Дикая звезда (Том 2)

Коултер Кэтрин

Он, несомненно, был прав, сказав Лорел, что с Байрони не соскучишься.

– Я просто подумал, что было бы по-джентльменски сопровождать собственную жену из Сан-Диего в Сан-Франциско.

– Я не нуждаюсь в твоем сопровождении, - вздернула Байрони подбородок.
– Ты прекрасно знаешь мои планы; Брент. В конце концов, салун принадлежит и мне, и ребенку.

– Ну, что же, я не возражаю, дорогая. Я хочу сказать, следуй своим планам. У меня достаточно других дел, чтобы заниматься еще и салуном.

–

Что ты хочешь сказать?

– Позднее, Байрони. Я скажу тебе позднее.

– Невозможный человек!

– Некоторые вещи никогда не меняются, любовь моя.

***

Через три дня они отплывали из Сан-Диего. Байрони что-то про себя напевала, а Брент был замкнутым и хмурым. Но это не имело значения. Пусть себе молчит, пусть играет с нею, подшучивает и поддразнивает.

Байрони просила его все объяснить, а он только отмахивался от нее и говорил: "Позднее".

Она махала матери носовым платком, стоя на палубе "Летучего Билли", и непроизвольно отступила назад, внезапно увидев рядом с матерью своего отца, также доброжелательно махавшего им рукой.

– Какой дьявол его сюда принес?
– громко выразила недоумение Байрони.

– Мне кажется, что Мэдисон Девит счастливый человек, - заметил Брент.

– Что ты имеешь в виду?

Брент широко улыбнулся Байрони, и она ответила ему озорной улыбкой:

– Понимаю. Скажешь позднее.

– Вот именно, - бесстрастно согласился он.

Каюта оказалась маленькой и тесной, едва вмещавшей кровать, небольшой шкафчик и плетеный стул.

– Это лучшее, что я мог найти для нас троих, - Брент бросил плащ на спинку стула.

Скрестив на груди руки, Байрони смотрела на мужа.

– Ну что?

– Ты не хочешь сказать мне, как безумно счастлива оттого, что я снова с тобой?

– Я оставлю при себе свою безумную радость, - возразила она, с трудом сдерживая игравшую на губах улыбку. Сердце Байрони возбужденно билось.

Брент принялся расстегивать пиджак и рубашку.

– Надеюсь, ты не хочешь есть, - заметил он, не глядя на жену.

– А что?

– А то, что я намерен долго не выпускать тебя из этой постели.

– Брент, ты самый своевольный человек! Поступаешь как похотливый боров, у которого на уме всегда одно и то же, - с трудом подыскала сравнение Байрони.

– Полагаю, что "похотливый" самое подходящее слово. А теперь помолчи, женщина, - добавил он, подняв ладонь.
– Я скажу тебе все, что ты хочешь узнать, после того как доведу тебя до полного изнеможения своими ласками.

Возражать Байрони не хотелось. Она для виду сделала попытку к сопротивлению, когда Брент нежно привлек ее к себе и принялся целовать.

– Знай, Байрони, я люблю тебя, и если ты еще когда-нибудь от меня сбежишь, я...

– Что?
– улыбаясь, спросила Байрони.

– Позднее, -

уклонился Брент от ответа, целуя ее в шею.

***

– Когда ты успел заказать это?
– спросила Байрони, жадно глядя на подносы с едой, которые три часа спустя внес в каюту стюард.

– Все дело в моем обаянии, - ответил Брент. Он поставил подносы на кровать между ними.
– Пока ты будешь восстанавливать свои силы взгляни-ка, какой аппетитный цыпленок!
– я скажу тебе все, что ты так хотела услышать.

Байрони вонзила зубы в грудку жареного цыпленка.

– Интересно, есть здесь где-нибудь соль?

Брент был ошеломлен.

– Итак, - сказал он, - в будущем, когда ты будешь проявлять упрямство, мне не останется ничего другого, как просто класть тебя на спину.

– Да, - согласилась она.
– Подозреваю, так и будет. Соли, пожалуйста.

– Черт побери, Байрони, ты ничего не хочешь узнать?

Она взглянула на поднос.

– Не передадите ли мне кусочек этого восхитительного на вид хлеба?

– Сейчас, - ответил он и передал Байрони хлеб.

Спустя несколько минут Брент прервал подробный рассказ Байрони о том, как она добиралась до Сан-Диего.

– Ты наелась?

– О да. Цыпленок был чудесный, морковь замечательная, а хрустящий картофель как раз такой, какой я люблю, ну и...

– Хватит!
– прорычал Брент.

Байрони посмотрела на мужа из-под опущенных ресниц и с веселым смехом упала на подушки.

Брент поставил поднос на пол и вытянулся рядом со все еще смеявшейся женой.

– К тебе вернулись силы, Брент?

– Ты не леди, - заметил тот.

– Ты чем-то недоволен?

– Я буду доволен, когда ты наконец позволишь мне продемонстрировать мое благородство.

Байрони ласково улыбнулась мужу.

– Ты продал Уэйкхерст, освободил всех рабов, дал каждому денег и многих из них отправил в Калифорнию. А теперь собираешься купить ранчо на юге от Сан-Франциско и заложить собственный городок, населенный чернокожими горожанами. Ты отдал Лорел выручку от продажи и отправил ее на все четыре стороны с хорошо набитыми карманами. Наверное, выделил пособие моей матери и нанял человека для доставки денег к ним на дом. Что-нибудь еще?

– Переспал с Лорел, ради старого знакомства.

– Нет, этого ты не сделал. А всех бывших рабов поручил попечению Джоша.

– Как ты все это узнала?

– Ты говорил во сне. А что касается доставки денег матери так, чтобы отец не смог протянуть к ним свои жадные лапы, то это я придумала сама.

– Проклятие!
– вырвалось у Брента. Он положил руку на округлившийся живот Байрони, задумчиво глядя на нее.
– Мне раньше никто не говорил, что я разговариваю во сне да еще рассказываю подробности.