Девушка из цветочной лодки
Шрифт:
Скрипнула рейка.
Все взгляды устремились вверх в поисках признака ветра — раздувшийся пузырь на парусине, качающаяся веревка. Но грот обвис, как живот старика, и знамена безвольно поникли.
Ченг Ят наблюдал с верхней палубы, но отвернулся, когда заметил, что я тайком подглядываю за ним. Дурацкая гордость, подумала я.
Поездка в Тунгхой оказалась пустой тратой времени: капитаны свели все счета и обменяли серебро, но на это хватило полдня работы нашей команды казначеев. Как и ожидалось, за встречей последовали десять дней попойки. Ченг Ят, Тунгхой Пат, By Сэк-йи и Лягушачий Отпрыск чуть ли не поселились в винной
Несмотря на скуку, я была рада, что мы оставили мальчиков в Тунгчунге с целым взводом нянек и кормилиц, которые появились благодаря моему эгоистичному желанию освободиться от детей хоть на несколько дней. Чем дольше мы оставались в Тунгхое, тем больше меня мучили дурные предчувствия.
Небо поздней осенью было ярко-голубым, а воздух казался прозрачным, как оконное стекло, однако меня что-то грызло изнутри. Ченг Ят признался, что тоже почуял неладное. Как он выразился, вокруг витала какая-то кислятина.
Затем By уговорил Ченг Ята сообща напасть на иностранный корабль. Мы целыми днями бороздили бурные воды к югу от острова Хойнам. К тому времени, когда мы наконец повернули домой, даже ребенок разглядел бы зловещие знаки на меловом белом небе. Теперь пришла моя очередь настаивать на отсрочке отъезда, и By поддержал меня, но Ченг Ят решил опередить погоду. Просто осенняя смена ветров, к этому давно дело шло.
Капитан предпочел прямой путь через открытый океан, а не обычный курс вдоль побережья. Резкий юго-западный ветер в первый день обещал, что мы быстро доберемся до места, но едва мы потеряли землю из виду, ветер внезапно угас, как догоревшая свеча. Двенадцать кораблей нашей группы рассредоточились, чтобы не мешать друг другу. Днем и ночью люди уговаривали паруса, словно тонкие крылья бабочки, черпать силу из малейшего движения воздуха. Экипажи пускали по течению позолоченные бумажные кораблики в качестве подношений ветру, пока у нас не закончилась бумага.
Но небеса словно затаили дыхание.
Даже рыба испугалась и отступила на такую глубину, что есть ей было почти нечего.
К третьему дню единственное волнение происходило между мужчинами. Палуба казалась слишком маленькой для сорока с лишним членов экипажа; люди толкались, пихались, рычага друг на друга. За столом для игр вспыхнула драка, в результате за борт выкинули корзину с монетами, и Ченг Ят наложил запрет на игры.
И вот теперь я стояла, выслушивая его гневную тираду и все еще чувствуя на щеке жар от пощечины. Но я была права: в первый же день следовало повернуть назад, однако муж предпочел рискнуть двенадцатью кораблями и пятью сотнями матросов, лишь бы не потерять лицо.
На юте, где я ожидала ветерок, воздух сгустился и напоминал липкий сироп. Я наблюдал, как Ченг Ят, шхфуиук и другие члены экипажа совершали подношения перед статуями богов, но дым от благовоний поднимался прямо в небо без единого завитка. На море не мелькало ни единой белой пенной шапки.
После молитв Ченг Ят поднялся по трапу и, увидев меня, свернул к противоположному борту, но мы оба уставились на один и тот же предмет: серо-зеленое пятно на горизонте.
Я спросила мужа, о чем он думает. Пришлось повторить вопрос дважды, прежде чем он пробормотал в ответ:
— Дракон или тигр, выбирай.
Облака предвещают драконов, бури предвещают тигров, как говорят старые моряки. Что за буря таилась там,
— Слишком поздно для сезона тайфунов, — заметила я.
— Скажи это небесным духам. Ты единственная, кто не молится.
— Значит, я во всем виновата? Твоим непостоянным богам непременно хочется услышать женский голос? Ладно, я буду молиться. Дай мне что-нибудь сжечь!
Брови Ченг Ята сошлись, накрыв глаза тенью.
— Сожги свой драгоценный опиум. Если бы мы не потратили пять дней на погоню…
— О чем, черт возьми, ты говоришь? Если бы ты не… — Я стиснула зубы. Единственной пользой от засады на варварское торговое судно стали сорок ящиков опиума, которые мы разделили с By. Я радовалась трофею, но муж вряд ли мог обвинить меня в том, что это я задумала погоню. Пришлось напомнить себе, что вспыльчивость капитана направлена не на меня лично, просто сказывается напряжение, которое чувствовали все на борту. Я подошла к Ченг Яту и положила руку ему на плечо.
— Тебе нужно отдохнуть. Мы разберемся с этим.
— Может, сама и разберешься, о великая королева морей?
Кажется, ты все знаешь. — Он вырвался и бросился прочь. Неужели муж действительно думал, что я пытаюсь всем управлять? Хотя, может, стоило бы! Ведь именно его решения поставили нас под угрозу, и теперь стало еще хуже. Уж конечно, я бы не наделала столько ошибок.
На палубе все отводили глаза, когда я проходила мимо. Меня не волновало, что они слышали и кого обвиняли в затруднительном положении, меня или командира. В тот момент мне хотелось убежать от всех. Я открыла люк в центре трюма и спустилась туда, чтобы осмотреть свое сокровище.
Протиснувшись между штабелями ящиков с опиумом, я дернула замок, который болтался на соплях, и приподняла тяжелую крышку. Сладковатый землистый аромат окутал меня. Я провела пальцами по аккуратно упакованным шарикам, заключенным в грубую гипсовую оболочку размером больше пушечного ядра, но с куда большей разрушительной силой, поскольку опиум способен целиком завладеть человеческими душами и кошельками.
Я соскользнула на пол и прислонилась к переборке. В этом было что-то успокаивающее: пахнущий опиумом воздух, дыхание и шелест денег. И это только начало. Трехпалый и его триада больше не будут единственными поставщиками незаконной «варварской грязи». Конфедерация захватит часть торговли. Я представила плавучие опиумные курильни. Представила, как еду в богато украшенном паланкине мимо чиновников в черных мантиях и толстых компрадоров, которые падают передо мной на колени и отбивают церемониальные поклоны коутоу о булыжники.
Я рассмеялась. Да, забавно! Я стану самой богатой женщиной в Китае. Никаких больше старых, гниющих джонок. Я поселюсь во дворце, где мои мальчики вырастут принцами. Я расхохочусь в лицо каждому, кого когда-то знала. Королева морей! Нет, я стану Опиумной королевой!
Я смеялась.
И дала волю воображению.
Меня разбудил резкий грохот, словно по корпусу ударила железная дробь. В полной темноте я не сразу сообразила, где нахожусь, пока не почувствовала рядом с собой деревянный ящик. Должно быть, я провалилась в сон под воздействием паров опиума.