Добродетель грешника
Шрифт:
— Я знаю. Прости.
— Зои, прекрати извиняться. Ты не сделала ничего плохого. — Мне ужасно не нравится видеть страх на ее лице. Ненавижу, что ей приходится переосмысливать свои слова или действия. Мне нужна она настоящая. А не тот человек, которым, по ее мнению, она должна быть.
— Я должна была сказать тебе, что возвращаюсь домой. Не знаю, почему я этого не сделала, — признается она.
— Ты не хотела меня видеть? — Я на восемьдесят процентов уверен, что она действительно хочет меня видеть, но есть еще двадцать процентов, из-за которых я, затаив дыхание,
— Хотела. Очень сильно.
Я поднимаюсь на ноги и сажусь рядом с ней.
— Я так сильно скучал по тебе, — говорю я ей. Моя рука обхватывает ее затылок, и я прижимаюсь к ее губам. Затем я целую ее, как изголодавшийся мужчина. В конце концов, я им и являюсь. Я целый месяц не чувствовал этих губ. Прервав поцелуй, я прижимаюсь своим лбом к ее. — Я ужасно сильно скучал по тебе, Зои. Я так часто дрочил, вспоминая о тебе, что, кажется, заработал себе мозоли на ладонях.
— Правда? Ну, теперь я вернулась. Что ты планируешь со мной сделать?
Когда я снова поднимаю взгляд, то вижу, что Зои широко улыбается, а в ее глазах светится вожделение. Ее щеки порозовели, а затвердевшие соски проступают сквозь тонкий материал рубашки.
— Ты хочешь, чтобы я показал тебе, как сильно скучал по твоему телу? Как сильно мечтал погрузиться в твою маленькую тугую киску?
Зои издает стон, кивает и говорит:
— Покажи мне.
— С удовольствием, — ворчу я, стягивая рубашку через голову. — Скажи мне, детка, как часто ты трогала свою киску, думая обо мне, пока тебя здесь не было?
Лицо Зои становится ярко-красным, и она качает головой.
— Не лги мне, Зои.
— Ладно, может, я и трогала себя раз или два, — признается она слабым голосом.
— Всего раз или два?
— Может, и больше. — Ее взгляд блуждает по моему обнаженному торсу.
Встав, я расстегиваю ремень, затем пуговицу и ширинку на джинсах. Я лезу в задний карман, достаю презерватив и кладу его на кровать. Затем снимаю джинсы с боксерами, и отбрасываю их в сторону.
Зои облизывает губы, ее глаза упиваются моим видом.
— Вживую намного лучше, — бормочет она.
— Зои, ты что, фантазировала обо мне? — Смеюсь я, прежде чем забраться на кровать.
— Да. Но это тело создано для того, чтобы о нем фантазировали, — говорит она, кладя руки мне на грудь. — Планы изменились… Я покажу, как сильно скучала по тебе. — Она толкает меня, пока я не падаю на спину.
У меня перехватывает дыхание, когда она стягивает рубашку через голову. Под ней ни черта нет.
— Трахни меня, — шиплю я.
— Именно это я и планирую сделать. — Ухмыляется Зои, садясь на меня верхом, пока ее киска трется о мой член.
— О, черт. — Мои руки ложатся на ее бедра, затем медленно поднимаются вверх, пока я не добираюсь до ее груди. Сжимаю пальцами ее соски. Зои запрокидывает голову. Ее таз сжимается сильнее, а киска смачивает мой член.
— О боже! — восклицает она, упираясь руками в мою грудь и слегка приподнимая бедра. Я выравниваю свой член с ее входом, и она опускается вниз.
— Блять, Зои. Блять, — шиплю я. Я знаю, что прошло уже много времени, но не помню,
— Что случилось? — Зои опускает взгляд, беспокойство омрачает ее черты.
— Презерватив, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы, кивнув в сторону пакетика из фольги, который все еще лежит рядом с нами на кровати. — Нам нужен презерватив.
Глава 22
Он остановил меня, чтобы достать презерватив…
— Извини, — бормочу я, чувствуя себя немного неловко. Но моя попытка соскользнуть с него оказывается недолгой, когда хватка Марселя на моих бедрах усиливается.
— Не двигайся, — говорит он, протягивая руку за маленьким пакетиком из фольги. — Это произойдет, Зои. Я остановил тебя не ради себя, детка. Я защищаю тебя. Не хочу, чтобы ты когда-нибудь пожалела о том, что была со мной. Я был бы совершенно не против обрюхатить тебя — но почему-то мне кажется, что тебе это не понравится.
— Ты беспокоишься о том, что я забеременею? — Спрашиваю я его.
— Нет, я беспокоюсь о том, что ты не готова забеременеть, — поясняет он.
— О. — Мои зубы впиваются в нижнюю губу. Я думала, он не хотел заниматься сексом со мной без защиты ради собственной безопасности. Может, потому что думает, что я не чиста или что-то в этом роде. То есть, я чиста. Меня регулярно проверяли. Но несмотря на результаты анализов, я никогда не чувствовала себя по-настоящему чистой. С тех пор, как мой отец продал меня в сексуальное рабство.
Я выбрасываю эти мысли из головы.
— О чем бы ты ни думала, это не так, — говорит Марсель, надев презерватив на член.
— Хорошо. — Мои глаза остаются прикованными к его члену. На него действительно стоит посмотреть. Толстый, длинный. Думаю, он мог бы сделать отличную карьеру в качестве модели члена. Не знаю, существует ли вообще такое, но если да, то он может быть на вершине списка.
— Детка? Ты в порядке? — Вопрос Марселя заставляет меня поднять взгляд и посмотреть ему в глаза.
— Угу.
Его губы изгибаются, когда его рука опускается по моему бедру, а пальцы скользят по губам моей киски, прежде чем с легкостью войти в меня.
— Черт, ты мокрая. Это все для меня?
— Ммм. — Стону я, когда его пальцы заполняют меня. Скользя внутрь и наружу в мучительно медленном темпе. — Ты нужен мне, Марсель.
— Я тебе нужен? Как именно я тебе нужен, Зои?
— Мне нужно… О боже! — Я перестаю понимать, что именно мне нужно, когда его пальцы нащупывают ту точку, от которой загорается каждое мое нервное окончание. — Мне нужно, чтобы ты был внутри меня, Марчелло, сейчас. Пожалуйста. — Моя голова откидывается назад, а бедра подаются вперед — по сути, я трахаю себя его пальцами. В погоне за кайфом, которого не испытывала уже месяц.