Дивные пещеры
Шрифт:
— Добрый день, Элеонора Дмитриевна…
Леночка резко, как от удара, обернулась. Перед ней стоял невысокий молодой человек в сером костюме. Она знала его. Видела как-то. Только в форме.
— Добрый день, — ответила Леночка вежливо.
— Мне надо с вами поговорить, — человек улыбнулся.
— Пожалуйста. Я слушаю вас.
Младший лейтенант опять приятно улыбнулся.
— Ну что вы, Элеонора Дмитриевна… Разговаривать здесь… Может быть, мы где-нибудь уединимся…
— Но где здесь можно… Я, право, не знаю.
— Пойдемте
Кобчиков, не оглядываясь, пошел назад по коридору.
Леночка последовала за ним.
Возле обитой железом двери младший лейтенант остановился, достал из кармана пиджака массивный ключ, повернул в замочной скважине и потянул на себя ручку. Дверь подалась со скрипом.
Кобчиков отстранился, пропуская впереди себя Леночку. Кассирша никогда не была в таинственной комнате. Она с любопытством огляделась. Почему-то, проходя мимо этой двери, Леночка представляла, что здесь хранятся какие-то секретные документы в железных ящиках и стоят непонятные машины. Комната же оказалась пустой. Только в углу возвышался огромный пыльный сейф, которым, наверное, давно уже не пользовались; стоял колченогий рассохшийся стол у забранного решеткой окна и две, тоже колченогие и тоже рассохшиеся, табуретки.
Кобчиков запер дверь и присел на одну из табуреток, жестом пригласил садиться Леночку. Кассирша села. Сердце ее тревожно стучало. Ей вспомнился почему-то телефонный звонок.
— Этой ночью вы были в Пещерах, — Кобчиков пристально заглянул Леночке в глаза.
— Это допрос? — спросила кассирша как можно независимее.
— Ну что вы, — ответил младший лейтенант весело, но лицо его не улыбнулось. — Просто доверительный разговор.
— Да, я была в Пещерах. А что, разве нельзя? — с вызовом спросила Леночка.
— Ради бога, — сделал младший лейтенант протестующий жест рукой. — Сколько угодно. Меня интересует только один момент. Когда вы в последний раз видели Токарева?
— Какого Токарева? — удивилась Леночка. — Не знаю никакого Токарева.
— Вы с ним были в Пещерах.
— Ах, вы, наверное, имеете в виду приезжего… Леонида… как его, уже забыла… Вспомнила… Леонида Георгиевича?
— Да.
— Мы с ним отстали от остальных… Это было около… двух часов… Да… да… Я еще посмотрела на часы… Около двух… Точнее — час пятьдесят… Мы кричали, потом долго шли какими-то ходами… Я очень испугалась… заблудиться в Пещерах… вы ведь знаете… это конец…
Леночка вздрогнула. Даже сейчас, в солнечной комнате, ей стало жутко. Как страшно поблескивали сырые меловые стены узкого хода, какая ужасающая стояла тишина. Потом Леночка споткнулась о камень. Свеча ее погасла, Леонид Георгиевич бросился к ней, попытался поднять, но сам поскользнулся, упал, выронил свечу. Стало так темно, что у Леночки засветились перед глазами солнечные круги… Она закричала от страха. Приезжий стал чиркать спичками о коробок, но
На этом месте кассирша замолчала.
— Дальше.
— Потом Леонид Георгиевич ушел… Он сказал, что скоро придет.
— И вы не спросили его, куда он пошел?
— Нет.
— Больше вы его не видели?
— Нет. Я плакала, звала на помощь, куда-то бежала… Одна, во тьме… я боялась провалиться в какой-нибудь колодец. Я слышала, что в Пещерах полно таких колодцев. Я столько пережила… Кажется, теряла сознание… Потом меня нашли Евгений Семенович и Шкаф… то есть Семен Петрович…
— Это было…
— Не помню… Мне показались эти часы вечностью. Думаю, они нашли меня часа через два.
— Не показалось ли вам, что Токарев ушел от вас потому, что случилось что-то из ряда вон выходящее?
— Н… н-нет…. А что могло случиться?
— Я не знаю, поэтому и спрашиваю вас.
— Нет. Ничего не случилось. Он просто сказал, что скоро вернется, и ушел.
Кобчиков не отводил взгляда от ее глаз,
— Вот как…
— Да. Вот так. — Леночка выдержала взгляд младшего лейтенанта.
— Ну что ж, наш разговор окончен. Благодарю вас,
— Его нашли? — спросила Леночка.
— Еще нет.
— До свидания.
— До свидания.
Леночка встала с табуретки, прошла к двери и попыталась повернуть торчащий в замочной скважине ключ, Ключ не поворачивался.
— Одну минуточку, — Кобчиков проворно подошел к выходу, щелкнул ключом, толкнул дверь.
— Да… Вот еще что… О нашем разговоре никому ни слова.
— Почему?
— Дело в том, что я действую не как милиционер.
— Не как милиционер? — удивилась Леночка.
— Да…
— А как кто?
— Это в некотором роде частное расследование.
— Разве такое может быть?
— Выходит, может…
— Хорошо. Я никому не скажу.
— Благодарю вас.
Дверь тяжело закрылась за Леночкой.
— Элеонора Дмитриевна, сегодня на вас спрос… к телефону… Главный… — Шкаф протянул ей трубку.
— Элеонора Дмитриевна?
Голос у Громова был сухой, официальный.
— Да…
— Вы недодали мне десятку.
— Что?..
— Вы недодали мне десятку.
— Но этого не может быть… Евгений Семенович.
— Однако это факт.
— Я хорошо помню…
— Деньги лежат передо мной. Я к ним не прикасался… Сейчас пришли за взносами, и я обнаружил, что не хватает десятки.
— Боже мой… у меня никогда… — растерянно залепетала Леночка. — Совершенно исключено.
— Вы поймите меня правильно, Элеонора Дмитриевна. Мне наплевать на десятку, но у вас будет остаток в кассе, и произойдут разные неприятности. Я вам советую сейчас снять кассу. Кстати, я не уверен. Может быть, эта десятка ушла с моего стола с какой-нибудь бумагой… Все-таки лучше снять кассу.