Добрый 2

Дмитриев Дмитрий Савватиевич

— Тогда не спорьте, — предложил я.

— А так ещё тоскливее, — вздохнули сразу оба.

— Я думала, хоть ты что-то новенькое предложишь.

— Зря ты согласился стать духом, — сделал вывод Авель.

— И очень скоро ты это поймёшь, — дополнила Кайя.

— И как только будет такая возможность, то беги, беги из духов на любых условиях.

— Лучше день смертным, чем вечность духом.

— Да что там день, я бы и на час согласилась.

— Да ладно, вы меня сейчас разводите.

Опять на что-то поспорили? Вы же поняли, что спорить по поводу меня бесполезно. Я не поведусь.

— Он не понимает Авель.

— Он поймёт Кайя.

— А, знаете, как я понял, что вы меня разводите? Ариэль. Весь ответ в этой гургутке. Что-то я не увидел безграничного счастья на её лице по случаю окончания её духовства. Наоборот, она ругалась, возмущалась и только что в драку не лезла.

— А знаешь, почему? — спросила Кайя.

— Ты ей небезразличен, — ответил за меня Авель после того, как я пожал плечами.

— Что? Я не ослышался? Да ладно! — пришлось поверить мне в услышанное, когда молчание затянулось.

— И что мне теперь с этим делать?

— А ты думаешь, зачем Ариэль выбрала тебя другом на свадьбу?

— Великий вождь — понятно. А вот почему она?

— Ну, не знаю. Может, потому, что просто знакомых не было. Тысячу двести лет! Все, кого она знала — подруги, родные, знакомые да просто те, кто мелькал в её жизни, — давно умерли.

— Почему она не взяла меня или Авеля?

— Потому что вы духи, может, вам нельзя.

— А ты-то кто? — снова в унисон спросили Кайя и Авель.

— А я, может, ещё не совсем полноценный дух. Не инициированный.

— Какой?

— Не прошедший посвящения.

Дружный хохот семейной духовской пары немало меня озадачил. Да что я такого сказал-то? Точнее, что такого СМЕШНОГО я сказал, чтобы так ухахатываться?

— Может, меня всё-таки кто-то посвятит в причину всеобщего веселья? Вместе и посмеёмся.

— Посвящение, — хохотнул Авель на мой вопрос.

— Тебя посвятил тот, кого ты называешь дядя, — пояснила более владеющая собой Кайя.

— Просто сказал «ты дух», и ты стал духом, — добавил Авель.

— И что, вот так к любому можно подойти, ткнуть невидимым пальцем — и всё, типа дух?

— Ну, для этого должны быть некоторые незначительные условия.

— На самом деле их всего три, — уточнила Кайя. — Смерть и два желания — покойника и дяди.

— Смерть для вас незначительное условие? — охренел я.

— Если бы ты видел, что тут творилось во времена нашей смертной жизни. Да вот хотя бы наша история.

— Да, сейчас, конечно, с этим посложнее. Убийства стали редкостью.

— Поэтому дядя и не хотел отпускать Ариэль. Сам понимаешь, с духами напряженка.

— Так почему она выбрала меня этой своей

свадебной подружкой? — Я решил не пускаться в подробности духовской темы.

— Чтобы сделать эти чувства невозможными, — ответила Кайя.

— Всё дело в обрядах гургутов, — добавил Авель.

— Яснее не стало, — признался я.

— Друг на свадьбе становится хранителем домашнего очага.

— Он гарант семейной верности.

— И? Я что, из вас всё под пытками должен вытаскивать?

— Друг жениха следит за верностью жениха, — просветил меня Авель.

— Друг невесты — за верностью невесты, — дополнила мужа Кайя.

— Это гургутские законы. И нарушение их карается очень жестоко.

— Конфетку отберут и в угол поставят?

— Постой, Кайя, а ведь его же нельзя казнить.

— Ай да Ариэль! А всегда казалась мне такой простушкой. А тут одним ходом выиграла всю партию.

— Что вы несёте, духи?

— И за вождя выскочит и его оставит, — в голосе Кайи сквозило явное уважение.

— Ох, и не завидую я Великому, — хмыкнул Авель.

— Бред! — сказал я. Но меня никто не слушал. Кайя и Авель нашли себе новое развлечение и вовсю муссировали между собой посетившую их идею. Можно было держать пари, что они ещё и поспорят на эту тему. Например, попытается ли Ариэль изменить Вождю прямо на свадьбе или подождёт её окончания. Господи, да мне-то что в голову лезет?

Пойду-ка я лучше к Великому. Надо действительно узнать про обычаи гургутских свадеб. Падать лицом в лужу, а в их случае, наверное, в болотную жижу, было бы оскорбительно для моего самолюбия.

***

— Великий, а правда, что друг на свадьбе является гарантом твоей верности?

— Правда, — отмахнулся от меня вождь, явно занятый своими мыслями.

— Выходит, и верности Ариэль тоже?

— Выходит.

— То есть вы вдвоём подписали меня на эту адову работёнку, даже не спросив моего согласия?

— Какая работёнка? Это не больше чем традиция.

— А мне духовское сарафанное радио донесло, что если я за кем-нибудь из вас не услежу, то мне секир-башка! И хорошо, если по шею.

— Что? — не понял вождь.

— Казнят меня, — пояснил я. — Только вот странно, почему меня, а, допустим, не тебя и какую-нибудь алчную шалопайку, заскочившую в твою постель с целью поживиться за счёт вождиской похоти?

— Кто тебя казнит? — отмахнулся Великий.

— То есть сам процесс с шалопайками ты не исключаешь?

— Слушай, у меня вечером свадьба…

— Как вечером? — перебил я вождя.

— Гургутская традиция. Или свадьба в день предложения или через сто дней. Чтобы чувства проверить.