Диармайд. Зимняя сказка
Шрифт:
Однако глаза у Фаины были отцовские…
Дара быстро разделась и разулась, а Фаина развернулась, чтобы первой войти в свою комнату, показывая Даре дорогу, и тут только Дара оценила длину и красоту ее распущенных волос. Волосы достигали подола. У себя дома Фаина хотела быть красавицей – и, надо сказать, ей это удавалось.
Насколько унылым, тусклым и захламленным был коридор, настолько хороша оказалась ее комнатка – крошечная, под стать самой Фаине, и нарядная, словно игрушка. Дара отметила цветы на подоконнике и великолепного белого кота на спинке дивана,
– Сейчас чай будет, – сказала Фаина. – Вы устраивайтесь! Здесь вот, в кресле!
Она сбросила на пол подушку, чтобы Даре было куда поставить ноги, и сама прикрыла ей колени пушистым пледом. Потом забралась на диван – и тут Дара оценила еще одну тонкость. Кресло было очень низким, а диван – достаточно высоким, чтобы лицо горбуньи было вровень с лицом гостя. И кто же подпилил ножки кресла, спросила себя Дара, нетрудно ответить…
Она выложила на стол шелковый сверток.
– Разворачивать не надо. Все равно талисман запечатан воском, – предупредила она. – Положишь в такое место, где ни одна душа не увидит!
Фаина молча обвела взглядом комнату, задержалась на шкафе, но отказалась от этой идеи. Возможно, отец следит и за порядком в ее белье, подумала Дара, с такой хмурой зануды станется…
– Ага! Придумала! – воскликнула Фаина. – Можно его приделать липучкой сзади к спинке дивана?
– Почему бы нет? Но лучше уж тогда пришить.
– Можно…
Дара внимательно смотрела на нее. Сана провела один или два сеанса, но голову девушка уже держала выше. Править горб, которому столько лет, сомнительная затея, и до конца от него все равно не избавишься, но немного вытянуть позвоночник, укрепить мышечный корсет, подвигать позвонки – это реально.
– Ты как с Саной договорилась?
– Трижды в неделю буду к ней ходить.
– Так часто?
– Я могу себе это позволить, – несколько самоуверенно заявила горбунья.
Не иначе, папочка – бухгалтер со столетним стажем и работает на шести фирмах разом, подумала Дара, бухгалтер старой закалки, у которого дважды два – не пять, не тринадцать в минус седьмой степени, а сколько надо…
– Тут две загвоздки. Сана тебе, наверно, сказала. Во-первых, от ее работы позвоночник начинает немного гулять, так что придется побольше лежать, пока все там не окрепнет. Поэтому, кстати, слишком часто сеансы назначать нельзя. Во-вторых, будет несколько процедур с обязательным условием – платить за них деньгами, которые заработаны собственными руками. Иначе польза пойдет к тому, кто деньги заработал.
– Руками? Именно руками? – уточнила Фаина. – А головой можно?
– Конечно, лучше руками. Условие-то очень древнее, с тех времен, когда люди не знали, что такое – работать исключительно головой.
– У меня так, наверно, не получится… – Фаина даже растерялась.
– Ты вообще где-нибудь работаешь?
– На дому.
Больше она объяснять не стала, да и не требовалось. Вот теперь Дара точно знала – отец обучил девушку бухгалтерским тонкостям. Да вот же и дорогой ноутбук на полке. Семейная фирма,
– А стихи публикуешь?
– Где?! – безнадежно спросила Фаина.
Тут вошел отец с подносом.
Фаина, расчищая место на столике, попросту смахнула на пол журналы (дамские, дорогие, в которых поровну рекламы бутиков и секса, отметила Дара), простые карты для пасьянсов, конфетные обертки, раскрытый маникюрный набор.
– Спасибо, папа, – ласково сказала горбунья, когда отец расставил породистую посуду – два чайника, с заваркой и с кипятком, сухарницу, сахарницу, молочник со сливками, две чашки на блюдцах. – Вот он не верит, что будет толк. А я же вижу – мне халатик спереди стал короток! По меньшей мере на два сантиметра! Приходится все время обдергивать!
– Лишь бы тебе было хорошо, – покорно согласился отец и вышел.
Э-э, дядя, подумала Дара, а ведь тебе вовсе не надо, чтобы она выздоровела. Тебе она нужна такая – твоя любимая кукла, домашний зверек с огромными томными глазами, смысл твоей тусклой жизни. И ты о-о-очень не хочешь ее потерять. Придется предупредить Сану с Изорой – вот откуда пойдет сильнейшее противодействие лечению! Вообще-то лучше всего будет парализовать его волю, связать милого и покорного папочку…
Связать?…
Прозвучало слово «огми», но к чему оно относилось – у Дары не было времени вспоминать. Что-то такое было в Москве, ближе к последним страницам фолианта! Очевидно, в виде ксерокопий лежит теперь на дне сумки…
– А жаль, – ответила Дара Фаине, когда отец с пустым подносом вышел. – Стихи у тебя хорошие. Только откуда Ниав?
Вопрос на самом деле был таков: откуда ты, ни во что не посвященная, можешь знать имена сид и сидов из зеленых холмов?
– Не помню, из книжки какой-то.
Но Дара видела – ей лгут.
– Я много этих книжек читала, ориентируюсь, – предостерегающе заметила она. – Скажем, в исследовании Франсуазы Леру-Дюпле имена сидов не упоминаются.
Сами сиды там тоже не упоминаются, подумала Дара, исследование насквозь материалистично, Главная интрига там в дискуссии о человеческих жертвах, которые приносили или же не приносили друиды. Зато этих имен можно при желании немало набрать в фолианте. Только лучше их сейчас не вспоминать – неровен час, кто-нибудь отзовется, вроде старухи Буи. Странное дело – только на то имя, что дали ей люди, Буи Финд, она и отзывалась. Наверно, стоило ее впредь называть для себя истинным именем – Ротниам, дочь Умала Урскатаха.
– Правда? – спросила Фаина как бы с радостью, но на самом деле с тревогой.
– Да, я ведь целительница, мы ищем в этих книгах то, что нужно для работы. Формулы, приемы. Ведь каждое древнее стихотворение, если вдуматься, вариант формулы, только нужно знать, как пользоваться. Вот и докапываешься до такой мифологии, что нормальному человеку и во сне не приснится. У меня есть друг, так он до аккадской добрался, а подругу в полинезийскую повело, правда, без всякого результата. Она не нашла там бога или богини, которые бы отвечали за поэзию.