Детективное агентство 'Альтернатива'
Шрифт:
– Да?– ответил я в легком замешательстве от их напряженных взглядов.
– Мы не знали, что вы актер, - проговорила консьержка.
– Полагаю, не знали, - ответил я, задумавшись, не считается ли преступлением перевоплощение в кинозвезду.
– Не будете ли вы возражать дать нам автограф?
– С величайшим удовольствием, - согласился я. Мужчина протянул мне большое меню. Я написал наискось свое имя и вернул ему.
Он взглянул, потом озадаченно посмотрел на меня.
– Возможно, мсье будет так любезен, что окажет нам честь своим сценическим именем?
– Ну
– Я его каскадер, - объяснил я, прежде чем они успели бы заметить отсутствие сходства.
42. ПЕРЕД КАМЕРОЙ
Я пропустил обед в "Клозери де Лила", но за соответствующие чаевые мэтр вспомнил, что он подслушал слова, сказанные таксисту, когда группа Клови уезжала. Они отправились в отель "Лозан" на острове Сен-Луи. Я взял туда такси.
Сен-Луи - маленький островок на Сене, расположенный чуть выше острова Сите, почти в географическом центре Парижа. Это заповедник узеньких, узорно выложенных камнями улиц и безмолвных рядов архитектуры без претензий. В отеле "Лозан" когда-то жили некоторые из самых знаменитых французских поэтов и художников. Сейчас парижская мэрия, владеющая отелем, великолепно обновила его, и он стал превосходным задником для исторических драм.
Все в порядке. Итак, я вошел в сцену, где люди в напудренных париках под ослепительным светом прожекторов шипели друг на друга, произнося свой текст. Заметив Клови, я стал пробираться к нему.
– Рад, что вы здесь, - бросил мне Клови.– В этой сцене вы играете Бодлера <Шарль Бодлер (1821 - 1867) - французский поэт, самое известное произведение - "Цветы зла">.
– Неужели?– удивился я.– Вы и правда хотите, чтобы я играл Бодлера?
Мне хотелось выразить, что я по-настоящему польщен. Но удержать внимание Клови было очень трудно. Как раз в этот момент в другом конце помещения он увидел старого друга, высокого парня с оливковой кожей и в пальто из верблюжьей шерсти. Может, французского гангстера, или актера, исполняющего роль французского гангстера, или даже кого-то совершенно другого, играющего актера, исполняющего роль французского гангстера. Ведь они в Париже любят такие игры, по крайней мере в том классе, который может разрешить себе несколько смен одежды.
Я повернулся к Иветт, стоявшей рядом со своим пюпитром, полным листов сценария и инструкций осветителям.
– Да, - сказала Иветт, - очень большая честь, даже если это сложная шутка со стороны Клови. Тут раскрывается часть его метода нахождения актера, который очень противоречив. Пойдемте со мной в костюмерную. Нам лучше, если вы будете одеты и подготовлены.
Я проследовал за ней через переполненную маленькую комнату. Мы миновали коридор и подошли к двери с надписью "Гардероб". Там Иветт сказала гардеробщице, чье имя я так и не уловил, что вот, мол, самый новый Бодлер Клови.
– Что вы имели в виду под самым новым Бодлером? Сколько их у него было?– спросил я у Иветт, пока гардеробщица пошла подбирать мне костюм.
– Вы третий.– Она обратилась к гардеробщице:
– Не забудьте о туфлях!
–
– Черных и серых.
– Что случилось с другими двумя Бодлерами?– продолжал я расспросы.
Гардеробщица вернулась с охапкой, тяжелой на вид, темной одежды, с белой рубашкой и с черными и серыми туфлями. Иветт показала, чтобы я все забрал, и повела меня снова в коридор.
– С двумя другими, - повторил я.– Что с ними случилось?
– Одного из них арестовали за попытку ограбления банка в Ницце. Как вы можете догадаться, он оказался человеком двух профессий, хотя, конечно, Клови не мог об этом знать, когда приглашал его.
– А другой?
– Его сбила машина. Два месяца в больнице.
– Не очень счастливая роль. Интересно, почему Клови выбрал меня.
– Потому что вы подходящего размера, - объяснила Иветт.– У нас нет времени заказывать новые костюмы. Особенно туфли. Их трудно достать за два-три часа.
– А что такого особенного в этих туфлях?
– У Клови есть теория о Шарле Бодлере и туфлях. Для Клови туфли главный символ перемен настроения, которые испытывает Бодлер.
– Это фильм о Бодлере?
– Не совсем, - возразила Иветт.– Трудно сказать, о чем фильм Клови. Никто ничего не знает, пока Клови не закончит редактировать, и переснимать, и переснимать. Вы можете переодеться здесь.– Иветт показала на дверь.
– Иветт, - сказал я, - простите, но я не знал, где сегодня была назначена съемка.
– Ничего не случилось, - ответила она с таким видом, который ясно показывал, что очень даже случилось. И на минуту мне стало приятно. Она сердилась из-за моего опоздания, а это предполагало, что у нее что-то ко мне есть. Но, немного подумав, я понял, что любой был бы раздраженным, если бы ему пришлось простоять в течение всего обеда, встречая опоздавшего. Так что это не обязательно личное.
– Что-то произошло?– спросила Иветт.
– Нет, а почему вы спрашиваете?
– Потому что вы стояли здесь и очень долго смотрели в потолок, и я подумала, что у вас приступ или что-то в этом роде.
– Назовите это озарением, - предложил я.– Правда, что Алекс здесь?
– Ох, да. Он где-то здесь.
– Вы сказали, что я его ищу?
– Я сегодня с ним не разговаривала. Но я уверена, что мсье Клови сказал ему. Вам лучше начать переодеваться.
Я открыл дверь и вошел в маленькую прихожую. Иветт осталась на пороге. В дальнем углу стояла ширма, за ней я и начал переодеваться.
Когда я застегивал пуговицы на длинном черном пальто Бодлера, меня охватило жуткое чувство. В смятении я вышел из-за ширмы, чтобы заняться усами и гримом. Иветт стояла у дверей и выглядела легкомысленной и привлекательной в джинсах "луи" и белой рубашке. Темные волосы она собрала в "конский хвост". Над верхней губой выступили крохотные капельки пота, щеки зарумянились. Она выглядела такой свежей и полной жизни, как сама весна. Тут я резко оборвал поток своих мыслей. Потому что и вправду не знал, в какую катастрофу на этот раз втянет меня моя роковая ментальность.