Девочка, не промахнись!
Шрифт:
– Вы считаете наш хлеб зазорным?
– Нет. Зарабатывать можно чем угодно, лишь бы душа принимала. А у Севки душа стыдливая и характера маловато.
– Хотите взглянуть на друга?
– Он мне не друг, не брат, не любовник и даже не приятель, – уточнила я решительно. – А взглянуть, взгляну. Уверял, паршивец, что непревзойденный танцор.
Глава. 5
Андрюша провел меня в зал и устроил за крайним к эстрадке столиком. Даже сунул стакан с каким-то коктейлем в руки. На Севку я, конечно, полюбовалась…
Беда состояла еще и в том, что я не особо-то успела разглядеть мужика с сумкой. Ну, высокий, спортивный, в чем-то светлом… сером или бежевом? Вот сумку запомнила более детально: черная, с такими ярко-красными молниями. Наверное, придется ориентироваться именно на неё…. Подходить к каждому столику и нырять в ноги посетителей с воплями «ах, где моя большая сумка» !..
Мужиков в светлом в зале хватало: погода располагает, как говорится. И я затосковала еще больше, а попутно разозлилась сама на себя: надо же, так вляпаться!
«И чего сидишь послушной овцою?! Звони Павлику, Таньке, в милицию, в конце концов!».
Пустой взгляд Креста припомнился мне, заставив кровь в жилах заледенеть. Нет, такой не простит. Ткнет где-нибудь в укромном месте перышком под ребрышки – и поминай, как звали Марианну Ивановну. Нет, придется отыскать, чертова торопыгу и произвести досмотр его личного имущества. Я с ненавистью окинула сумнящуюся в экстазе тусовку. Женщины совершено неприлично столпились у эстрады и подбадривали обрусевших «чипэндейловцев» всякими жестами, вплоть до площадного свиста. Дикость сплошная. Можно подумать, что нагую мужскую плоть увидали впервые в жизни или срочно перебросились сюда с необитаемого острова.
Вот тут он передо мной и нарисовался.
– Вам не нравится представление?
Черная водолазка с коротким рукавом и джинсы классической расцветки – в общем, совсем не то, что я надеялась отыскать. Поэтому мазнула кавалера рассеянным взглядом и лениво промямлила:
– Предпочитаю в мужчинах загадку.
Странно, он принял мою верблюжью жвачку за приглашение и присел за мой крошечный столик, едва не касаясь своими длинными ногами моих кокетливо приподнятых коленок.
– Могу соответствовать вашему идеалу на все 100%.
Одна из возбужденных поклонниц рафинированных мальчиков завизжала как-то очень восторженно и принялась топтаться по моим ногам, одетым в пятидесятидолларовую туфельку, каждая. Я пнула её в круглую задницу осознанно, заставив проскочить вперед наподобие тарана. Там её встретили тоже неласково, и я в надежде посмотрела на девочек. Может быть, небольшая потасовка даст мне возможность найти сумку? Но крашенная стерва оказалась особой злопамятной и, вырвавшись из кольца назревающего скандала, понеслась ко мне, как Чингачгук в пору охоты за скальпами, только томагавка в руке не хватало.
Конечно, я тоже – девочка не промах. При случае могу царапаться и кусаться. Вот только – у меня завтра экзамен! Я юркнула за спину своего незваного воздыхателя проворно и совершенно для него неожиданно. Похоже, созерцая мою неземную красоту,
– Васька, меня убивают!
Достославный Васька отлепил свою объемную тушу от стула и ринулся на зов, потряхивая головой и поводя налитыми кровью глазами. Совсем, как бык на корриде! Под его ножищами пол затрясся.
– Ой-ей-ей! – пискнула я, мечтая сжаться за рельефной спиной парня до размеров инфузории туфельки.
Неизменные секъюрити вознамерились задержать громилу и подцепили его с бочков. Да видно, боялись помять костюмчики – не очень-то усердствовали. Он протащил охранников пару метров, приближаясь неуклонно к моему убежищу. Мой защитник начал поворачиваться в мою сторону, намереваясь поинтересоваться, должно быть, чем обязан такому вниманию. А к Ваське присоединились уже сотоварищи, что жрали водку за одним столом. А мой парень (я уже чувствовала его родным и близким) все еще возвышался один, как перст. На эстрадке появился изнеженный Андрюша и, добавляя всеобщей паники, сладко пропел:
– Мальчики, мальчики, закончили! – искушенный нюх руководителя учуял предстоящую грандиозность скандала.
«Чипэнддейловцы» очень проворно ломанули за кулисы, а Севка, высунув рожу из-за портьеры, украшенной пурпурными сердечками, делал мне знаки, чтобы я поторапливалась.
Всё это я оценила за одну секунду, почуяв опасность, как рысь в ночи. Я толкнула полуповернувшегося ко мне защитника навстречу разгоряченному оппоненту. В самом деле, что за полумеры? Взялся охранять – так не тормози – действуй!
В горячке я пропустила мысль, что защищать-то он меня, наверное, и не собирался…
Такой подлости парень от меня не ожидал и завалился на бодрую компанию, подкатившую уже вплотную. А я на четвереньках попрыгала в противоположную сторону, как лягушонок Маугли. Путь к свободе был уже осязаем, но тут я бросила взор назад из чувства самодовольства, никак не иначе. Хотела удостовериться, что поединок за мое тело в самом разгаре.
Она стояла под опустевшим столиком в противоположном конце заведения; темно-синяя с вызывающе красными зубчиками молний…
– Марь Ванна!!
Севкина рожа выражала зверское возбуждение; в купе с моим макияжем – то еще зрелище!
Я махнула мальчишке рукой, чтобы заткнулся и, раскрючившись, понеслась длинными скачками к своей цели, насколько, конечно, позволяла обувь. Пальцы сомкнулись на вожделенном предмете, а уши настороженно уловили, что шум в центре зала поутих; скоро все закончится миром. Желание перетряхнуть содержимое баула я подавила в корне. Закинула лямку на плечо и хотела небрежно выйти из центральной двери: мол, девочка устала от шума и отваливает на покой. Не тут-то было! За стеклянной дверью замаячили характерные своим миганием огни, и суетливо задвигались проворные мужики – налетела саранча в огород Миколыча, трат-тра, тра-та-та….