Дневник Жеребцовой Полины
Шрифт:
Скоро Новый год! Мама «раскопала» в груде хлама искусственную, серебряную елочку. Поставила ее рядом с коптилкой, нарядила.
Елочка «заиграла» блестками на слабых веточках. В темной, холодной, с закопченным потолком комнате она, на мой взгляд, лишнее сокровище.
Будур.
30 декабря 1999
Судя по реву моторов, по трассе идут большие машины или танки.
При
Но запас дров на кухне у нас большой.
Еды нет. Разводим муку с водой и пьем. Чтоб не сильно болел желудок.
Мука с привкусом гнили. Очень противно! Кроме соленых помидор у нас ничего нет.
И соленые помидоры заканчиваются.
Аза и Лина применились к обстоятельствам. Дружат с боевиками. Некоторые у них ночуют. Женщины пекут для них хлеб. Поэтому сыты. У них и масло и мука! Лина к новому году дала нам немного муки. В мисочке.
Иногда в нашем подъезде пахнет дымом сигарет (с верхних этажей). Но в дверь подъезда никто не входит! Посмотреть, есть ли кто-то наверху, бабушки не решились. Мама подумала и одна не пошла. Не стала рисковать. Говорит:
– Нас не трогают, не обижают, зачем лезть?
В ночь на сегодня двое неизвестных ночевали в какой-то из квартир. Пахло едой!
Не знаем, кто это. Русская разведка? Боевики? Лучше не соваться! Делать вид, что мы не заметили.
Утром, сделав сальто через голову, один парень выпрыгнул со второго этажа.
По голосам — ночевали двое.
Будур.
4 января 2000
С наступившим Новым годом!
Мы два дня подряд пекли по одной маленькой лепешке.
Я ела ее! Горячую и сырую! Кричала: «Вкусно!»
Потом мы опять перешли на воду с мукой, с покрошенным в стакан луком.
Меня тошнит.
– Лук необходим для десен, — сказала мама. — Иначе потеряем все зубы!
У меня все зубы шатаются и несколько почернели.
В основном целый день мы лежим в своей нише.
Рано утром, пока не стреляют, держась ближе к домам, ходим к колодцу.
Он через один дом от нас. Живущие рядом люди ругаются, ссорятся с нами. Воды немного. Она с мусором.
Оказывается, дальше, в доме живут русская бабушка и ее муж-чеченец. Одни!
На четырехэтажный и трехподъездный дом!
Появились
К колодцу, рискуя жизнью, приходят жители частного сектора!
Сегодня светловолосый чеченец спросил у мамы:
– Где вода?
Ему на вид лет семнадцать, в военной форме, без оружия. Он рассказал о себе. Помогает старшим: колет дрова, носит воду, готовит еду. В их группе боевиков — его родственники. Автомат ему не дают! На шее у парня светло-зеленые четки.
Он веселый! Шутил на русском языке и на чеченском. Помог поднять из дальнего колодца (где есть на дне вода) маме и старым бабушкам ведра!
Парень отругал тех, кто хотел прогнать нас, мешал набирать воду. Пристыдил! Сказал, что вода — от Бога, она — ничья.
– Вода есть? Значит, для всех! Где живут люди? Близко или далеко? Кто они? Какой национальности? Это роли не играет! — звучало его нравоучение бездушным и наглым гражданам.
Скоро мы увидели его товарищей. Плотные молодые мужчины. Многие белокожие и светлые. С рыжинкой в волосах! Возраст от 25 до 40 лет. Они сказали жителям:
– Ставьте ведра у колодца и уходите. Мы поднимем, воду нальем. Каждому по два ведра. Потом заберете! Не рискуйте! Рядом прикрытия нет!
Колодец действительно расположен так, что подъезд ближайшего дома далеко.
Шагов семьдесят. Все стояли в подъезде. Боевики налили воду. Когда разливали — повторяли слова: «Биссми Ллахи!» (Ради Аллаха!)
Среди них есть голосистый парень! Это он «читает» азан (призыв к молитве). Чудный, высокий голос!
Мужчины рассказали:
– Когда мы пришли в ваш район, поселились в большом четырехэтажном доме. Но, осмотревшись, решили: надо держаться дальше от людей. Слишком много жителей!
Потому ушли в частный сектор. У нас есть котел, тепло. Есть подвал.
И если случится решающий бой — он будет безопасным для мирных жителей.
Наверно, по этой причине мы не видели их.
Баба Стася долго благодарила помощников, называла их «родненькими сыночками».
Мама шепнула мне:
— Вчера, когда Стася увидела парня — самого молодого и веселого, она пожелала ему смерти. Показала кулак за его спиной. Бурчала: «Не все еще подохли?!» А сегодня? Видишь, как кланяется!
Я увидела: на пальце правой руки у Стаси было надето обручальное кольцо.
То самое! Снятое с пальца Раисы. Женщины, что погибла на молитве, когда нас бомбили.
– Это похоже на правду! — ничуть не удивилась я.