Дезмонд. Огонь твоих крыльев
Шрифт:
– Отвернись, – сказала я. – Мне надо привести себя в порядок.
– Пожалуйста.
С ехидной ухмылкой он отвернулся к костру. А мой взгляд невольно приклеился к красиво перекатывающимся под его кожей мышцам. Сколько силищи было в нём! Впрочем эта красота и мощь была какой-то очень звериной, отчего сразу захотелось подумать о душе, об обете, который я дам, и о том, что отсюда пора бежать, пока все в поместье не проснулись.
– Что ты сделала, чтобы привести меня в норму? – спросил Дезмонд. – Мне мерещилась какая-то дьявольщина.
Он
– Родственники привиделись, да? – съязвила я, скрывая смущение от его пристального взгляда, в котором появилось что-то завораживающее, сладкое и тягучее, словно мёд.
– Тебе не говорили, что ты прекрасна, пока молчишь?
– Говорили всякие дураки и задиры. Не смотри!
– Да ладно! Ты так прижималась ко мне во сне, храпела и даже лягалась пяткой, словно мы прожили с тобой не один десяток лет.
– Отвернись! – прорычала я.
И в наше углубление в скале пополз туман, разрастаясь комьями, но не решаясь занять всю «комнату». Кажется, его и в этот раз отпугивал запах. Я оправила юбку и кофту, обернулась и погладила голубоватые облачка тумана, подкравшиеся ко мне со спины. Зачерпнула немного и, перевернув на ладони, посмотрела на хлопья. Поднесла их к губам.
– Спасибо ещё раз, ты так меня выручил, – пробормотала я.
– С кем это ты? – Дезмонд вновь обернулся. – А, опять со своей хмарью?
– Не смей обзывать мой туман! Он меня спас вчера, пока ты собирался отдавать Богу душу: укрыл, когда Ринзод с помощником вернулись к оврагу.
– Ринзод – это твой благоверный?
– Это мерзавец, который доверил матери купить ему жену. Потому что ему всё равно, кто там будет детей рожать и ноги ему растирать, лишь бы здоровая была! – в сердцах выкрикнула я.
– Угу, а ты против.
– Я не товар!
– И каков твой план теперь? Напомни. Про фиктивного мужа опустим. Вчерашний день я помню смутно.
Я выпустила туман из ладони и скрестила на груди руки, словно это поможет закрыться от взгляда, направленного на меня. Желудок заурчал предательски громко. Дезмонд усмехнулся и поманил меня.
– Планы подождут, иди поешь.
Сопротивляться я не стала. Села, отпила чаю, уткнувшись глазами в самодельную чашку. Могул срезал румяный кусочек с туши, положил на заготовленный широкий лист катальпы и вручил мне.
Румяный, сочный кусочек еды! Как же он пах! Умопомрачительно! Я вцепилась в мясо зубами так, словно никогда не слышала об этикете, вилке-ноже и утренней молитве. Мгновенно одолела угощение и чудом не заурчала.
– Ещё! Пожалуйста… – сказала я и протянула ему листок.
Дезмонд, посмеиваясь, отрезал мне кусок за куском, жевал сам с аппетитом и с явным удовольствием смотрел, как я ем. Я же, напротив, сосредоточилась на еде и старалась на него не смотреть.
С умирающим было как-то проще. А тут… с этой его условной набедренной повязкой, с теснотой и полутьмой
– Одна моя знакомая говорила, что если человек хорошо ест, значит, он и сам человек хороший, – заметил он.
– Оля? – спросила я.
Рыжий тут же нахмурился.
– Откуда ты про неё знаешь?
– Ты вчера в забытьи назвал меня её именем и обрадовался, что она жива. Кто она?
– Слишком долгая история. Об этом не будем, – сказал он резко, как точку поставил.
– Извини.
Тишина между нами теперь была неловкой, словно кто-то кого-то обидел, но ведь это было не так. И Дезмонд всё-таки мог мне пригодиться.
– План простой, – сказала я. – Столица отсюда не так уж далеко, туда поехал мой двоюродный брат Киран. Он обманул меня и, считай, продал, подлец, вместе с домом бабушки и дедушки. Он себе забрал выкуп за меня и мою половину денег за дом.
Рыжий развернулся ко мне всем телом, не вставая с камня.
– Ушлый хмырь. И как же ты деньги у него отнимать собралась?
Я сжала кулаки.
– Отниму как-нибудь. Я сильная. Я бы и проклятой старухе, так называемой свекрови, не поддалась. Вырвалась бы сразу и уехала. Но у неё какая-то магия плюс слуг полон дом. Меня просто скрутили, как пленницу, и заперли. Охотник этот, Ринзод, сын старухи, к вечеру только явился. Глянул на меня и сказал: «Завтра». Хоть в этом мне повезло!
Дезмонд присвистнул.
– Да уж, всем свадьбам свадьба! Подашь на развод в городе. И в суд. Или что у вас там…
Я горестно вздохнула.
– Отменили у нас разводы как Богу противные.
– А у вас ритуал был какой-нибудь разве? Чтобы клялись Богу, жрец, священник?
Во мне зародилась надежда.
– Нет. Только договор брачный подписали брат и старуха.
– Даже не муж? Пффф, филькина грамота это, а не договор! В суд иди!
Я отвела глаза. Стало ясно: Дезмонд действительно не из наших краёв. А вот говорить ли ему, что в последнее время женщин лишили почти всех прав? Не позволит ли он тогда себе лишнего? И так постоянно намекает неизвестно на что. Поэтому я промолчала, кивнула только. Но потом у меня вырвался вздох.
– Эй, что за грусть, детка? – Рыжий подался ко мне.
– Думаю, хоть бы в столице всё получилось, – соврала я. – Потом отправлюсь учиться, это дальше, на другом конце острова. Доеду до школы, и считай, я свободна! Когда вступаешь в Орден, все бывшие связи, договоры аннулируются, ты просто даёшь обет и становишься сестрой ордена и всё, тебя даже другим именем нарекают. Главная сложность – дороги, вдоль них ходят стражи, в маленьких деревнях и городках тоже чужаков проверяют. А наш остров Деон большой: отсюда до школы Ордена больше пятисот километров, через столицу добавится крюк, плюс ещё километров пятьдесят.