Добродетель грешника
Шрифт:
— Ирина ушла из клуба, — говорит Иван, и Зои ахает. Я понятия не имею, кто такая эта чертова Ирина, поэтому молчу.
— Почему она ушла?
— Без понятия. Она упомянула, что пора двигаться к чему-то большему и лучшему. — Пожимает плечами Иван.
— Хм, может, мне стоит ей позвонить.
— Кто такая Ирина? — Спрашиваю я у Зои.
— Она была одной из танцовщиц в клубе. Милая девушка.
— Ты часто тусуешься со стриптизершами? — Я вопросительно вздергиваю бровь.
— Если они мои друзья, тогда да, — говорит Зои. — Но и ты тоже. Я знаю, что у тебя и твоих братьев
— Владеть одним-двумя клубами и тусоваться со стриптизершами — это не одно и то же, — говорю я ей. — Я не дружу с персоналом.
— Серьезно? Ты ни разу не заводил дружбу с персоналом? — Спрашивает Зои, несколько раз моргнув.
— Ни разу, — отвечаю я. — Слово скаута. Стриптизерши меня не привлекают.
— Ты когда-нибудь был бойскаутом? Не вижу, чтобы ты охотно участвовал в групповых мероприятиях.
— Не совсем, но я занимался охотой и вязанием узлов. — Наверное, это не то, чем занимаются бойскауты.
— Точно. Что ж, спасибо за пиццу, ребята. Но я устала и возвращаюсь в постель. А вы двое можете идти. — Зои кивает русским, а затем снова поворачивается ко мне. — Тебе нужно забрать свою рубашку перед уходом, но спасибо, что зашел проведать меня.
Я моргаю, глядя на нее. Неужели она всерьез думает, что я уйду отсюда прямо сейчас? Ни хрена подобного.
— В любое время, детка, — говорю я, следуя за ней из кухни. Когда мы доходим до ее спальни, я слышу, как закрывается входная дверь.
Зои забирается на кровать.
— Прости, я не лучшая компания. Я просто очень устала. — Зевает она.
— Ты — лучшая компания, даже если спишь, — отвечаю я, затем прохожу к ней, снимаю штаны и забираюсь на кровать.
— Что ты делаешь? — Спрашивает она.
— Ложусь в постель. — Я отодвигаюсь в сторону и протягиваю ей руку. — Давай, ляг со мной.
— Ты хочешь спать со мной?
— Я всегда хочу спать с тобой, Зои. — От нее не ускользает скрытый намек. Щеки Зои розовеют, когда она кладет голову мне на плечо. Моя рука обвивается вокруг ее спины. — Я очень рад, что ты дома, — говорю я ей, целуя в макушку.
— Я тоже, — говорит она.
Глава 24
Я смотрю на экран своего компьютера и ничего не понимаю. Пока меня не было, мы с Люси вместе работали над дизайном спальни Лобсона. Но теперь, когда я вернулась, она передала мне полный контроль над проектом.
Почти каждая комната в пустом доме была закончена. Осталась лишь парочка незавершенных. Главная спальня — одна из них. Хотя мне следовало бы сосредоточиться на своем клиенте, но мои мысли все время возвращаются к спальне Марселя.
Я видела ее всего один раз. Но помню его кровать королевских размеров из темного дерева и черные простыни с темно-синим покрывалом. Интересно, позволил бы он мне изменить дизайн своей комнаты? В смысле, в ней нет ничего плохого. Просто она не очень… привлекательная. Это место, заставляющее задуматься, а стоит ли тебе здесь находиться или нет. Но, возможно,
Марсель многое держит под замком. Иногда я задаюсь вопросом, пытается ли он защитить меня, или просто недостаточно доверяет, чтобы впустить. Я старалась не думать об этом слишком много. Я вернулась неделю назад, и Марсель каждый вечер приходил ко мне, но он до сих пор не пригласил меня к себе домой.
Хочу ли я туда вернуться? Не уверена, но я хочу, чтобы он хотел меня видеть там. Когда речь заходит о Марселе, в моей голове творится полная неразбериха. Я хочу от него больше, чем должна. И с ним. Я также хочу дать ему больше, чем, как мне кажется, могу ему предложить.
Вздрогнув от пронзительного звонка телефона, я вижу, как на экране мелькает имя Михаила. Он звонит мне каждый день, по крайней мере дважды с тех пор, как я вернулась в Мельбурн.
— Михаил, разве у тебя нет какой-нибудь империи, которой нужно управлять? Каких-нибудь игрушечных солдатиков, которыми можно командовать? Детей, за которыми нужно присматривать? — Спрашиваю я, как только поднимаю трубку.
— Есть, но у меня также есть более чем способная жена, которую мои солдаты и дети, кажется, слушают больше, чем меня. Как там дела? — спрашивает он.
— Хорошо. Все так же, как и четыре часа назад, когда ты звонил мне в последний раз. — Смеюсь я и кручусь на своем офисном стуле. — Как дела у тебя?
— Было бы лучше, если бы ты все еще была здесь, где я мог бы собственными глазами убедиться, что ты в безопасности.
— За мной наблюдают как минимум две пары глаз. Пока мы разговариваем, я вижу двух твоих людей за окном, — напоминаю я ему. Они стараются быть незаметными. И остаются в своей машине, припаркованной возле моего офиса. Я не против. Они что-то вроде подушки безопасности. Возможно, мне это и не нужно, но я все равно рада, что за мной присматривают.
— Лишняя безопасность не помешает, Зои. Как твой парень относится к тебе? Я уже могу его убить? — Спрашивает Михаил.
— Нет, не можешь. Он хорош… вот дерьмо. — Я подпрыгиваю, когда в окно влетает птица.
— Что случилось? Зои?
— Ничего. Извини. Это была всего лишь птица. — Хмурюсь я, наблюдая, как та самая птица продолжает долбить клювом стекло.
— Птица?
— Да, она стучит в окно, как будто пытается проникнуть внутрь. Странно.
— Птица стучит в твое окно? — Пытается уточнить Михаил.
— Да. В любом случае, мне пора возвращаться к работе.
— Зои, мне нужно, чтобы ты пошла и села в машину Ивана. Сейчас же, — говорит Михаил более серьезным тоном.
— Что? Почему?
— Птица у твоего окна. Это дурной знак. Это означает смерть, Зои. Иди и позволь Ивану отвезти тебя домой. Пожалуйста.
— О боже, только не ты. — Вздыхаю я. — Что не так с опасными и могущественными мафиози и их суевериями?
— О чем ты говоришь?
— Марсель… Он считает, что его семья проклята. Даже подарил мне эту красную ленту для защиты. Это глупо, но я все равно ее ношу. — Смеюсь я. — Птица, стучащая в мое окно, не означает, что смерть придет за мной, Михаил. Я в порядке.