала она и, чуть подумав, прибавила, — кажется, нет.

— Попробуйте как-нибудь, — посоветовал я. — Немало возвысит вас в собственной гордости.

— Не надо так вешать голову.

— Не буду, — вежливо заверил я ее.

— Вы произнесли это с сарказмом, — укорила она. — Я не думаю, мистер… Предлагаю вам перейти на ты. Будем называть друг друга просто по имени. Дональд и Альма. Когда люди вместе участвуют в какой-то игре, вроде того, как мы с вами, глупо, наверно, придерживаться формальностей.

— Расскажите

мне об игре, участниками которой мы теперь вроде бы являемся, — попросил я.

Ее глаза засветились какой-то необыкновенной грустью. Я не мог определить для себя, что означает эта грустинка — мольбу о помощи или отражение одиночества. На какое-то мгновение мне даже показалось, что это — страх.

Я выцедил из кофейника последние капли кофе и сказал:

— Чудесная стоит погода, не правда ли?

— Именно об этом я и подумала.

— О чем это?

Она мило улыбнулась.

— О том, что стоит чудесная погода.

— Значит, в этом вопросе у нас полное единодушие, — бодро заключил я.

— Я не хотела обидеть тебя, Дональд.

— Ты и не обидела. Меня уже невозможно обидеть.

Она наклонилась над столиком.

— Я хочу, чтобы ты помог мне, Дональд.

— Ты слышала, что тебе сказала миссис Кул, — напомнил я, — хоть за воротник, хоть на поводке веди, если захочется.

— О, Дональд, пожалуйста, не надо так. Мне кажется, я понимаю, какие чувства ты должен теперь испытывать. Но не вымещай свою досаду на мне.

— Я не вымещаю. Просто пытаюсь объяснить тебе, что это сугубо деловое соглашение.

— А мне бы не хотелось, чтобы наше соглашение носило сугубо деловой характер, мне бы хотелось, чтобы в нем присутствовал и элемент личностного порядка… тебя наняли для вручения повестки Моргану Бирксу, но в этом деле есть много такого, в чем следует разобраться в чисто человеческом плане, и… я хочу, чтобы ты мне немножко помог.

— Продолжай, — сказал я, — ты у нас лидер.

— Морган погряз в этом бизнесе с игральными автоматами по самые уши. Мерзкая история. В ней всего хватает. Тут и подкуп, и взятки, и коррупция. За установку автоматов в нужных местах давали разумеется, откупные полиции. Иначе и быть не могло. Морган занимался нейтрализацией полиции. Места, где они могли безбоязненно устанавливать игральные автоматы, обеспечивали огромный доход.

— А что, собственно, в этом такого необычного?

— Не знаю, — честно призналась она. — Я с такими вещами сталкиваюсь впервые. Я была шокирована. Сандра, кстати, с тех пор сильно изменилась.

— С каких тех?

— Эта каша заварилась два года назад.

— То есть когда она вышла замуж? Иначе говоря, со дня ее замужества?

— Да.

— Ты была знакома с Морганом Бирксом до этой их свадьбы?

— Нет. Я его вообще ни разу в жизни не видела. Он всегда уклонялся от встреч со мной.

— Почему?

— Мне кажется, Сандра использовала меня как громоотвод. После того, как они поженились,

она часто писала мне длинные-предлинные письма. Видишь ли, замуж она вышла во время своего отпуска. Три года она копила деньги, чтобы совершить путешествие в Гонолулу. С Морганом она познакомилась на пароходе. В Гонолулу они поженились. Она прислала телеграмму, в которой сообщила, что официально отказывается от своего рабочего места.

— А какие громы ты отводила?

— О, многие, — уклонилась она от прямого ответа.

— Например?

— Морган считает, что она предосудительно ведет себя с мужчинами. А я думаю, что Морган очень старомоден в своих воззрениях, к тому же чрезмерно ревнив. Он называет Сандру закоренелой эксгибиционисткой…

— И это соответствует действительности?

— Да нет, конечно, нет. Сандра открытая, эмансипированная женщина… Ну, она не отличается старомодной благопристойностью в сексе.

— А разве Морган не знал всего этого прежде, до своей женитьбы?

Альма улыбнулась.

— Мужчинам нравятся эмансипированные женщины, не нравится только, когда эта их эмансипированность начинает распространяться и на других мужчин.

— И Сандра обвиняла в этом тебя? — спросил я.

— Нет. Скорей всего, обвинял Морган. Он считал, что кто-то дурно влияет на Сандру… ну, в такого рода вещах. Ведь долгое время я жила вместе с ней, и Морган решил, что виновата именно я.

— А в чем изменилась Сандра?

— Трудно сразу сказать. Она стала резкой, подозрительной, очень расчетливой. Глянет на тебя, и возникает такое чувство, будто она что-то хочет скрыть и отводит взгляд.

— Когда ты заметила это?

— Как только вновь встретилась с ней после ее возвращения.

— А точней?

— Приблизительно неделю назад, когда завязалась эта катавасия. Она прислала мне письмо, в котором просила приехать и пожить с ней некоторое время.

— Ты работаешь? — спросил я.

— Нет. Пока нет. Я сожгла мосты. Бросила работу, чтобы приехать и пожить некоторое время с Сандрой.

— Считаешь, что поступила разумно?

— Она писала, что поможет подыскать мне здесь какую-нибудь работу.

— Где ты работала?

— В Канзас-Сити.

— Там впервые и встретилась с Сандрой… и жила с нею на одной квартире?

— Нет. Мы с Сандрой снимали квартиру в Солт Лейк-Сити. Когда она вышла замуж за Моргана во время своего путешествия в Гонолулу, то не вернулась даже за своими вещами. Я переслала их ей в Канзас-Сити. Потом, спустя некоторое время, Морган уехал оттуда и осел здесь, я же вернулась на восток и работала в Канзас-Сити, но когда там жил Морган, меня там еще не было… во всяком случае, я так считаю. С Сандрой связи я не поддерживала. Морган, сам понимаешь, колесил по стране взад-вперед, то там остановится на время, то здесь, пока жареным не запахнет. Под ним везде земля горит… ну, как здесь. Только так худо, похоже, у них еще не было.