Дети войны. Народная книга памяти
Шрифт:
16 апреля потери были большие, 18-го нас сняли на пополнение, 21-го мы опять заняли окопы, 23-го повторили наступление, к 26 подошли к Берлину.
Мы были на окраине Берлина. У немцев были брошены последние силы – те, кто знал, что пощады им не будет. Бомбили самолеты. Обочины были усеяны трупами с обеих сторон. Мне бросилась в глаза среди них красивая, как мадонна, женщина с младенцем.
Они были тоже мертвы, младенец не успел дососать грудь. Отпечаталось на всю жизнь.
Витя
Помню, шел впереди солдат, связной, тянул барабан с проволокой, и вдруг разорвался снаряд. Только пилотка и ботинок перед нами упали…
Ещё не могу забыть, как шли санитарка и раненый солдатик, он держал кишки, чтобы не вываливались, и просил её: «Брось меня, не мучай». А она ободрить его пыталась: «Ишь, чего захотел! Сейчас подлечим, и вечером в атаку пойдешь». Я помог ей довести его и пошел на задание. Через час возвращаюсь обратно, зашел узнать, как тот солдат, а его уже не было в живых…
Мы захватили обоз – втроем, я и двое связных, 1926 года рождения, отстегнули лошадей. Оказалось, обоз был штабной, очень ценный. За это нам дали медаль «За отвагу».
Войну закончил под Берлином в составе 1079-го стрелкового полка 312-й стрелковой дивизии 69-й армии 1-го Белорусского фронта.
После войны закончил техникум, институт. В настоящее время проживаю в Туле. Работал старшим инженером электротехнической службы. Не раз избирался депутатом районного Совета. Ветеран труда. Инвалид войны.
Я был самым младшим во взводе
Котельников Петр Алексеевич, 1929 г. р
Самый юный защитник Брестской крепости, полковник в отставке, кавалер орденов Великой Победы, Отечественной войны и Красной Звезды.
Когда мне исполнилось шесть лет, умерла мать, через год – отец. Меня вместе с сестрой определили в детский дом в станице Константиновка Ростовской области. Там я учился играть на альте, входил в состав духового оркестра детдома. Мы разучивали разные произведения, больше всего мне нравился Чайковский. Хорошо помню, как наш оркестр стал призёром музыкального конкурса в Ростове и как жена Молотова Полина Жемчужная вручила нашим ребятам комплект музыкальных инструментов. Осенью 1940 года в детский дом приехал представитель 44-го стрелкового полка, дислоцированного в Брестской крепости, и отобрал из оркестра пятерых для музыкантского взвода. Я был самым младшим во взводе. Я очень радовался, что попал в армию: всегда мечтал стать военным.
Петя Котельников
В июне 1941 года мне было 12 лет.
Я проснулся от грохота и разрывов снарядов, не сразу сообразил, что происходит. Сквозь проёмы окон виднелись горящие казармы… Страшный взрыв, меня контузило. Когда очнулся, стал помогать бойцам – заряжал обоймы, пулемётные ленты, подавал патроны, перевязывал раненых. Вместе с ребятами из музыкантского взвода Петей Клыпой, Колей Новиковым, Петей Васильевым вёл наблюдение за фашистами, добывал и доставлял боеприпасы.
В дни обороны самой тяжёлой пыткой была жажда. До реки Мухавец было рукой подать, но гитлеровцы перекрыли к ней все подступы. Под прикрытием темноты мы по-пластунски делали вылазки к реке,
В последних числах июня 1941 года вместе с группой бойцов я вплавь пытался вырваться из окружения. Пули вспенивали воду. На другом берегу нас взяли в плен. Отправили в лагерь для военнопленных в польской Бяло-Поляске. Потом была Брестская тюрьма, откуда нам, бывшим воспитанникам музыкантского взвода, удалось бежать. Деревни обходили стороной, пытались пробраться на фронт, но он был все дальше и дальше. Нас приютили жители деревни Саки Жабинковского района. Оттуда мы поддерживали связь с партизанами.
После освобождения Беларуси в поисках родных попал в Нижний Тагил, окончил школу ФЗО, вытачивал детали для двигателей танка Т-34. Потом вернулся в деревню Саки, по путёвке комсомола был направлен на учёбу в Брест, где в 1950 году был призван на действительную службу. Служил рядовым, сержантом, стал офицером Советской армии, которой отдал три десятка лет. Ещё почти четверть века работал в народном хозяйстве. В семье все любят музыку, дети и внучка закончили музыкальную школу.
Среди любимых книг – мемуары Жукова, Рокоссовского, самый любимый автор – Сергей Смирнов, тот, кто первым поднял тему героической обороны Брестской крепости.
Дети Севастополя
Оборона Севастополя
Одно из главных произведений социалистического реализма – картина А. А. Дейнеки «Оборона Севастополя». Советские матросы в белой форме, подлинные воины света, повергают в небытие гитлеровские силы тьмы. Город у Черного моря, как и в XIX веке, подтвердил статус «Русской Трои»: героической, кажущейся неприступной, но обреченной пасть.
Севастополь оказался первым городом в Союзе, который подвергся удару фашистской авиации, – подлетное время с румынских аэродромов было невелико, и первые бомбы упали здесь уже в три часа пятнадцать минут. Первыми жертвами еще не объявленной войны стали жители одного из домов в центре города. Сейчас на месте их гибели установлена мемориальная доска.
В ночь с 21 на 22 июня 1941 года ПВО города сумела отбить налет – поэтому немецким самолетам не удалось сбросить магнитные мины, которые бы заперли боевые корабли в севастопольской бухте.
По переписи 1939 года в городе проживало 112 тысяч человек. В годы индустриализации было построено и реконструировано большое количество предприятий, создано две электростанции, активно развивалось жилищное строительство. Как и во все время своего существования, большая часть населения города была так или иначе связана с Черноморским флотом. Севастопольский гарнизон накануне войны насчитывал около 23 тысяч человек. В его распоряжении находилось 150 боевых и береговых орудий, а также 82 самолета.
К началу сентября немецкие войска блокировали Ленинград, овладели Киевом и заняли большую часть Украины. К середине месяца части вермахта вышли к Крыму. Полуостров занимал стратегическое положение – его не зря называли «непотопляемым авианосцем». Во-первых, он выступал в роли одного из коридоров к нефтеносным районам Кавказа, во-вторых, именно с территории Крыма советские самолеты бомбили нефтепромыслы Румынии.
Обороняла полуостров 51-я отдельная армия под командованием генерал-полковника Федора Кузнецова. Ей противостояла 11-я армия под командованием фельдмаршала Эриха фон Манштейна – в ее составе было семь пехотных дивизий и румынский горный корпус, состоящий из двух бригад.