Детективные романы и повести

Кристи Агата

Сто фунтов!

— Истрать половину, дорогая, а вторую половину сохрани на черный день. Ведь всякое может случиться.

— А я бы на твоем месте купила меховое манто, самое модное!

— А что, если ты куда-нибудь съездишь на пароходе? Круиз?

Джейн понравилась мысль о круизе, но в конце концов она решила остаться верной своей первой идее. Она проведет неделю в Ле Пине. Так много ее клиенток, которых она причесывала в парикмахерской, собирались в Ле Пине или только что возвращались оттуда.

Проворными,

умелыми пальцами расправляя и укладывая волосы, Джейн почти механически произносила привычные фразы: «Давайте подумаем, мадам, сколько времени уже прошло с тех пор, как вы делали перманент?», «У вас, мадам, получился совершенно необыкновенный цвет волос!», «А какое восхитительное было лето, не правда ли, мадам?».

А сама в это время думала: «Почему же, черт возьми, я и сама не могу поехать в Ле Пине?»

Что ж, теперь она могла себе это позволить.

С туалетами затруднений не возникло. Джейн, как и большинство работавших лондонских девушек, умела пустить пыль в глаза своими дешевыми платьями, купленными на распродаже. Ногти, косметика и волосы были безукоризненны.

Теперь, думая об этих десяти днях, проведенных в Ле Пине, Джейн сводила все лишь к одному вечеру, а точнее — к случаю, который произошел с ней за игорным столом. Она решилась сесть за рулетку, придя в казино в четвертый раз. В тот вечер это была последняя ставка. На что же ей поставить? Оставались свободными два номера, пять и шесть, на них почему-то никто не ставил. Может быть, ей сделать свою ставку на один из этих номеров? Но на какой? На пять или на шесть? Какой номер ей больше по душе?

Пять! Шарик уже несется по кругу. Джейн протянула руку. Шесть! Она поставит на шесть! И как раз вовремя. Она и игрок, сидевший напротив, сделали ставки одновременно, она на шестой номер, он — на пятый.

— Ставки сделаны, — сказал крупье.

Шарик щелкнул и остановился.

— Выиграл номер пятый.

Джейн чуть было не закричала от досады. Крупье сгреб ставки и начал выплачивать выигрыши. Человек, сидевший напротив, спросил:

— А вы что, не собираетесь брать свой выигрыш?

— Мой?

— Да.

— Но ведь я поставила на шесть.

— Нет, это я ставил на шесть, а вы — на пять.

Он очаровательно улыбнулся. Белые зубы на загорелом лице, голубые глаза, короткие жесткие волосы.

Почти не веря своим глазам, Джейн взяла выигрыш. Но правильно ли это? Она чувствовала себя немного в растерянности. Возможно, она и впрямь поставила свою фишку на цифру пять? Она в недоумении взглянула на незнакомца, он весело улыбнулся ей в ответ.

— Да вы не сомневайтесь, — сказал он. — Деньги принадлежат вам, а если бы вы их не взяли, их прикарманил бы кто-нибудь другой, кто вовсе не имеет на них права. Знаю я эти штучки.

А

затем, дружески кивнув ей головой, он ушел. Это тоже было очень мило с его стороны. Ведь в противном случае она могла бы подумать, что он нарочно подсунул ей этот выигрыш, чтобы завязать знакомство. Но, видимо, это был порядочный человек и такой милый… И вот он сидит как раз напротив нее в самолете.

Что ж, теперь уже все позади, деньги истрачены, два последних дня, скучных дня в Париже, прошли. Она возвращается домой… А что же будет потом?

— Стоп, — приказала себе Джейн. — Нечего думать о будущем. От этого только нервничаешь.

Две дамы прекратили болтать. Джейн взглянула вдоль прохода. Дама с лицом из дрезденского фарфора вдруг капризно вскрикнула и стала рассматривать свой сломанный ноготь. Потом нажала на кнопку звонка и сказала подошедшему к ней стюарду в белой куртке:

— Пришлите ко мне мою горничную. Она в салоне рядом.

— Хорошо, мадам.

Стюард удалился. Вошла черноволосая, одетая во все черное француженка, неся небольшую шкатулку для драгоценностей.

Леди Хорбери сказала ей по-французски:

— Маделейн, мне нужен красный сафьяновый ларец.

Служанка прошла вдоль по проходу между креслами в конец самолета, где были сложены вещи пассажиров, и вскоре возвратилась с небольшим красным несессером.

Сесилия Хорбери взяла его и отпустила девушку.

— Ступайте, Маделейн, несессер останется здесь.

Служанка ушла. Леди Хорбери открыла коробку и достала ножницы. Потом долго и пристально рассматривала свое лицо в маленькое зеркальце, припудрила нос и подкрасила губы.

На лице Джейн появилась презрительная усмешка. Ее взгляд скользнул дальше по салону самолета.

Позади этих двух дам сидел небольшого роста иностранец, уступивший место этой великосветской особе. На нем был совершенно ненужный здесь шарф. Видимо, пригревшись, пассажир быстро задремал. Почувствовав на себе пристальный взгляд. Джейн, он на какой-то момент открыл глаза, посмотрел на нее и снова закрыл их.

Рядом с ним сидел высокий седой мужчина с властным лицом. Перед ним лежал открытый футляр от флейты, а сам он с нежностью протирал инструмент.

Странно, подумала Джейн, он совсем не похож на музыканта, его скорее можно принять за адвоката или врача.

В следующем ряду сидели два француза, один пожилой с бородой, другой — намного моложе, видимо, его сын. Возбужденно жестикулируя, они о чем-то разговаривали.

Всю другую сторону от прохода, ту, где сидела Джейн, закрывал собой человек в синем пуловере, на которого она решила ни за что не смотреть.

«Как это глупо волноваться, будто мне семнадцать лет», — думала Джейн, сердясь на себя.