Дикая Роза. Семь лет спустя

Коробов Вальехо Владимир

И идея эта вряд ли была бы осуществлена, не повстречай он случайно на одном из приемов в Парагвае, у тамошнего дона, своего земляка Сатурнино Исагирре. Тот занимал неплохое место в какой-то секретной лаборатории диктатора, но не брезговал и связями с мафией, оказывал ей определенные услуги по незаметному спроваживанию на тот свет противников, подбирал медикаменты и яды. Армандо ничего не понимал в науке и ученых, но хорошо разбирался в людях. Сверхчестолюбивый, мизантропически настроенный, циничный и беспринципный Исагирре как нельзя лучше годился в организаторы и руководители столь дерзкого и невероятного проекта.

Сатурнино

понял его замысел мгновенно и стал работать на его осуществление даже не за деньги, хотя и деньги, конечно, брал, притом очень большие. В свое время Франческотти купил у родственников некоего сумасбродного графа земли в пятистах километрах от Мехико. Земли были совершенно пустынны, стоял на них лишь уродливый замок графа — большого любителя охоты на волков, которые водились в тех местах во множестве. Армандо замок отремонтировал, но ему там не слишком понравилось, и он распорядился построить новое поместье в трех километрах южнее замка. Все это рассчитывалось на будущую большую семью, детей.

Но семьи не получилось, и он охладел к тем местам, бывал там редко. Вот на этих-то землях, впрочем, на приличном расстоянии от замка и поместья, Исагирре за два года построил лабораторию, а еще через полтора выдал результат — «СФ», то есть «Снотворное Франческотти». Теперь оставалось изготовить средство, пробуждающее людей от летаргии, и можно было начинать новое, не хуже Кортеса, завоевание Мексики, а затем и других стран.

Но раз он, Армандо, не может поехать сейчас в Европу, то не поедет туда и Роза. Вопрос этот уже решен, и нечего об этом больше думать. Теперь надо избавиться от ее мужа. Пока что применим самый гуманный вариант. Надо разорить его, благо это, оказывается, совсем просто. Рикардо сам полез в махинацию. надо лишь все направить в нужное русло, и этим уже занялись. Потом ему будет предложена такая работа за границей, от которой он не сможет отказаться, но и не сможет взять с собой жену. Ну а если все же откажется?

Франческотти не хотелось думать о подобном варианте, и не потому, что он бы не захотел применить «СФ» к человеку, близкому женщине, столь желанной сейчас для Армандо. Напротив, он сделал бы это с удовольствием и даже собственными руками. Но легко себе представить, насколько это могло бы выбить из колеи Розу и насколько вообще труднее вести осаду красавицы, связанной с мужчиной, находящимся на больничной койке. Не проще ли организовать, скажем, автокатастрофу? Но тогда последует траур на целый год. Нет, будем действовать, как намечено, а там видно будет.

Сейчас главное все же другое. Надо найти и выбрать единственно верный и быстрый путь к сердцу Розы. Чем поразить, чем привлечь к себе эту единственную в своем роде девочку-женщину, естественную и раскованную, как сама природа? Купить ее, точнее, поразить ее воображение огромными деньгами и еще более огромными возможностями?

Армандо рассмеялся вслух и обрадовался этому смеху. По отношению к любой другой женщине этот вопрос не казался бы нелепым. Но связанный с Розой Гарсиа Монтеро, он был просто смешон.

Глава пятнадцатая

Два дня Роза лежала в постели, безучастная ко

всему на свете. Рикардо понимал ее состояние, но не знал, что ему делать, что предпринять, чтобы вывести жену из апатии, из равнодушия к самой себе. Ему было бы легче, если бы Роза плакала, вспоминая злополучный концерт, плакала, а он бы утешал ее. Но она ни словом, ни жестом не напоминала ни о чем, просто лежала, уставившись лицом в стенку, и молчала. На робкие вопросы его и Рохелио не реагировала, от еды отказывалась. Доктор Кастильо никаких отклонений от нормы не нашел, сказал, что ее состояние объясняется большой нервной перегрузкой и через недельку пройдет само собой.

Никому Рикардо об этом не говорил и не мог сказать, но в глубине души он опасался не за физическое, а за психическое здоровье Розы. Он судил по себе; больших трудов ему стоило сдержаться во время концерта, не броситься на этих кошмарных крикунов и свистунов, не вступить с ними в драку. Наверное, он бы не удержался, если бы брат не взял его твердо за руку и не отпускал на протяжении всего второго отделения. И потом, когда они уже довезли домой и положили в постель не реагирующую на внешний мир Розу, Рикардо всю ночь метался по коридору вблизи ее комнаты, как оцелот в клетке, и жаждал возмездия, даже крови людей, превративших торжество его жены в казнь. А что же в таком случае чувствовала Роза? Еще совсем недавно ему хотелось, чтобы жена стала менее своевольной, более покорной и податливой, но теперь он с ужасом думал, что вот придет она в себя и он не узнает своей любимой «дикарки». Перед ним предстанет женщина с теми же чертами лица, той же фигурой, но совсем незнакомая и чужая.

Когда бы было возможно, Рикардо совсем бы не покидал в эти дни дома. Но предстоящая большая покупка требовала поездок в разные учреждения, и не мог он здесь многое возложить на Рохелио, тем более что тот стал некстати рассеянным и задумчивым. Но все, слава богу, близилось к завершению и почти уже не тревожило или, во всяком случае, беспокоило меньше, чем выход Розы из кризиса.

Сегодня с утра он был в правительственной канцелярии, повидал серого чиновника Абурто, что не доставило ему радости, ибо Рикардо был изначально неприятен этот человек, потом надо было заехать в офис, так что домой он возвращался уже за полдень.

Первое, что поразило Рикардо, это был работающий пылесос и то, что служанка Селия, убирающая гостиную, напевала в полный голос. Он было нахмурился — какое вопиющее нарушение, ведь все в эти дни ходили по дому чуть ли не на цыпочках. Но потом радостная догадка охватила Рикардо, и он спросил как можно спокойнее:

— Кто распорядился об уборке, Селия?

Служанка вздрогнула от неожиданности, она не заметила, как вошел хозяин, потом безмятежно рассмеялась и ответила:

— Сама сеньора Роза, сеньор Линарес.

— Так ей лучше, она вставала, ела?

— Не то чтобы ела, но стакан сока и кофе с булочкой после бассейна выпила.

— После бассейна? А разрешил ли доктор Кастильо?

— Сеньора говорит, что чувствует себя хорошо и ей не нужен доктор.

— Но сейчас-то она у себя, в постели?

— Нет, сеньор Линарес, сеньора Роза где-то в саду.

— Селия, скажи честно: как ты нашла ее после болезни?

— Лучше всех, сеньор, лучше всех!

— Но немного все же вялая, заторможенная?