Девяностые. Том первый
Шрифт:
– Ладно, ладно, создатель шедевров, так и быть, будут тебе Макаровы, патроны и сопровождающий.
– Вот тут подойдёт. – Указал я на участок нетронутого снега рядом с изгибающимися квадратной аркой трубами горячего водоснабжения. Летом под ними явно был проезд, иначе зачем ещё их так изгибать? – То, что нужно. И высота нужная есть, и тень в сторону уходит.
Как только Дмитрич остановил волгу рядом с указанным местом, я выскочил наружу и достал лопату. Первым делом нужно прокопать дорожку. Это вам не центральная полоса с её парой сантиметров снега зимой, а самый что ни на есть Дальний Восток. Тут у нас сугробы по пояс взрослому – обыденное дело.
– Привет, Майка! – Поздоровался я с вылезшей из машины девочкой. Переоделась она заранее, и сейчас была в белом платье, частично скрытом шерстеным пледом.
– Привет, рубашка! – Озорно ответила она. – Что, наконец-то решил исполнить обещание?
– Ага. – Кивнул я, оценивающим взглядом окидывая её с головы до ног. Да, то, что нужно. И с размером отлично всё подошло, случаются же в жизни совпадения. Платье как будто бы создано было быть одетым на Майю. – Отлично смотришься. Платье тебе идёт.
– Да? – Распахнув плед, покрутилась девочка, глядя на своё отражение в лаковом покрытии машины.
– Точно тебе говорю, у меня глаз намётан. Чудный ангелочек. У тебя когда день рождения?
– В мае. А что?
– Майская Майка, хе-хе. Тогда считай это платье новогодним подарком.
– Правда? Спасибо.
– Пожалуйста. Но давай не буем мешкать, чтобы ты не простыла. Пойдём. – Махнул я рукой в сторону импровизированной съёмочной площадки.
– Угу. Что мне делать? – Спросила она, когда мы дошли до подиума.
– Сейчас становишься тут, лицом к камере. Погоди, не спеши, посмотри сначала, покажу, что дальше. Так вот, становишься лицом к камере и медленно, медленно-медленно падаешь. Вот так. – Я изобразил, что у меня подкосились ноги. Медленно и печально падая, чуть подкрутил корпус, так, чтобы упасть на правый бок. – Поняла?
– Ага. – Нетерпеливо закивала девочка.
– Теперь реквизит. – Повернулся к наблюдающим за нами от машины взрослым. – Товарищ лейтенант, можно нам светленький?
– Держи. – Подал офицер мне пистолет металлического цвета. Прям как у Джеймса Бонда, хе. Даже удивительно, откуда в нашем медвежьем углу самый настоящий Вальтер? Угу, именно того цвета, который для фото нужен. Так-то я даже легкосмываемую серебрянку с собой привёз, чтобы покрасить ПМ в стальной цвет. Благо, не пригодилась.
– Так, пистолет. – Повернулся я к Майке, проверяя отсутствие патронов в обойме и стволе. – Его держишь правой рукой, и в процессе падения роняешь справа от себя. Выскальзывать из руки он должен так же медленно, как ты падаешь.
– Прям как в кино? – Весело уточнила девочка.
– Ага, уловила самую суть. Теперь постой пока тут, остался последний момент подготовки. – Я отошёл к камере и посмотрел на девочку через видоискатель. – Так, сейчас смотри на меня. Теперь мне за спину, на машину. Теперь уводи взгляд вправо от себя.
Парящий напиток был быстро выпит, и мы вернулись к делу.
– Ещё раз пробежимся по взглядам и начинаем. Давай, раз… два… три… четыре… Отлично, у тебя всё прекрасно получается. – Кивнув Майе, я подошёл к ведру с патронами и, зачерпнув оттуда побольше, рассыпал по «подиуму». – Всё, Май, давай на позицию. И после падения не поднимайся, мне нужно будет снять тебя сверху.
– На трубы полезешь? – Перевела взгляд она на лестницу, приставленную к арке.
– Ага. Пять минут снимаем, потом перерыв на чай с плюшками. Готова? Тогда начинаем.
Девочка в белом платье и чёрных башмачках лежит на снегу. Ноги полусогнуты в коленях, словно она просто свалилась на землю, а не картинно падала почти минуту. Рядом с полусогнутыми руками валяется чёрный ПээМ. Да, чёрный Макаров на снегу получился лучше, чем серебристый Вальтер. Взгляд девочки стеклянный и безжизненный, словно у мертвеца. Длинные светло-русые волосы растрёпаны. Снег под ней в красных пятнах. Вокруг валяются стреляные гильзы – спасибо продуманному лейтенанту, что захватил их вместе со снаряжёнными патронами. Да, с первого раза снять задуманное идеально не получилось. Зато второй дубль вышел на ура. Среди стреляных гильз нашлось немного от АК – их мы тоже рассыпали. Ну и идея Дмитрича оставить свой след, хе-хе, мне понравилась. Настолько, что следы мужских ботинок мы «оставили» не только на снегу вокруг Майи, но и на её платье. Она, конечно, повозмущалась немного – платье-то после фотосессии ей достанется – но в итоге смирилась.
Осталось только добавить какую-нибудь надпись большими красными буквами, навроде «Нет войне»… или просто «НЕТ!!!» - и получится готовый антивоенный агитлисток. Даже не знаю, что скажет отец, когда мы будем печатать эти фотографии. Ммм-де… вдохновение иногда подкидывает весьма неоднозначные сюжеты.
Интересно, как на это фото отреагируют Полковник с Адмиралом?
И что скажет мама Майи, когда увидит ту в слегка затоптанном белом платье?
Хмм, может быть, стоит съездить в зону какого-нибудь военного конфликта? А то что-то желание проснулось нечто такое поснимать.
Чем больше я смотрел на отпечаток, тем больше чувствовал некую незаконченность. Не кадра – в нём было всё прекрасно. Но в целом… В целом смысл ускользал. Получалось нечто вроде пропаганды против войны.
Узко.
Слишком узко.
Хоть и сильно.
Но этого мало.
Этим фото я хотел показать нечто большее.
Глупость, жестокость, бессмысленность и ужас не только войны, а агрессии как таковой.
Ведь маленькие девочки не идут воевать.
Но с жестокостью мира сталкиваются не реже, чем остальные представители человечества.
Но не переснимать же, добавляя смыслы и сюжеты к уже законче…
Точно, сюжеты! Нужно снять ещё одно фото, чтобы сделать сюжетную линию. Задать направление, вектор мышления, так сказать. Показать предысторию. То, что привело её к этому положению на снегу. Вот только что? Как передать жестокость и несправедливость мира по отношению к одной маленькой девочке в одной фотографии? Или не в одной? Ммм… в нескольких точно проще будет. Только нужно не съехать в комиксы. А значит – уместить весь сюжет в как можно меньшее количество фотографий.