Дисторшн

Сафонов Кирилл

Но я помню то приятное чувство, когда слышал или видел как он все-таки дышит… или еще лучше – когда в самый сосредоточенный момент, когда ты настроил все свои основные органы чувств на получение необходимой информации, объект наблюдения вдруг вздрагивал и тут же менял одну странную позу на другую, или вообще заходился в какой-нибудь словесной тираде – смысл ее понять невозможно, так как это просто набор каких-то звуков, с иногда проскальзывавшими настоящими словами. Суть данной речи мог знать только эту речь произносивший, но он был в другом мире, там эта речь и была осмысленной – здесь нет. Если только конечно он не инопланетянин, который как радистка Кет, проговорился во сне, выдав себя с потрохами. В этом случае выкрикиваемое может быть понятно, но опять-таки только такому же инопланетянину – а я им не был. Да и мой брат тоже.

Лунатиком возможно, инопланетянином – нет. И вот лежит. У нас дел по горло,

а он спит себе спокойненько. Надеюсь, ему приснится что-нибудь этакое, что поможет нам в осуществлении нашей (может быть только моей) мечты. Но сомневаюсь. Пойду, чайник поставлю. Есть охота. Бутербродов что ль пока нарублю, пока этот не очнется. О,о,о… Зашевелился, глазом мутным водит – значит скоро встанет. Пошел на кухню. А там за чаем глядишь и обсудим, что сегодня делать будем. Вернусь-чиркану. Лето, ах, лето… Вроде и времени полно и придумал, чем его заполнить, а с чего начать не знаю. Может самоучители какие есть? Наверняка есть. Нужно в книжный сходить или спросить у кого. Черт побери, ни одного гитариста знакомого, такого, чтобы спросить, как мол, дружище, все делается, а он взял, да и рассказал. А еще лучше показал, а еще лучше… Конечно, все это есть. Школы, репетиторы, самоучители. Все есть. Но нужно быстро. И так же быстро научиться. Как иначе-то? Мечта должна осуществляться. Иначе это уже не мечта. Вот так все легко у меня. Максималист. Полумеры не для меня. Все и сразу надо. И желательно побыстрее. Так что для начала давайте чай и бутерброды. А остальное решим, когда забирать. Пошел. «Эй, лунатик, вставай, нужно к экзамену готовиться! Последний, рожа!». Вроде Встает. Ну и отлично.

…и больше ничего. Разобраться, как говорит отец, «без поллитры» не получится. Правда, продавщица, хорошая такая тетка оказалась, сказала, что где-то в центре есть магазин с, как она выразилась, «современными самоучителями», с такими разборами песен, где указано, как и какие струны зажимать или что-то в этом роде. Сказала, ее сын играет, учился по таким книжкам, она у него может узнать, что за магазин. Мы естественно эту идею поддержали. Ну а она сказала прийти нам завтра – может быть узнает. Неплохо. Вариант. Что до Генки, то мы его в книжном и встретили. И он, конечно же, увязался за нами, ну и разговор наш подслушал. Не успели мы выйти из книжного, как он достаточно ехидно поинтересовался «Что, на гитаре вздумали учиться?». Вздумали, говорю, тебе-то какое дело? Не унимается. «А гитары-то есть?». Парирую и этот выпад. «Нет, но будут». Лыбится стоит. Брат уже зашептал что-то вроде «Пошли, надо как-то отвязаться от него». «Если что, у меня есть гитара», – говорит Генка. «Могу продать». В этот момент мне, честное слово, стало до лампочки врет он или нет. Я услышал два волшебных слова: «Есть» плюс «Гитара», которые для меня тут же образовали в сумме «Надо». Вот только…

