Дипломатия
Шрифт:
С точки зрения движения за мир, критерием успеха был просто сам факт окончания войны. А если ответ был отрицательным, то переговорная позиция Америки воспринималась как ошибочная. Движение за мир не осуждало Ханой ни за его позицию на переговорах, ни за методы ведения войны, что тем самым давало Ханою стимул твердо стоять на своем. К 1972 году Соединенные Штаты в одностороннем порядке вывели 500 тыс. военнослужащих. Сайгон официально предложил провести свободные выборы, а Америка — вывести все остающиеся войска в течение четырех месяцев с момента заключения соглашения. Тхиеу согласился подать в отставку за месяц до выборов. Соединенные Штаты предложили создать смешанную комиссию для наблюдения за выборами, причем все это обусловливалось прекращением огня под международным контролем и возвращением военнопленных. Но ни одна из этих мер не ослабила нападки на их мотивы и политический характер.
С
После встречи с участниками переговоров со стороны Северного Вьетнама и ФНО члены американского движения за мир непрестанно заявляли, что они «знают»: освобождение военнопленных и урегулирование прочих вопросов не замедлят после того, как Соединенные Штаты примут на себя обязательство в конкретный, не подлежащий изменению срок произвести вывод войск. На самом деле Ханой никогда не давал подобного обещания, придерживаясь того же старого и обманчиво двусмысленного сценария, как и во время прекращения бомбардировок в 1968 году. Установление крайнего срока вывода войск, утверждал Ле Дык Тхо, создаст «благоприятные условия» для решения прочих проблем, но когда дело дошло до конкретного обсуждения, то он настаивал на том, что этот крайний срок, будучи установлен, останется обязательным независимо от того, что произойдет на переговорах на другие темы, — касательно прекращения огня или освобождения пленных. На деле Ханой обусловливал освобождение пленных и прекращение огня свержением сайгонского правительства. Как беспрестанно объяснял Ле Дык Тхо, словно вел семинар политграмоты для начинающих, именно поэтому в первую очередь и велась война.
Величайшей иронией судьбы, выяснившейся в процессе внутриполитических споров, было то, что Ханой на деле вовсе не был заинтересован в одностороннем выводе американских войск. Этот вопрос до сих пор понимается в значительной части литературы о войне превратно. Почти до самого конца Ханой никогда не отклонялся от стандартной формулы: необратимый срок вывода американских войск в сочетании с обязательством Америки свергнуть при уходе южновьетнамское правительство. Ханой был принципиально незаинтересован в нюансах различных вариантов графика вывода, которые прекраснодушные члены Конгресса готовы были бросить к его ногам, разве что в той степени, в какой это могло способствовать расколу американского общества. Предложить более утешительный график — вовсе не означало повлиять на позицию Северного Вьетнама. Исход конфликта, как это мыслилось Ханою, предопределяла только сила. Он охотно проглатывал любые подслащенные пилюли, но это не влияло на его переговорную позицию. Противники войны полагали, что Ханой поведет себя разумно, если Америка уступит ему лишнюю милю. В этом они глубоко ошибались. Все, что слышал Вашингтон от Ханоя, сводилось к бесконечному требованию о капитуляции: безоговорочному уходу, за которым должно было последовать свержение тогдашней администрации в Южном Вьетнаме, ее замене ханойскими марионетками, а затем, когда у Америки на руках не останется карт, пройдут переговоры относительно пленных, которых легко можно будет задержать у себя, чтобы выжать дополнительные уступки.
