Девушка без лица
Шрифт:
Я кивнула.
— Расскажи о девочке-призраке. Ты видел, куда она пошла?
Он сверкнул хитрой улыбкой.
— Хочу мышей! — мяукнул он. — Угощения, мяу.
— Ты знаешь, где она, — сказала я. — Отведешь меня к ней за награду? Договорились.
— Девочка-призрак прятаться, — сказал он. — За вонючим местом.
— Вонючее место, — я пыталась понять, что он имел в виду. — Сточная канава? Помойная яма?
— Нет, не такое, — сказал он. — За вонючим… — он пытался подобрать слова, но не мог. А потом протянул руку и коснулся когтем
Было сложно понять. Место в Китайском квартале, где вонючки хранились в склянках?
В склянках…
— Духи, Маоэр? Ты о бутылочках духов?
— Да-да! — сказал он. — Я же говорил.
— Точно, — сказала я. — Она прячется за фабрикой духов на Джексоне?
— Да-да! — сказал он.
— Переулок Данком, — сказала я. — Я у тебя в долгу, Маоэр. Я сожгу бумажных мышей и много угощений для тебя.
Тупик на территории Аншень, переулок Данком был темным грязным участком с ночлежками и логовом опиума. Обрывки газет и гнилая солома хрустели под ногами, пока я шла меж деревянных стен по бокам переулка.
— Нужно было взять фонарик, — сказал мистер Янци.
Кивнув, я вытащила свечу и спичку, зажгла свечу, прикрыла ладонью, чтобы защитить огонек от ветра.
В переулке было темно, стены наклонялись в стороны, и воняло рыбой и опилками. Здания по сторонам были построены близко друг к другу, их скрипучие балконы были сделаны из обломков кораблей. Когда тридцать тысяч человек жили на двенадцати улицах, все было темным, каждый дюйм пространства использовался.
Движение в тенях: пробежала крыса, юркнула в щель. Эта крыса казалась обычной.
Я пошла глубже в переулок с сиянием маленькой свечи, озаряющим дорогу. На повороте что-то замерцало, отражая свет: осколок стекла. Я пошла дальше и увидела еще отражение.
Но это был не осколок. Это был шелк, торчащий из-за доски, которая могла быть частью деревянной стены. Я замерла, потушила спичку и зажгла другую, решила шагнуть ближе, но невысокий человек выбежал из укрытия.
Девочка бежала. Я не преследовала, не хотела ее спугнуть. И она бежала к тупику.
Она была меньше, чем я ожидала. Меньше трупа. Она была в синей шелковой накидке без пуговиц, под ней была шелковая блузка и светло-зеленое шелковое платье, и она покачивалась на бегу, словно ее ноги были связаны. Но ноги Сю Анцзинь не были связаны, так делали редко среди тех, кто прибывал в эту страну. Одежда бегущей девочки не была обычной, а напоминала что-то из оперы: наряд другой эпохи… может, династии Сун?
Зачем Анцзинь древняя одежда? Почему ноги ее призрака были связаны? И почему она была такой маленькой? Было только одно объяснение: это была не она, а другая девочка.
Все в ее виде было необычным. В Китайском квартале было мало женщин, и редко кто-то из них был один. Но тут была девушка, убегала в панике, прячась за все, что могла найти. Ее волосы были собраны в пучок в форме бабочки. Древний стиль.
Я представила, что
— Девочка? — позвала я. — Все хорошо. Я тебя не обижу.
Она опустилась на корточки в конце переулка. Она была спиной ко мне, но на вид ей было лет шесть-семь, немного младше Сю Анцзинь. Я вспомнила себя в этом возрасте, непрошенная и не нужная.
Глядя на испуганного ребенка в углу, я видела себя, прячущуюся в колодце, пока надо мной происходили ужасы.
— Девочка? — позвала я. Ответа не было. Я шагнула к ней.
Я замерла в десяти футах от нее, делала мелкие шажки, чтобы не спугнуть.
— Девочка?
Мистер Янци напрягся.
— Ли-лин, — начал он сдавленно, а потом девочка повернулась ко мне.
В мире были всякие лица. Одни казались счастливыми, другие печальными. Некоторые скрывали эмоции. Одни лица постоянно хмурились, другие были чувствительными, как струны инструмента, передавали даже мелкие перемены чувств. Некоторые лица выражали не то, что хотели, были готовы смеяться, хотя были на грани слез.
Эта девочка была другой.
У девочки не было лица.
ДЕВЯТЬ
Ее пустое лицо было кошмаром. Его словно стерли, заглушили. Когда я увидела отсутствие глаз, носа и рта, я ощутила, словно что-то фундаментальное нарушили, вырвали из существования. От ее вида я побелела. Я услышала странный тихий и скрипучий стон и поняла, что он срывается с моих губ. Я покачала головой, заставила себя замолчать.
Волосы на ее голове предполагали лицо, но его не было. Ото лба до подбородка была только пустая кожа. Ни глаз, ни носа, ни рта. У нее не было черт. Она напоминала пустую доску или беззвездное небо ночью. Пустота.
Я затаила дыхание, отпрянула на шаг. Я не могла говорить. Я могла лишь смотреть.
— Что… — мой вопрос был бы адресован ей, но я не могла это сделать. Я не могла говорить с этим подобием лица.
Девочка не двигалась, пока я пятилась, пытаясь понять, что на кошмар передо мной. Я заставила себя отвести взгляд на то, что я узнавала. Шелковая одежда, слои ярких красок, выглядела изящно и дорого, но из другой эпохи. Вещи напоминали нарядный костюм, а не повседневный. Ее ступни были крохотными полумесяцами. В отличие от меня или Сю Анцзинь, они были перевязаны, чтобы остановить рост.
— Мистер Янци, я не думаю, что это Сю Анцзинь. Кто же это?
Глаз на моем плече глядел на нее задумчиво, постукивая пальцем там, где мог быть его подбородок.
— Она не призрак, Ли-лин, а какой-то яогуай. Я бы вытащил твой персиковый меч на твоем месте.
Он был прав, конечно. Я не знала, кем она была, что умела, и какими были ее намерения.
— Нет, — сказала я. — Я не направлю оружие на ребенка.
— Ли-лин, она только выглядит как ребенок! Ей может быть сто лет.