Добродетель грешника
Шрифт:
— Любовничек действительно ничего не сказал? Странно.
— Это его семья, Люси. И я знаю, как работают такие вещи. Он не может мне рассказать всего. Точно так же, как бы я не рассказала ему ничего из того, что знаю о Михаиле и Иззи. Просто так не принято. — Даже произнося эти слова, я не могу знать наверняка, пытаюсь ли убедить ее или саму себя. Очевидно, у Марселя есть причины, по которым он не хочет, чтобы я знала об аресте его брата. И какими бы они ни были, в конце концов, решение рассказать мне остается за ним.
Я не буду огорчаться из-за того, что он сомневается и не
— Как скажешь. — Пожимает плечами Люси.
Как только Люси останавливается перед моим домом, я поднимаю глаза и с облегчением вижу знакомое здание. Я просто хочу принять душ и забраться в постель. Может, я и поспала в самолете, но все равно чувствую себя вымотанной. К большой разнице во времени между двумя странами нужно привыкнуть. Мне понадобится добрых три-четыре дня, чтобы привыкнуть к часовому поясу Австралии.
— Спасибо, что забрала меня. — Я наклоняюсь над центральной консолью и целую Люси в щеку. — Завтра рано утром приеду в офис.
— Тогда увидимся… о, и передай от меня привет любовничку, — отвечает она с ухмылкой.
Я киваю, выхожу из машины и забираю свою сумку из багажника. У меня пока нет намерений встречаться с Марселем. Я не сказала ему, что вернусь домой сегодня. Не знаю, почему. Просто не сказала.
Думаю, мне нужно время, чтобы привыкнуть к здешней жизни, прежде чем встретиться с ним лицом к лицу. Я очень хочу увидеть его, но, как я уже сказала Михаилу, это проблема. Я слишком глубоко увязла, и в конечном итоге это только навредит мне.
Через несколько минут я вхожу в свою квартиру. Я оставляю сумку в прихожей и направляюсь прямиком в ванную. Мне нужно смыть с себя дневную усталость и поспать часов десять. Затем я позвоню Марселю и сообщу ему, что вернулась.
Глава 21
Надо разбудить ее. Дать ей знать, что я здесь. Вместо этого я смотрю, как спит моя девушка. Как гребаный гад. Я слишком много общаюсь с Домом. Очевидно, его манера преследования передалась и мне.
Моя девушка.
Я новичок во всей этой истории с подружками, но уверен, что если ты встречаешься с кем-то и уезжаешь на месяц, то должен сказать им, что возвращаешься домой, верно? Ну, видимо, моя девушка не посчитала нужным сообщить мне, что она дома. И вот я здесь, смотрю, как она спит.
Я подумывал забраться к ней в постель. Но не хотел ее пугать. Только поэтому моя задница прочно сидит в этом кресле. Я ждал несколько недель, чтобы снова увидеть ее. Это оказалось сложнее, чем я думал. Я был близок к тому, чтобы полететь в Нью-Йорк, просто чтобы увидеть ее. Это было до того, как моего брата арестовали. И теперь
Возможно, я установил здесь несколько камер, пока ее не было, поэтому, когда сработали детекторы движения, первое, что я сделал, это вошел в систему. Второе, что я сделал, — это дважды перепроверил, когда увидел, кто их активировал. Если бы я не был по колено в кишках какого-то ублюдка, я был бы здесь час назад. А я реально был в этом дерьме по колено. Джио заставил меня выпотрошить какого-то ублюдка, как рыбу. Он был менеджером в одном из наших стрип-клубов. Этот тупой сукин сын думал, что мы не заметим, как он ворует у нас.
Интересно, почему она не сочла нужным сообщить мне, что возвращается домой? Я бы встретил ее в аэропорту. Подарил бы ей несколько приятных оргазмов по дороге домой.
Мой член твердеет при мысли о том, чтобы снова погрузиться в нее. Месяц, проведенный только с моей рукой, был почти пыткой. А я точно знаю, что такое пытка. Поверьте мне. Не знаю, как люди могут так долго обходиться без секса. Не хочу, чтобы это снова повторилось. Куда бы Зои и ее киска ни отправились, я пойду за ними.
Мне нужно ее разбудить. Но она выглядит такой умиротворенной. Интересно, как она спала в Нью-Йорке? Снились ли ей кошмары?
Когда она переворачивается, я лучше вижу ее лицо. Ее красота не похожа ни на что, что я видел раньше. Я поднимаюсь с кресла и подхожу ближе. Не могу больше ждать, чтобы прикоснуться к ней.
Я опускаюсь на колени рядом с краем кровати и перебираю пальцами ее волосы, убирая выбившиеся пряди с лица.
— Зои, детка, проснись.
Она смахивает руку и натягивает одеяло до подбородка.
— Нет, — стонет она. — Уходи.
Я прижимаюсь губами к ее лбу.
— Зои, проснись, — повторяю я, присев на корточки.
Ее глаза резко открываются, и она смотрит на меня.
— Марсель?
— Во плоти, детка.
— Что ты здесь делаешь? — спрашивает она.
— Думаю, лучше спросить, почему ты не сказала мне, что возвращаешься домой? — Вздергиваю я бровь, глядя на нее.
— Я планировала…
— Да? Когда? — Мой тон становится тверже. Я слышу это. Но, блять, я немного раздражен, что она нихрена не сказала мне. Хотя, честно говоря, я очень взбешен.
— Когда проснусь, — огрызается она в ответ, а затем ее рот приоткрывается, когда она отползает назад по кровати. Как можно дальше от меня. — Прости. Я не это имела в виду. Я не хотела… Прости.
— Зои, если хочешь наорать на меня, ори. Я справлюсь с этим. Если хочешь надрать мне задницу по какой-либо причине, сделай это. Мне все равно. Я приму тебя любой. Не думай, что я сломаюсь только из-за того, что ты стала немного вспыльчивой. Я не такой человек.
Она уже должна была знать это обо мне. Но потом мне приходится напоминать себе, что это не ее вина. От того дерьма, через которое она прошла, можно сойти с ума. И так бы чувствовал себя каждый.