Добродетель грешника
Шрифт:
— Ты только что открыл дверь без рубашки, и твои брюки даже не застегнуты, — говорит Зои, осматривая мое тело.
— Да, но я уверен, что твои русские друзья не пялятся на меня, детка. А вот что касается тебя? Ну, они парни, а ты чертовски сексуальна. Они, безусловно, пялятся на тебя.
Зои улыбается мне.
— Ты думаешь, я сексуальна?
— Безумно.
— Не волнуйся, эти парни не пялятся на меня. Они — моя семья. — Зои протискивается мимо меня и направляется к двери.
— Если они не слепые, то пялятся на тебя, —
Дрожь пробегает по ее телу. Затем она резко поворачивается. Ее руки ложатся мне на грудь, и она толкает меня назад.
— Я сейчас вернусь, — говорит она и убегает вверх по лестнице.
Когда я снова оборачиваюсь, входная дверь уже открывается, и двое гребаных русских вваливаются в дом Зои, словно они здесь хозяева. Им здесь охренительно как комфортно.
— Узнал что-нибудь о стрелке? — спрашивает меня тот, кто не Иван.
Стрелок — это тот ублюдок, который устроил стрельбу в ресторане, где мы с Зои были месяц назад; тот самый мудак, который прострелил руку Доминику. Мне ни хрена не удалось выяснить ни о них, ни о том, в кого они целились.
Сначала я подумал, что это из-за меня, но после того инцидента больше ничего не произошло. Если бы кто-то охотился за мной или за кем-то из Де Беллисов, они бы попытались снова. Я также рассматривал это как нападение на Дома или Люси, поскольку они — наследники известных семей миллиардеров. Но я не нашел ничего, что указывало бы на то, что нападение было совершено на них.
Есть небольшая вероятность, что это могло быть случайностью. Какие-то отморозки, которым было скучно, решили, что они могут скоротать время, устроив стрельбу в ресторане. Хотя я сильно сомневаюсь, что это так. Я не верю в совпадения.
— Ничего. А вы? — Спрашиваю я, прекрасно зная, что они тоже ищут.
— Ничего. Босс хочет, чтобы за ней следили, пока мы либо не найдем их, либо не выясним, что им было нужно, — говорит Иван.
— Думаешь, они нацелились на Зои? — У меня кровь стынет в жилах. Я рассматривал такую возможность. Я был бы идиотом, если бы не предположил это. Она связана с Паханом гребаной Братвы. У Михаила Петрова, скорее всего, список врагов длиной в милю.
Иван пожимает плечами, но ничего больше не говорит. Я смотрю на другого парня, который делает то же самое.
— Ладно, тогда я сам все узнаю.
Я поднимаюсь наверх и нахожу Зои в спальне, где она натягивает свитер через голову. На ней уже надеты джинсовые шорты.
— Я знаю, что просил тебя одеться. Но, черт возьми, я бы предпочел, чтобы ты была без них.
— Что ж, дай мне узнать, что они здесь делают, чтобы я могла от них избавиться, а потом ты сможешь снова раздеть меня. — Зои приподнимается на цыпочки и прижимается своими губами к моим, а затем отстраняется от меня чертовски быстро.
— Могу я одолжить твой телефон? — Спрашиваю
— Да, он на прикроватной тумбочке. Код один-два-один-три.
— Спасибо. — Я жду, когда она выйдет из комнаты, а затем разблокирую ее экран и ищу номер человека, с которым хочу поговорить. Я бросаю взгляд на время и ненадолго подумываю о том, чтобы все же не звонить. Эта мысль вылетает из головы так же быстро, как я успеваю нажать на зеленую кнопку рядом с его именем.
— Зои, все в порядке? — Отвечает он после пары гудков.
— Петров, это Марсель, — говорю я ему.
— Где Зои?
— С ней все в порядке. Она внизу с Тупым и Еще Тупее. Что ты знаешь о стрельбе, которая произошла перед отъездом Зои в Нью-Йорк?
— А что я должен знать? — Отвечает вопросом на вопрос Михаил.
— Если ты что-то знаешь, то я тоже хочу это знать. Если есть хотя бы намек на то, что Зои грозит опасность, мне, блять, нужно знать, — рычу я в трубку.
— Следи за своим языком. Единственная причина, по которой ты все еще дышишь, — это то, что Зои этого хочет. Не заставляй меня разбивать ей сердце, изменив это.
— Мне нужно знать, в какой опасности она находится, — повторяю я, игнорируя его угрозы, которые, как я знаю, далеко не пустые.
— Если бы я думал, что ей угрожает реальная опасность, я бы никогда не позволил ей вернуться. Мои ребята находятся там в качестве меры предосторожности, — говорит он.
— Если я узнаю, что кто-то охотится за ней из-за тебя, в мире не хватит русских, чтобы спасти тебя, — шиплю я на него.
Михаил смеется, будто мои слова для него всего лишь шутка. С другой стороны, он меня не знает.
— Хорошо поговорили, Марчелло, — говорит он, прежде чем звонок отключается.
— Ублюдок. — Я бросаю телефон Зои на кровать и спускаюсь вниз, чтобы найти ее. Это не занимает много времени. Она на кухне с людьми Михаила. Зои смотрит на меня, откусывая кусочек пиццы с пепперони. А на стойке уже лежат две коробки с пиццей. Понятия не имею, откуда они взялись и почему наш курьер из Uber Eats так долго сюда добирается, но она ест, так что мне, блять, все равно.
Я обхожу стойку и встаю позади Зои, обнимая ее за талию и притягивая ее тело к своему. Я оставляю легкий поцелуй на ее виске, разглядывая людей Михаила, которые выглядят отнюдь не впечатленными моим публичным проявлением чувств.
Зои, однако, кажется, не замечает их хмурых взглядов. Как только она прожевывает, то говорит что-то по-русски, отчего эти два идиота хихикают.
— Что я пропустила за последний месяц? — обращается она к ним, прежде чем я успеваю спросить, над чем все смеются, и затем переводит взгляд на меня. — Съешь пиццу.
— Это не пицца, детка. Это попытка фастфуда приготовить пиццу, — говорю я ей, когда мой взгляд падает на коробки Pizza Hut.
— Ну, это вкусно, — говорит она, откусывая еще кусочек.