До новой встречи
Шрифт:
А вслед за этой неприятностью Вадиму пришлось пережить и другую.
Антон прислуживался к каждому слову директора, но предложение пойти на выучку к ученикам школы ФЗО строителей расценил как личное оскорбление и стал избегать встреч с Николаем Федоровичем. Особенно он сердился на Вадима и снова пересел за последнюю парту.
После возвращения из командировки Антон заважничал, свысока смотрел на другие строительные бригады училища. Сколько кирпича привезла его бригада! Ходко шла заделка второго пролома, так чего ради идти к кому-то на выучку? И вдруг слава Антоновой бригады рухнула. На вечернем построении Николай Федорович зачитал докладную
— Не справились, возгордились, не хотели учиться у своих товарищей, а теперь сроки не позволяют дальше экспериментировать. Видимо, придется искать каменщиков-профессионалов.
— Вот тебе и народная стройка! — злился Антон.
На разборке завалов его бригада давала двойную норму, но кирпичная кладка оказалась гораздо сложнее, чем он ожидал.
После отбоя ко сну в умывальной комнате собралась вся бригада. Несколько раз заходил дневальный, просил разойтись по-хорошему; пришлось вывернуть на щите предохранительные пробки. Сговор продолжался в темноте, и только угроза позвонить директору заставила подростков разойтись.
На воскресенье была назначена экскурсия в Петропавловскую крепость. Собирались на площадке у главного здания. Как только колонна ремесленников скрылась за поворотом объездной аллеи, из сторожки, где дворники прятали свой нехитрый инструмент, выскочил Антон. Оглядевшись по сторонам, он громко свистнул. Из кочегарки выбрался Анатолий, за ним показались Яков и другие ребята. Ни слова не сказав, Антон направился по тропинке на черный двор, за ним гуськом понуро плелись остальные.
Плохая кладка пролома заставила Антона многое передумать. Горько он жалел, что пренебрег советом учиться у людей, знающих кладку. Первый раз в жизни Антон всю тяжесть неудачи добровольно взвалил на свои плечи. Всю ночь он просидел над книжкой «Совет каменщику», прочел, как работают звеньями, как можно положить за смену одиннадцать тысяч кирпичей, но сколько ни вчитывался, так и не нашел ответа, отчего получается перекос в стене.
По воскресным дням работы в старом корпусе воспрещались. Антон действовал напористо, решил тайком сменить кладку в первом проломе. Еще с вечера он наказал товарищам утром уйти из общежития и незаметно схорониться в кочегарке.
Ребятам тошно было смотреть на свежую кладку в проломе Кирпичи лежали неровно, посередине стены, и по краям образовались горбатые выпуклости. Теперь на собственной беде ребята убедились, что ремесло каменщика не менее сложно, чем токарное.
До возвращения товарищей с экскурсии Антон надумал разобрать забракованную кладку и по-новому, без ошибок заложить пролом.
Антон выбрал два лома, полегче передал Георгию, потяжелее оставил себе. Яков вынимал кирпичи и кидал в круг, где их подхватывали Григорий, Сафар, Митрохин и торопливо сбивали молоточками раствор. Старательно работала бригада, известковая пыль густо покрыла потные лица ребят.
В бригаде никто не баловался табаком, но пятиминутный перерыв «на перекур» сделали через полтора часа. Антон вычитал в газете, что таков порядок рабочего дня у строителей.
После «перекура» начали кладку. Антон встал за каменщика, взял в помощники Якова. Братья Ростовы в одних трусах и резиновых сапогах забрались в корыто и ногами месили раствор. Антон клал кирпичи осторожно один к другому, приравнивая кельмой. Положил семь рядов, решил проверить. Георгий, забравшись
Антон со злости швырнул кельму в траву. Если бригадир пал духом, выходит, дела в бригаде совсем плохи. Анатолий прятал глаза, со страхом думая, как после новой неудачи над ним будут подшучивать дружки из слесарной группы. Яков угрюмо смотрел в землю. В плохой кладке он винил целиком себя. Всю жизнь Яков прожил в Морозовке, там каждый крестьянин сам кладет печь и трубы выводит, а он, нате вам, простую стену не сумел вывести!
Второй перерыв на «перекур» затянулся: Подростки сели в кружок на траву возле своего бригадира. А что он мог им сказать? Неожиданно спасительную идею подал младший Ростов:
— На передовых заводах и то не все ладно бывает. Недавно в «Ленинградской правде» писали, как на «Электросвете» осваивали радиолампочки. Одна лампа стоит тридцать шесть рублей, на последней операции из ста лампочек браковали девяносто пять. Не постыдились же ребята на заводе, отправились в Политехнический институт. Ну, ученые и внесли поправку в технологический процесс. Теперь из ста лампочек идут в брак только пять, и то на заводе и в институте недовольны. А почему бы нам не пригласить консультантом каменщика?
— Деньги нужны, — отозвался Яков. — Где их взять?
Неодобрительно поглядывали на младшего Ростова и остальные члены бригады. Однако Антон ободрился.
— Нам нужен совет. Каменщика нам сейчас не заполучить. Но и Яков не прав. Знатному человеку кошелек покажешь — оскорбишь. Коли нужно, он и без оплаты придет и поможет. Беда в другом: строителям не до нас. Иное дело школа ФЗО, там готовят каменщиков. Живем по соседству, почему бы в самом деле к ним не заглянуть?
Григорий возмутился:
— Токари-лекальщики идут на поклон! Идут на выучку к фезеошникам!
Все разом заговорили, заспорили, так что ни слова нельзя было разобрать. Анатолий крикнул:
— Помолчите, тети базарные! Конечно, на выучку к ученикам ФЗО нам, токарям-лекальщикам ходить не к лицу. В этом вопросе Григорий прав.
Понизив голос до шепота, он посвятил товарищей в свой план. Ребята теснились к нему. Из круга часто доносились слова: «Разве это поклон?..»
Через четверть часа после примирения сторон Анатолий, Яков и Григорий уже прогуливались у пруда за парковой оградой, где ученики школы ФЗО играли в городки. Анатолий не скрывал тревоги. Строители — ребята плотные, коренастые, правда, добродушные, но если их обидеть, то бьют они крепко. Тихоня Лев Зайцев ходил неделю с синяком под глазом. В него случайно попали мячом, а он швырнул его в канализационный люк. Ну, ему и всыпали.
Сама судьба покровительствовала замыслам ремесленников. На вытоптанной городошной площадке лишь двое подростков беззаботно гоняли надутую резиновую камеру. Заговорщики встали у кромки поля. Не подозревая опасности, игроки продолжали разучивать обводку. Анатолий свистнул. Григорий цепко ухватил рыжего, веснушчатого медлительного подростка. Анатолий и Яков вцепились во второго паренька. Пленник Григория оказался ловким парнем, он вывернулся и одновременно кулаком ударил своего противника по уху. Григорий упал не столько от удара, сколько от неожиданности. Паренек же не спешил использовать свое преимущество, благородно ожидая, когда обидчик поднимется с земли.