«Шестиструнка?», – спрашиваю. «А какой еще может быть электрогитара?», -заулыбался Ромашов и такую, рожу скорежил, будто он гитару и придумал. Я имею в виду, как инструмент. Но мне было до другой уже лампочки и это. Потому что, когда я услышал слово «электрогитара», я вообще потек. «Что за наваждение?», думаю. «Как такое может быть?». И, честно говоря, может ли электрогитара быть семиструнной или еще какой-нибудь, я даже и не подумал, мне было важно услышать именно «электро» ту самую часть слова, которая сейчас определяла все для меня, для нашей группы. И все – меня уже было не остановить. А, следовательно, нужно идти, смотреть. Одно плохо, даже если окажется, что все на мази – денег-то все равно нет, на что покупать-то? Но в то же самое время… Покажите сначала гитару, а потом будем о деньгах толковать. Вдруг уболтаем на «Утром стулья, а деньги вечером». «Показать можешь?», – говорю. И тут же слышу: «Пошли». И вновь так невозмутимо, что и правда не поймешь, то ли издевается, то ли дело предлагает. Я посмотрел на брата, тот пожал плечами. А что еще он мог сделать? Если бы он первый посмотрел на меня, я бы тоже просто пожал плечами. Киваю в сторону Генки, он кивает «Хорошо, мол, пошли». Честно, я не поверил, не верил и дальше, пока шли, и пока ждали его на лестнице. А пропал он минут на десять, не меньше. Где-то через семь – я подумал, что, если обманул, получит по шее. Но не пришлось. Вышел. И вынес.

Сказать – обманул, нет, не обманул. Это действительно была гитара. Видимо, «электро», это я понял, по дырке для штекера, но все остальное говорило, что это была очень и очень старая гитара. Такие я видел, наверное, у «Битлз» (самая старая и, естественно, знакомая для меня группа), ага, в черно-белых документалках. И вдобавок она была без струн, вся в пыли и… Она никак не вязалась с тем образом панк-рок-музыканта, который к этому времени я уже себе нарисовал и на себя же примерил. Мой образ был почти таким же, как образ гитариста Black Day, с небольшими корректировками уже от меня самого. Но гитара у меня в моих мыслях и представлениях была точно такая, как у Black Day. Черная с красным крестом на корпусе.

А эта ну никак под данное описание не подходила. Совсем. Виолончель гребаная! Если бы я хотел косить под «Битлз» может быть, но под Black Day – неа, не оценят. Посмотрел на брата. Видно было, что он также как и я – разочарован, но в то же самое время на лице его читалось

и какое-то облегчение. Я не сразу сообразил в чем было дело, а потом до меня мгновенно доперло. И я понял, что, скорее всего, именно ради этого, ради этого мгновения, и была устроена (уж не знаю кем – Богом или Дьяволом) эта встреча с Ромашовым. То, что я вынес из нее, эту мысль, это в конечном счете было бесценно. А главное по-братски. Мы не должны искать одну гитару, мы должны искать сразу две. А потом брать, покупать, отдалживать, воровать или что-то там еще, но только две гитары сразу. Ему и мне. Мне и ему. Одна не прокатит. Как не прокатил бы тогда, в детстве, и скейт, несмотря на то что с колесами. Ведь если будет только одна гитара, как решить, кому именно она достанется? Хорошо если понравится одному из нас, а что, если обоим? Да и как вообще себе это представить? У одного уже будет, а другому, пипец, облизывайся? К тому же мы разнорукие? Это вы, надеюсь, не забыли? Одна гитара не вариант при любом раскладе. Нужно было искать другие. И варианты, и гитары. И, как оказалось, все это не заставило себя долго ждать. И все всего лишь за один за день. Даже не за один, а в течение одного.

Да, видимо, в благодарность за это озарение, за принятие его, нам тут же было даровано продолжение. Не успели мы вернуться домой, в очередной раз обсуждая какой Генка кретин, как раздался звонок Пашки. Жало тоже нашел для нас… гитары. И именно «Ы» на конце данного слова, указывающее на его множественное значение, окончательно меня убедило, что я прав. Хотя, Дневничок и все остальные, заметьте, я не сообщил об этом брату, я имею в виду мою мысль о «доставании» именно двух гитар. Хотя мы никогда и не узнаем, что в действительности было бы, если бы Генка вынес гитару, которая на сто процентов соответствовала бы моим требованиям. Не знаю. И знать не хочу. Не вынес и точка. Так проще. Так правильнее. Если бы да кабы… все знают и понимают. Поэтому двигаемся дальше. Без вопросов.

