Детективное агентство 'Альтернатива'
Шрифт:
– Ваймеранер, - ответила она.
Я подошел ближе и коснулся ее лица. Почувствовал щетину. Открыл глаза. Узрел инспектора Фошона, терпеливо улыбавшегося, выпятив нижнюю губу, и с похвальным милосердием ждавшего, пока я полностью проснусь и приду в себя.
– С вами все нормально?– спросил он.
– О, конечно, прекрасно, - ответил я.– Приговор уже утвержден? Куда собираются меня выслать? На остров Дьявола? В Новую Каледонию? Если у меня есть выбор, мне бы приятнее было отбывать срок в замке Иф. Знаете, я большой почитатель Дюма.
–
Мы зашагали по коридорам, сделанным не по меркам человека, поднялись на второй этаж в офис, куда не заглядывало солнце, в мрачное чистилище галлов, где меня лишили свободы. Фошон предложил мне поудобнее устроиться в большом кресле, которое он держит только для уважаемых посетителей, и послал за кофе с молоком и круассанами.
– Очень любезно с вашей стороны, - поблагодарил я.– А как там обед гурмана, который я раньше заказал Анри, шеф-стражнику?
Фошон озадаченно уставился на меня, потом с явным удовольствием разулыбался.
– А, вы шутите! Прекрасно! У вас, наверно, была галлюцинация. Простите, но у нас нет службы изысканных обедов для заключенных. Однако я бы с удовольствием сегодня вечером пригласил вас в первоклассный ресторан, чтобы отчасти искупить глупейшую ошибку моих подчиненных. Понимаете, я сказал Жаку Лефевру, младшему офицеру, если это правильно звучит по-английски, заглянуть по пути в отель и попросить вас прийти и встретиться со мной. Жаку самому этого сделать не удалось, и он, уходя, оставил поручение, которое по странным обстоятельствам попало на рю Морг. Его ординарец, не знаю, правильное ли это слово, и помощники поняли так, что им поручено доставить вас. И они, считая, что вы обычный преступник, использовали обычные методы: грубо ворвались в ваш номер в отеле. Еще раз повторю, je suis desole <Я огорчен (фр.)> и прошу прощения.
– Ничего страшного не случилось, - пробормотал я, пожимая протянутую руку Фошона. У меня мелькнула мысль, что вся эта история, арест и потом извинения, могла быть полностью инсценирована для того, чтобы я оценил преимущества сотрудничества.
– Для чего вы хотели меня видеть?– спросил я.
– Моя новость доставит вам большое удовольствие. Мы все узнали о вашем друге Алексе Синклере. Неплохая работа парижских топтунов, а?
– Нет, - согласился я.– Вернее, да, и вправду очень хорошая. Когда я смогу его увидеть?
Фошон поднес зажигалку к "галуазке". С сигаретой в середине выцветшего рта "бантиком", сощурив французские голубые глаза от табачного дыма, он наклонился вперед, ближе ко мне, и сказал:
– Ах! Что касается встречи, то боюсь, там есть трудности.
40. АРНЕ; АЛЕКС НАШЕЛСЯ
В "Ле Пер Транкиль", как обычно, толпился народ. В кафе под открытым небом в защищающих от солнца очках сидели поклонники парижских улиц. Я заказал омлет и бутылку оранжада и ждал, глядя на мир пожелтевшими увядшими глазами. В этот момент вслед за Гамлетом я мог сказать: нет ни мужчин, восхищающих меня, ни женщин.
Появился мим Арне,
– Как жизнь?– спросил он.
Я сделал итальянский жест, означающий ничего нового.
– Плохо, как всегда?– сказал Арне.
– Недавние приключения с твоим другом Эстебаном не сделали ее лучше. Я коротко пересказал ему события предыдущей ночи в Булонском лесу.
– Я никогда не говорил, что он мой друг, - внес поправку Арне. Впрочем, может, он шутил. Эти южноамериканцы великие шутники.
– Я это заметил.
– Не беспокойся, - проговорил он.– Скоро что-то произойдет.
– Именно этого я и боюсь.
Арне вернулся к своему представлению и оставил в темноте незнания меня и мир. Я сидел и пытался вычислить, в какой момент в игру вошли южноамериканцы и какой смысл заключался в том, что рассказал мне Фошон. В таком настроении и нашел меня Найджел, когда прогулочным шагом, поигрывая ротанговой <Ротанг (ротанговая пальма) - лианы рода каламус, идут на изготовление мебели, стройматериалов и т.п.> тростью и геройски выпятив вперед подбородок, подошел к столику. Он был в безукоризненно белом летнем костюме и франтовато надвинутой на один глаз панаме.
– Скучаешь?– приветствовал меня Найджел, воплощение отвратительного добродушия.
– Твое "скучаешь" пачкает меня, - буркнул я.
– Ах, сегодня в полдень мы немного сварливы, так?– Найджел сел и с легкостью поймал взгляд официанта, еще одно неприятное открытие: мне это никогда не удавалось. Он заказал джин с тоником.
– Ладно, какие новости?
– Немного, - ответил я.– Если не считать, что Алекс нашелся.
– Значит, дело закончено?
– Не совсем. Я еще должен увидеть его и отдать деньги, которые привезла Ракель.
– Ну это просто деталь, - заметил Найджел.– Почему бы нам сейчас не пойти и не встретиться с ним?
– Потому, я цитирую инспектора Фошона, там есть трудности.
– Минуточку.– Найджел долго потягивал свой джин с тоником, нашел в серебряной узорной коробке начатую манильскую сигару и прикурил. Потом откинулся на спинку стула и скрестил ноги.– О'кей. Я готов ко всему.
– Инспектор Фошон сказал, что он знает, где Алекс. А трудность в том, что он пообещал Клови никому об этом не говорить, пока Клови не закончит съемку фильма.
Найджел заворчал и сделал еще один долгий глоток джина с тоником.
– К этому я не готов. Почему он дал Клови такое обещание?
– Алекс нужен Клови в фильме. Алекс две недели участвовал в дорогостоящих съемках. Снимать все заново будет еще дороже. Но еще хуже то, что Клови на это не пойдет Ты же знаешь его репутацию. Или он снимает фильм с начала до конца, или отказывается от него.
– Однако какое это имеет отношение к Алексу? То есть почему люди не могут его увидеть?