Девочка, не промахнись!
Шрифт:
– Звони. Если чего не так, напряжем Павлика.
Павлика напрягать мне хотелось в самую последнюю очередь. Нужно постараться разобраться во всем самой. С такой убежденностью я двинула домой, хлопая шлепками по пяткам азартно и даже весело. Вообще придаваться унынию для меня несвойственно. По натуре я – оптимистка. Правда, когда на двери своей квартиры увидела потерянные туфли, надетые пятками на круглую ручку, едва не уронила пакет кефира – свой нехитрый ужин. Меня явно пытаются запугать.
– Ой, боюсь, боюсь, боюсь… – поныла я, запихивая шузы в сумку.
Погремев
Вот тут он и нарисовался. Возник в проеме дверей, полностью перекрывая выход. Лениво привалившись плечом, глотал мой кефир, опрометчиво оставленный на коврике.
Я лишилась способностей не только шевелиться, говорить, но и соображать тоже. Стояла и смотрела с идиотски счастливым видом, как мой ужин перекочевывает в его желудок.
– Дерьмовый кефир, одна вода.
Пустой пакет шурухнул в помойное ведро.
– Вот и не пил бы, – мекнула я, заикаясь.
– Давай, собирайся. – Его глаза заскользили по моему телу.
Я схватила кухонное полотенце в пятнах от пролитого вчера кофе и попыталась прикрыться.
– Излишняя скромность вредна для здоровья, как и излишняя добродетель, – нагло усмехнулся непрошенный гость.
Еще один устрашитель! Напрасно это он, когда неприятностей больше одной, я становлюсь к ним невосприимчивой.
– Ты, хрен с горы, кто такой? И какого хрена тебе надо?
– Как грубо! Пришел на ужин тебя пригласить.
– Я только что до отвала наужиналась, и есть ничего не буду до самого завтрака.
– Что ж, тогда идем развлекаться. – Похоже, его ничего не смущало.
– Театр, балет? – уточнила я.
– Казино и рулетка.
Этот балаган начал меня доставать. Бурная, полубессонная вчерашняя ночь; плодотворное нынешнее утро, немного ленный, сытный обед – отяжелили моё тело. Требовался длительный отдых, а вовсе не шатание по злачным местам в обществе неизвестно кого.
– Никуда не пойду, – попыталась я закрыть тему.
– Значит, ты приглашаешь меня остаться?
Я покосилась на него подозрительно: похоже, не шутит.
– Милицией попугать… – с надеждой затянула я.
– …не стоит и труда.
Ублюдки! Чертовы ублюдки!
– Я буду собираться о-о-очень долго, – заверила я мстительно.
– Давай, не стесняйся.
И, как ни в чем не бывало, двинул в мою большую комнату, предназначенную для всяческого рода торжеств. Обстановка у меня простенькая, но роскошный дубовый стол имеется и кресла к нему с высокими резными спинками. Это великолепие где-то приобрел Данька за сущую безделицу. Правда и вид у мебели был тогда такой, что я откровенно сказала: «Она не стоит тех денег, что ты заплатил». Данилка смертельно обиделся и решил доказать несостоятельность моих утверждений. Месяц моя квартира была похожа на мебельный салон: воняло лаком, краской и еще какой-то гадостью. Мой бойфренд на время этих подвигов переселился ко мне, и я смогла познать в некотором роде, какова будет с ним
Вот, собственно, все, чем могла похвастать моя гостиная. Телевизор, конечно, имелся. Да только неделю назад что-то в нем грюкнуло и отвратно завоняло. Я была слишком ленива, чтобы «починять примус» и махнула на аппарат рукой. Вернется Данька – что-нибудь сообразит.
Глава. 9
Ванну я принимала по всем правилам, с ароматными солями, наложением воска и педикюром. Может быть, кавалеру надоест длительное ожидание, и он отвалит? Впрочем, думала об этом несерьезно, понимая: раз человек взял за труд проникнуть в чужое жилище – причины имел весомые.
В комнате стояла тишина, и я быстро принялась соображать: «Прихвачу малиновый костюм и рвану к Таньке». Поэтому кралась к себе в спальню с кошачьей грацией, разве только не мяукала. Проплывая мимо настенного зеркала, едва не взвизгнула: парень стоял на пороге зала и наблюдал за мои передвижением, нахмурив брови. Взгляд, что я поймала в зеркале, был недобрым и каким-то задумчивым одновременно. Однако, поняв, что я его вижу, гость улыбнулся простодушной улыбкой, до того очаровательной, что я едва не умилилась. Если бы не память о предыдущем его облике, растаяла бы, как масло на сковородке.
– Не бойся шуметь, я не сплю.
И, чтобы продемонстрировать свою бодрость, принялся топтаться в моем узеньком коридорчике.
Так что, довершение моего имиджа прошло под бдительным контролем. В пику вчерашнему своему образу, оделась я консервативно. Юбка прикрывала колени, а блузка была под горлышко. Правда, туфли пришлось надеть «от Креста», потому что босоножки все ещё нуждались в ремонте. Мой вид кавалеру не понравился.
– Похоже, ты не только одежку брала на барахолке, но и глазки оставила там же.
– Редко надеваю контактные линзы, – ответила я спокойно. – Глаза в них устают.
– Так надень их! Никто из ребят не поверит, что я купился на такую скучную бабу.
Я потопала в ванную, вытащила свои карие «глазки» (подразумевая, что, наоборот, надела линзы) и с ненавистью поглядела на себя в зеркало. Права Татьяна – такие зенки, увидев, забудешь нескоро.
– Теперь лучше? – вернулась я к парню.
– Да.
– А зачем ребятам верить, что ты на меня купился? – спросила я, когда мы спускались в лифте.
Челюсти у мужика на мгновение сжались и заходили желваками.
– Я действительно на тебя купился, – рассмеялся он весело, как ни в чем не бывало через мгновение.
Если бы я не поглядывала на него пристально сквозь ресницы, могла бы и не заметить занимательные метаморфозы.
– Ты знаешь, кто я?
– Конечно. Мария Студзинская, учительница французского языка в 53 школе.
Я ругнула себя за тупость: если он нашел мою квартиру, смешно думать, что не поинтересовался всем остальным.