Прозвучал звонок, я снял трубку, а Жало сообщил, что у него, оказывается, есть приятель-гитарист, у которого их полно, и электро (я сразу поинтересовался об этом) и обычных, и что тот не против продать одну или даже пару из них. Я спросил: «Это точно?». Жало ответил: «Точно. А если что-то не устраивает – ищи сам». Я объяснился, рассказав историю о Ромашове – Жало поржал, вспомнив о «компьютере своего рода» … Я признаюсь, забыл эту историю. Но когда Жало напомнил о ней, тут же вспомнил, и данная история полностью объясняла почему не стоило сегодня с ним связываться. Хотя «почему» в итоге все-таки стоило, я уже указал. А история такова – когда мы были мелкими – встретили Генку, тот тащил в руках обувную картонку с вырезанным окошечком и то ли приклеенным, то ли каким-то образом приделанным «простым» карандашом. Мы, естественно, особенно для одиннадцати или двенадцатилетних пацанов, поинтересовались, что это? На что получили серьезный ответ «Компьютер своего рода». Следующий наш вопрос был направлен на получение знания относительно формулировки «…своего рода». Выяснилось, что это так и есть (даже сейчас не получается не ржать, вспоминая об этом). Она состояла в следующем.

В прорезанном на коробке окошечке (это экран) установлен валик с приклеенными и согнутыми пополам бумажками, на которых нарисованы космические корабли (правда, опытный образец еще не был доведен до завершения, а потому валик со всеми бумажками-кораблями отсутствовал – присутствовал исключительно как инженерная мысль), под окошечком была сделана прорезь, через которую к карандашу, находившемуся с наружной стороны коробки, был подведен «рычаг» сделанный из толстой алюминиевой проволоки, с его помощью, держась за проволоку изнутри коробки (с торца коробки было проделано овальное отверстие для руки) можно было передвигать карандаш вдоль прорези влево или, соответственно, вправо. Получалось, должно было получиться, следующее: валик с бумажками вращается (какой либо привод, как и мысль о нем, У Ромашова отсутствовали – подразумеваю, что валик должен был вращаться с помощью другой руки, которая также должна находиться в коробке в момент эксплуатации «компьютера»), передвигая карандаш, его концом эти бумажки нужно было подцепить и отогнуть – на развернутой бумажке нарисован уже взорванный космический корабль. Вот так. Надеюсь, получилось объяснить, как выглядело сие чудо, но даже, если нет, лучше мне это уже не сделать, и так продумывал каждую деталь, как будто сам его и придумал. В общем, все очень и очень «своего рода».

Возвращаюсь к Жалу. Он выслушал историю об «электроскрипке» Страдивари, которая когда-то принадлежала скорее всего Джорджу Харрисону, мы от души поржали, после чего он сообщил, что владелец гитар, которого он имеет в виду, учится с ним в одной школе, и сказал, что странно, почему сразу о нем не подумал, так как чувак этот чуть ли не на каждый «школьный огонек» на гитаре лабает, и его в школе каждая собака знает. Устином зовут. Я не стал уточнять, действительно ли его имя Устин, или кличка такая, от фамилии Устинов, например. Для меня больше похоже на правду именно последний вариант, так как я не мог представить, что в конце семидесятых, начале восьмидесятых, думаю, правильно указал временные рамки рождения сия отпрыска, кто-то мог назвать сына Устином? Только фанаты «Тени исчезают в полдень» разве что. Но неважно. Важно то, что Жало с ним договорился о визите с целью посмотреть-пощупать инструменты, ну мы и пошли. И пощупали. И оказалось… Оказалось именно то, что и должно было оказаться. То, что мы ни хрена не понимаем в гитарах. То есть абсолютно.