Дневник Жеребцовой Полины (часть вторая, Чечня, 1999-2002гг.)
Шрифт:
Мы с мукой! Спасибо ребятам!
Сегодня день рождения моей прабабушки Юли-Малики.
Она родилась в 1900 году 14 января. Жила в Ставрополе.
Ее покрестили подростком, и она стала носить имя Юлия.
По своему отцу она была мусульманкой.
После смерти ее дочери, маминой мамы, мы забрали Юлю в ЧИАССР.
Досмотрели ее, парализованную. Похоронили в городе Грозном.
Через год, на этом же Карпинском кладбище, мы похоронили моего любимого деда Анатолия, журналиста-кинооператора.
Помню:
Из старшего товароведа большого завода она превратилась в уборщицу общежития.
Каждые два-три часа нужно было подходить к нашей лежачей больной.
Но со временем к прабабушке вернулась речь. Она стала вставать!
Это после парализации, в 92 года! Моя прабабушка много рассказывала о своей юности. Ровесница века. Она повидала много!
В то время я пошла в первый класс. Мне было 6 лет.
Несмотря на все трудности, бабулю Юлю, мать маминой мамы, мы очень любили!
Знать бы о грядущей войне! Тогда не бросили бы квартиру-коммуналку в городе Ростов-на-Дону. А мы, наоборот, перевезли в город Грозный имущество: предметы старины, книги, посуду, часть мебели. Все самое ценное. Жилье в городе Ростове сдали домоуправлению.
В городе Грозном наша семья имела две квартиры в центре города Грозного двухкомнатную и однокомнатную. Обе они располагались в районе Центрального рынка, по улице Розы Люксембург. И у нас с мамой своя однокомнатная квартира, по улице Заветы Ильича…
Теперь наша ванная, вернее, пол в ней, — провалилась. Канализации нет, засорена и повреждена. Стены, потолок, все черное, в жирной копоти. Сможем ли мы отремонтировать свое жилье? Устоит ли наш расшатанный дом? Как мы будим жить дальше?!
Слабость сильная. Пилить дрова трудно. Постоянно болит печень, тошнит.
В подъезд заглянул молодой парнишка с четками на шее. Он один из тех, четверых, что дали нам муку.
— Тетя, — попросил парень мою маму по-чеченски. — Ты брюки мне не постираешь? Я — мамин. Я не умею. Старших мужчин просить мне стыдно и нельзя…
Четки у него светло-зеленые, прозрачные. Парень задал свой вопрос издали, стоя в дверях подъезда. Своим поведением он понравился нам.
— Давай, неси! — согласилась мама: — Только у меня сердце больное. Всем стирать не смогу. Нет сил! Одному тебе. Он ушел и быстро вернулся. Ведро воды. Узкая баночка от кофе со стиральным порошком. В пакете грязные брюки. Все оставил у двери.
Мама постирала. Рано утром этот паренек забрал мокрые вещи. Сказал, что досушит их в подвале дома, где они живут. Там чисто и тепло. Поблагодарил. Пожелал здоровья и удачи.
— Можно, я еще приду? — выходя на улицу, спросил он: — Пожалуйста! Еще только один раз! Вдруг меня убьют? Чтобы я в чистых вещах
Мама кивнула. Последние дни она стала молчаливой — «да» и «нет» заключают основу общения с ней. Зашла одинокая бабушка Маня из среднего подъезда.
Сказала, что у нее нет муки на лепешки. Что деньги заканчиваются…
— Денег и у нас нет. Всего около 100 рублей… — покачала головой мама. — А лепешку мы дадим! Надо — и завтра приходи.
Она протянула Мане половину от той, что была у нас самая большая и толстенькая! Баба Маня расплакалась. Сказала:
— Если завтра будет тихо, я схожу за хлебом, на рынок «Березку». Вам что — ни будь купить?
— Нет! Спасибо! — отказалась мама. — Все дорого, а мы экономим.
Маня попросила у мамы прощенья. И ушла.
Мы долго не могли понять, что именно мы должны простить старой Мане? Вспомнили не сразу. Давно, до войны, был такой случай. Маня прибежала к нам с внуком. У них дома случилась драка! Они (бабушка и внук), перепуганные, прятались у нас.
После ухода незваных гостей мы обнаружили пропажу. «Испарились» в большом количестве
сладкие шоколадные вафли. Вафли лежали в коробке под кроватью, на которой ночевали «гости». Тогда мы торговали шоколадом, печеньем, разными сладостями…
Поскольку пропала еда, мама даже говорить об этом не стала. Сильной стрельбы сегодня нет.
Но попали в угловой частный дом. Он горит уже третий раз.
Мы выносим из него мебель. Хозяева дома Вовка и его жена Оля.
С ними пенсионерка Мария. Это Олина мать. Деваться им некуда.
Переселяются в чужую квартиру. Дом на противоположном углу.
Оставшиеся люди помогают перемещению.
Мы тоже перенесли их табуреты и стулья. Хорошо, не стреляют…
У этих людей погибла собака! Беднягу зажало досками при обрушении. Вовка не смог вытащить. Собака выла, пищала и сгорела вместе с родным домом…
Обоим враждующим сторонам надоело воевать. Все — «красные» и «белые», отмечают Старый Новый год!
Оттого так тихо. Можно подумать — мирный день!
Будур
18 января 2000 г
У нас вылетела дверь…
Чиню.
Вчера по нашим домам палили из пушек.
Благополучно такой обстрел закончиться не мог!
Один снаряд совершил редкостную подлость: он влетел в окно на первом этаже, к брату Азы.
Все в однокомнатной квартире разнесло на мелкие щепки!
Брата ранило в голову. Он всю ночь не приходил в сознание. Утром Шахрудин скончался на руках у своей сестры — Азы. Во дворе этого человека звали по-простому — «Шахид».