Добрым словом и пистолетом
Шрифт:
— Так что, убедила я вас?
— Был такой расчет?
Она снова усмехнулась.
— Appiё{?}[Appiё (кв.) от appa- (to touch) – касание. Здесь: туше.], наивный вопрос.
— Но я вас услышал.
— А вот это уже немало, — заметила Галадриэль и выпрямилась. — Тогда облегчу вам задачу. Хотите знать, что я со своей стороны думаю?
— Со своей, — повторил Белег.
Галадриэль поняла и кивнула удовлетворенно.
— Со своей, господин Куталион, все правильно. Я не пристяжная кобыла, у меня есть собственная
— Все?
— Пожалуй… Ну не гадать же нам с вами: ах, гномы слишком глупо; ах, кузены мои слишком очевидно? Ах, Ороферу мозгов бы не хватило?.. Ой, да шучу, шучу, ха-ха!.. Нет, давайте так: гадать неинтересно, а вот если я что-то узнаю, обещаю, с вами свяжутся.
Белег смотрел не на нее, а на ее отражение в дверном стекле: видно было, что Галадриэль не перестает крутить в кармане свой портсигар.
— Хорошо. Последний вопрос. Кто мог бы дать за Сильмарилл лучшую цену?
— «Мог бы»? Или «дал бы»? — переспросила Галадриэль. — Да и кому что нужно.
— Вам, например?
— Мне… — всерьез задумалась Галадриэль. — На что я бы поменяла Сильмарилл… Может… Может, на чью-то голову? Или лучше на пару голов? Тут ведь смотря с кем меняться, — и она улыбнулась совершенно обворожительно, сделала шаг к дверям с террасы.
— Благодарю, что уделили мне время, Ваше Высочество.
— Ах, какие пустяки, господин Куталион, — в тон ответила она и, задержавшись на пороге, картинно передернула плечами. — Признаться, я тоже была рада улизнуть: вы-то и не знаете, но есть вещи невыносимее крови и проломленных голов, — и, страшно округлив глаза, закончила: — Женские слезы.
Дверь беззвучно прикрылась, колыхнулась плотная штора. Выждав немного, по лужайке зашелестел часовой — вернулся на пост и, сердито покосившись, вытянулся с винтовкой на плечо.
Надо было найти Турина. Тот, скорее всего, остался в комендатуре и продолжал читать рапорты и допросные листы, а может, уже и расспрашивал кого-то, кто ночь напролет рыскал по следам двух гномов — мертвого и, как только что охарактеризовал Роглин, «как в воду канувшего». Версия требовала проверки.
Белег повел плечами, шагнул с места и взялся за дверную ручку, но остановился — стекло показало растрепанное отражение со съехавшим на бок галстуком. Он поправил. Только с оставшимся на коже навязчивым запахом табака и бергамота ничего было не поделать.
13 часов 06 минут
Рандиллион шел им навстречу по длинному коридору комендатуры и прижимал к груди кипу папок. Он был все в том же сером полосатом костюме, все такой же собранный и бесстрастный. Не дойдя до Белега и Турина, отвернул в приоткрытую дверь и там затих.
— Ранвэг?
Небольшая комната оказалась доверху заставлена
— Ранвэг? Вы не к Ороферу?
— Я? К Ороферу? — медленно переспросил тот и, подумав, уточнил: — Я к Его Высочеству.
— Это другой этаж.
— Другой, — еще подумав, согласился Рандиллион. Повернулся и собрался выйти обратно в коридор.
— Что за бумаги, — Белег заступил дорогу, — вы вчера утром приносили для королевы? В котором часу это было?
— Бумаги для королевы.
— Какие именно?
Рандиллион задумался. Посмотрел на папки у себя в руках, снова на Белега, моргнул медленно и только потом ответил:
— Я к Его Величеству.
— А… бумаги? — уточнил Турин.
— С бумагами.
— А спали вы?.. Тоже с бумагами?
Тут Рандиллион уже ничего не ответил, повернулся и деревянно пошел в коридор.
— Господин секретарь, — окликнул его Турин и большим пальцем показал себе за спину, — лестница. Она там.
Когда секретарь скрылся за поворотом коридора теперь уже в правильном направлении, молодой человек покрутил ладонью возле уха и недвусмысленно присвистнул.
— Перестань, — укорил его Белег.
Они спустились вниз и вышли на площадь, остановились возле припаркованного «Глаурунга». Турин рассказал: он успел переговорить с десятком офицеров, перечитать пачку показаний, переписать себе в блокнот внушительный список самых разных связей мастера Англазара. И все же только убедился: ничего принципиально нового за утро и половину дня ни полиции, ни военным выяснить не удалось. Белег, не вдаваясь в подробности, пересказал свой разговор с Галадриэль.
— И ты ей поверил?
— Поверил?
— Ну, в смысле, помню, помню: мы не руководствуемся в работе понятием веры. «Базовые принципы разведывательной деятельности», раздел первый, глава первая. Я про то: убедила она тебя?
— Доводы озвучивала правильные. Кроме того, она боится.
— Белег! Ты загнал принцессу в угол и стращал вопросами? Что, и до слез бедняжку довел? Как того гнома?
— Скорее наоборот.
— Наоборо-от? Она шипела, выпускала коготки и размахивала маленьким револьверчиком?
— Примерно.
— Жаль, я этого не видел! — окончательно развеселился Турин и явно собрался поглумиться на эту тему еще, но тут заметил что-то у Белега за спиной и резко переменился в лице. Белег обернулся.
Быстрой и дерганой походкой через площадь к ним шел Саэрос. Три дня назад он вместе с посольской делегацией уехал в Гавани выторговывать выгодные условия поставок в обмен на очередной щедрый заём, на вчерашних совещаниях его заменял вице-казначей господин Варнистэ, а теперь, значит, он вернулся…