Как выяснилось позднее, дебаты на тему вывода войск оказались поворотным пунктом во вьетнамской войне, показав, что многие из побед администрации были на самом деле пирровыми. Никсон твердо стоял на той точке зрения, что на конкретную крайнюю дату вывода войск можно соглашаться лишь в том случае, если в обмен на это будет обеспечено достижение других существенно важных для Америки целей. Но тогда ему пришлось бы платить свою цену за полный уход уже после того, как эти условия будут выполнены. Ибо Южный Вьетнам должен был тогда самостоятельно защищать себя от гораздо более непримиримого противника, чем те, с которыми приходилось сталкиваться другим ее союзникам, и при таких условиях, на которые Америка не вынуждала идти никого из других своих союзников. Американские войска находились в Европе на протяжении жизни двух
Никсон изложил американские условия урегулирования в двух программных речах — 25 января и 8 мая 1972 года. Условия эти были таковы: прекращение огня под международным наблюдением; возврат и подсчет пленных; продолжение экономической и военной помощи Сайгону; решение политического будущего Южного Вьетнама вьетнамскими политическими партиями на основе свободных выборов. 8 октября 1972 года Ле Дык Тхо принял ключевые предложения Никсона, и Ханой наконец отказался от требования соучастия Америки в установлении коммунистического правления в Сайгоне. Он согласился на прекращение огня, на возврат американских пленных, на предоставление отчета по поводу пропавших без вести. Правительство Тхиеу оставалось на месте, а Соединенным Штатам позволялось продолжать оказывать ему военную и экономическую помощь.
До этого Ле Дык Тхо вообще отказывался обсуждать подобные условия. И потому он внес собственное предложение, означавшее, по существу, прорыв на переговорах, сопроводив его следующим заявлением:
«...Данное новое предложение полностью совпадает с тем, что предлагал сам президент Никсон: прекращение огня, конец войны, освобождение пленных, вывод войск... и мы дополнительно предлагаем ряд принципов решения политической проблемы. Вы также их предлагали. А урегулирование этих вопросов мы оставляем на усмотрение южновьетнамских партий» [944] .
944
Киссинджер. Годы в Белом доме. С; 1345
Ни одна из последующих трагедий и дискуссий не в состоянии стереть из памяти чувство воодушевления, овладевшее теми из нас, кто формировал американскую политику, когда мы осознали, что находимся на пороге достижения того, к чему стремились на протяжении четырех мучительных лет, и что Америка не бросит на произвол судьбы тех, кто на нее положился. Никсон заявлял множество раз, что, как только его условия будут приняты, он быстро пойдет на урегулирование. 14 августа 1972 года я заявил Тхиеу, что, если Ханой примет предложения президента Никсона как есть, Америка быстро заключит соглашение. Мы обязаны сдержать слово. И у нас нет иного выбора, кроме как его сдержать. Если бы мы промедлили, Ханой бы опубликовал свое предложение, вынуждая администрацию к объяснениям, почему она отвергла свои же собственные условия, и этим ускорил бы голосование в Конгрессе по поводу сокращения выделяемых средств.
Сочетание обстоятельств заставило Ханой принять то, что до этого систематически отвергал: уменьшение поставок по нарастающей в результате минирования северовьетнамских портов, удары по лагерям на территории Лаоса и Камбоджи в 1970 и 1971 годах, провал весеннего наступления в 1972 году, отсутствие политической поддержки из Москвы и Пекина в момент возобновления Никсоном бомбардировок Севера и страх перед тем, что Никсон, будучи переизбран, доведет дело до решительного столкновения.
Решающим фактором, возможно, было то, что, оценивая последствия президентских выборов 1972 года, тщательно рассчитывающий все свои шаги Ханой на этот раз совершил крупный просчет. Ханой, похоже, поверил, что чуть ли не подавляющая победа Никсона на выборах развяжет ему руки в отношении продолжения войны. Администрация Никсона знала, что новый Конгресс не будет более дружественно настроен по отношению к политике Никсона во Вьетнаме и, возможно, будет к нему лично еще более враждебен. Могла пройти одна из буквально сотен резолюций Конгресса по сокращению финансирования войны — возможно, применительно к оплате дополнительных расходов, представленных на утверждение конгресса в начале 1973 года и связанных с разгромом весеннего наступления коммунистов в 1972 году.
Я приветствовал перспективы мира в надежде, что они позволят Америке начать процесс национального выздоровления и вновь выковать двухпартийный консенсус, сформировавший американскую послевоенную внешнюю политику. В конце концов движение за мир добилось цели и обеспечило мир, а те, кто стремился к почетному завершению войны, могли чувствовать себя удовлетворенными, поскольку их терпение дало свои результаты. В моем кратком сообщении, где были очерчены условия окончательного соглашения, я протянул руку оппонентам в четырехлетней внутренней борьбе: