Дневники потерянной души
Шрифт:
– Да, надо бы и нам наконец отдельную пристройку под купальню сделать, а то Ильба давно уже собирался, – улыбнулся мне Маура, показывая, что мои слова его не задели. – А они таки постарались, - присвистнул он, оглядывая просторное помещение, облицованное серым камнем. – Стены же дырявые были, ветер выл... Эй, Каль! Когда вы успели все подлатать тут?
В дверь просунулась курчавая голова:
– Прошлым летом. Отец мой команду нанял. Копошились тут, как муравьи, аж в глазах рябило. Зато теперь, как новенькая. Нравится?
– Великолепно, - кивнул мой хозяин, снимая котелок
Вода была все же еще достаточно чистой и прозрачной, и ласково обволакивала мое напряженное тело. Я с наслаждением погрузился по шею, смывая с себя грязь и пыль, собранные за день, и вконец успокоился, прислонившись затылком к стене. Сквозь полуприкрытые веки мне смутно видны были контуры плеч напротив, капли влаги на которых поблескивали кристальными бисеринками. Маура растирался пучком душистых листьев, отвлеченно что-то напевая, и упругая гладкая кожа наливалась бронзовым румянцем в свете пламени, будто раскаляясь изнутри.
Лишь только мы как следует расслабились, из-за закрытой двери послышался нетерпеливый оклик Калимака:
– Вы заснули там, что ли? Выходите, а то все остынет!
– Вот, принес вам полотенца и рубахи чистые, - вошел уже одетый Разанул, положив стопку на деревянную лавку у стены.
Маура благодарно кивнул ему и сладко потянулся, поднимаясь из воды. Насухо вытеревшись льняным полотенцем, он накинул его на мокрые волосы, немедленно став похожим на одну из богатых хозяек с платками на головах, сплетничавших целыми днями посреди деревни.
Я же сразу натянул длинную рубашку, и только после этого вытер голову.
Мы вышли за дверь и прошли в освещенную множеством масляных светильников главную комнату. На заново накрытом столе стояли аппетитно пахнущие блюда, от которых поднимался густой пар.
– Давайте, угощайтесь, - пригласил Разанул, раскладывая по большим деревянным тарелкам запеченную телятину с грибами, и я с радостью втянул ноздрями аромат, так как боялся, что нам от пропущенного ужина достанутся лишь черствые корки.
– Вот это я понимаю, - Маура тоже с удовольствием пододвинул к себе тарелку. – Вкуснятина!
– Ого! – воскликнул тем временем Калимак от лавки в прихожей, доставая что-то из вещевого мешка моего хозяина, в котором он по непонятной причине рылся в его отсутствие. – Что это у тебя, Мау?
В его смуглых пальцах поблескивал небольшой предмет – кусочек серебристого металла вытянутой формы, закругленный сверху и снизу.
Маура поднялся и резко шагнул к другу. Но Калимак, пользуясь тем, что был выше него, тут же встал на цыпочки и задрал вверх руку, чтобы подошедшему пришлось подпрыгивать в попытке заполучить свою вещь обратно. Раз или два хозяин поддался на уловку, а Калимак уворачивался со смехом. Наконец Маура это надоело, и он в прыжке одним ловким движением сжал запястье товарища так, что тот вскрикнул от боли и разом выпустил добычу. Поймав крошечный цилиндр себе на ладонь, мой хозяин быстро упрятал его обратно в
– Хорош уже хвастаться своей силой, - Калимак недовольно потер больное место. – Чуть руку мне не сломал.
– Тебе же можно хвастаться своим ростом, - был невозмутимый ответ.
– Ты чего? – обиделся Калимак. – Я же только пошутил.
– А в вещах моих зачем рылся?
– Да одежду твою запасную хотел достать, боров ты неблагодарный. Из нее и выпала эта штука.
– Прости, - усовестился Маура, дружески хлопнув его по плечу. – Я все объясню про это, вот только поужинаем.
– Эх, хорошо! – похвалил Маура, облизывая пальцы. – Неужто ты сам готовил?
– Да нет, это хозяйка Раули свое угощение принесла, - все же не стал врать Калимак. – Надо же, столько лет прошло, а она до сих пор благодарна за то, что мы тогда ее сынишку спасли.
– Как спасли? – с любопытством спросил Разанул. – Ты мне про это еще не рассказывал!
– Ну да, - с удовольствием пустился в воспоминания его товарищ. – Она телегу тогда распрягла и у дороги оставила, а оказалось, что на склоне. Вот телега и покатилась вниз, скорость набрала нехилую, а тут мы с Мау мимо проходили с рыбалки. Видим, в телеге мальчишка сидит, крохотный совсем, ревет от страха. Так мы погнались, и на самом краю обрыва ухватили таки. Еще чуть-чуть, и кранты ему. Его мать, когда подоспела, долго еще рыдала и нам в ноги кланялась. С тех пор гостинцы приносит, ну не отказываться же.
Мы с Разалем завороженно слушали эту историю, а Маура лишь молча улыбался, не вставляя своих комментариев.
– Поди-ка принеси орешков из погреба, - приказал Калимак своему младшему другу, наливая себе еще пива из кувшина. – Вот, набери сюда, - протянул он ему глиняную миску.
– А почему я-то? – недовольно произнес Разанул. – Вот пусть Бан сходит.
– Бан не знает, где что лежит, а ты знаешь, - настаивал хозяин дома.
– Так ты сам и принеси, ты тоже знаешь, - не сдавался тот.
– Еще чего, уважай старших.
– Да давай я схожу, - вызвался Маура. – Можно подумать, целый подвиг – в кладовку спуститься.
– Именно, что подвиг, - подтвердил Калимак. – Для него так уж точно, - хлопнул он по спине покрасневшего Разаля. – Он там однажды масляную плошку уронил, она погасла, а в темноте у него по ноге крыса забралась, здоровенная такая. У нас вообще крыс не водится, не знаю, как та тогда пролезла. Вот с тех пор он и трусит.
– Ничего я не трушу!
– Ну так иди тогда.
– Отстань от Раза, я же иду, - не выдержал Маура. – Много чести этой крысе.
– Щас я тебе лучину подлиннее запалю, темень там такая, хоть глаз выколи, - поднялся было Калимак.
– Не возись, я мигом, - махнул рукой Маура, взяв миску и уже идя к дверце погреба.
– Они на третьей сверху полке слева, рядом с горшками с медом! – вслед ему крикнул Калимак.
– Он что, в темноте видит? – недоуменно спросил Разанул.
– Да черт его знает, может, и видит, - пожал плечами сидящий рядом. – Я иногда замечал, что он и безлунной ночью как днем все вокруг находит, думал, мне кажется.