Девять месяцев до убийства
Шрифт:
Доктор Мюррей был так же обескуражен, как и я.
— Не понимаю, сэр. Уж не хотите ли вы сказать, что Потрошитель — сам орудие в руках еще большего негодяя?
— В известном смысле — да. Инспектор Лестрейд сегодня уже заходил сюда?
— Час назад был здесь. Бродит где-то в тумане.
— Если появится снова, скажите, пусть идет вслед за нами в «Ангела и Корону».
— Но почему Майкл Осборн должен непременно идти с вами?
— Хочу предъявить его жене, — нетерпеливо сказал Холмс. — Ну, говорите же, сэр, где он. Мы теряем драгоценное время.
— Вы найдете его
Мы обнаружили сумасшедшего в указанном месте, и Холмс разбудил его, мягко потрепав по плечу.
— Анджела ждет тебя, — сказал он.
В пустых глазах не отразилось ровно ничего, однако Майкл доверчиво, как ребенок, встал и пошел вслед за нами. Туман тем временем стал таким густым, что мы могли ориентироваться только благодаря инстинкту Холмса, сильному, как у ищейки. Атмосфера Лондона в этот вечер была такой зловещей, что я едва ли не каждый миг ожидал удара ножом меж ребер.
Тем не менее любопытство мое ничуть не пошло на убыль, и я'решился задать вопрос:
— Предполагаю, Холмс, вы надеетесь найти Анджелу Осборн в «Ангеле и Короне»?
— Я уверен в этом.
— Но чего вы хотите добиться, показывая ей Майкла?
— Вероятно, в противном случае женщина откажется говорить. Я рассчитываю на известный шок, который вызовет у нее неожиданное появление мужа.
— Понимаю, — сказал я, хотя, собственно, понимал не так много, и замолчал снова.
В конце концов я услышал постукивание трости по дереву и голос Холмса:
— Мы пришли, Ватсон. Теперь примемся за поиски.
Слабый свет из окошка указывал на то, что мы пришли к какому-то жилью. Я спросил:
— Это что, дверь гостиницы?
— Конечно. Но нам надо поискать боковой вход. Я бы хотел незамеченным подняться в комнаты верхнего этажа.
Мы ощупью двинулись вдоль стены, за угол. В тумане зажегся какой-то свет: как оказалось, Холмс догадался взять у доктора Мюррея фонарь. Пока мы шли по улицам, он не зажигал его, поскольку мы легко могли бы привлечь внимание уличных грабителей. Теперь же фонарь сослужил нам добрую службу, и мы нашли черный ход, который явно использовался поставщиками спиртных напитков и бочкового пива. Холмс прислонился к стене у дверей и осторожно заглянул внутрь.
— Эту дверь только недавно кто-то взломал, — сказал он, и мы проскользнули в дом.
За дверью оказался склад. Из пивной глухо доносился шум, но наше вторжение видимо осталось незамеченным. Вскоре Холмс нашел лестницу на второй этаж. Мы осторожно поднялись по ней, пробрались через люк и оказались в конце слабо освещенного коридора.
— Подождите с Майклом здесь, — шепнул Холмс и оставил нас, но отсутствовал недолго. — Пойдем!
Мы последовали за ним к одной из дверей. Та была заперта. Из-под нее нам на ноги падала полоска света. Холмс прижал нас к стене и постучал. В комнате раздались быстрые шаги. Дверь открылась и женский голос спросил:
— Томми?
Рука Холмса, будто змея, стремительно появилась из тьмы и зажала рот женщине под вуалью.
— Не кричите, мадам, — сказал он шепотом, но твердо. — Мы не желаем вам зла. Но нам надо поговорить с вами.
Холмс
— Кто вы?
— Я — Шерлок Холмс. Я привел с собой вашего мужа.
Она даже вскрикнула от ужаса.
— Вы привели… сюда Майкла? Во имя господа, зачем?
— Кажется, на то есть причина.
Холмс вошел в комнату и дал мне знак следовать за ним. Я взял Майкла за руку и тоже вошел.
В комнате горели две керосиновые лампы, а в этом свете я увидел женщину под тонкой вуалью, которая, однако, не могла скрыть ужасного шрама. Сомнений не было — передо мною была Анджела Осборн.
Увидев сумасшедшего — своего мужа — она стиснула подлокотники кресла, в которое упала перед тем, и подалась вперед. Но затем снова отпрянула и застыла, будто мертвая, скрестив руки.
— Он не узнает меня, — пробормотала она в отчаянии.
Майкл Осборн неподвижно стоял рядом со мной и смотрел на нее пустыми глазами.
— Для вас это не новость, мадам, — сказал Холмс. — Однако у нас слишком мало времени. Вы должны все рассказать нам. Мы знаем, что Кляйн избил вашего мужа до потери рассудка и изуродовал вас. Расскажите мне, что произошло в Париже.
Женщина заломила руки.
— Не буду тратить времени в попытке оправдать себя, сэр. Оправданий мне нет. Вы, вероятно, понимаете, что я отличаюсь от тех бедных девочек внизу, в гостинице, которые занялись своим постылым делом от нищеты и неведения. В том, что я стала такой, повинен этот негодяй Макс Кляйн.
Вы хотите знать, что произошло в Париже. Я поехала туда, потому что Макс заключил насчет меня соглашение с одним богатым французским купцом. Пока была там, познакомилась с Майклом Осборном, и он влюбился в меня. Поверьте, сэр, у меня не было ни малейшего намерения опозорить его; но едва Макс Кляйн появился в Париже, он увидел шанс обратить себе на пользу его любовь. Наша свадьба была первой частью его плана, и он заставил меня склонить к ней Майкла. Мы поженились, хотя я со слезами упрашивала его отказаться от этой мысли.
Когда Майкл оказался всецело в его руках, Макс прибег к самому примитивному шантажу, мистер Холмс. Он заявил нам, что поставит обо всем в известность герцога Шайрского и будет угрожать ему объявить публично, кто на самом деле жена его сына. Он намерен был выставить меня перед всем светом, и тогда герцог, чтобы избежать позора, будет готов заплатить любую сумму.
— Но из этого ничего не вышло, — сказал Холмс с горящим взором.
— Да, не вышло. Майкл оказался не таким бесхребетным, как ожидал Макс. Он пригрозил убить Макса и даже попытался. Это было ужасно! Майкл, конечно, нс имел никаких шансов против Макса с его бычьей силой. Тот сбил Майкла с ног первым же ударом. Но после этого Макса охватило бешенство — вся его звериная натура, вся тяга к насилию выплеснулась наружу, и он избил Майкла так ужасно, что Майкл превратился в то, чем является сегодня. Он, вероятно, забил бы его до смерти, если б я не бросилась между ними. Макс схватил столовый нож — и вы видите, что он со мной сделал. Хорошо, что припадок гнева у него прошел, а то бы он убил нас обоих.