Дочь артефактора

Норд Агнешка

Оставшиеся дни в доме отца Саня честно посвятила учёбе. С нового планшета она написала Шун, кратко обрисовала ситуацию с нашедшем её отцом, и попросила прислать конспекты и задания за пропущенный период.

«Чувствую, что это не всё, что с тобой случилось, — ответила ей Шун спустя полчаса. Наверное, занята была. — Рада, что ты объявилась. Задания и конспекты сейчас перешлю».

Только рано утром и по вечерам Саня отрывалась от своих занятий и летела куда-нибудь с Данилой. То посмотреть на горных козлов, то полюбоваться закатом в сердце горной долины, то пролететь над порогами бурной горной

речки перед рассветом. Горский явно отлично знал всю округу и находил совершенно потрясающие по красоте открывающегося вида тайные места.

«Ему Рута подсказывает, — сдал ведьмака Хагари. — Я тоже знаю немало красивых мест, но слетаем туда потом сами, без ведьмака».

Саня засмеялась, но Данилу не осуждала — с ним оказалось хорошо и весело, и как-то просто. Не приходилось строить из себя кого-то, придумывать, о чем поговорить. Темы рождались сами, да и Горский, как оказалось, много чего знает и умеет каждую историю преподнести с такой иронией, что Саня нередко не могла сдержать весёлого смеха.

Только иногда она задумывалась совсем о другом мужчине, которого ведьмак заменить ей не смог. Не воспринимала она Данилу, как кавалера, пожалуй, они стали если и не друзьями, то хорошими приятелями.

А вот по альфе Арсену она скучала, особенно перед сном вспоминался его образ, и просыпалась с его именем, хотя и не могла вспомнить, что снилось.

Воскресный обед стал прощальным. Даже беседа не клеилась, несмотря на очень вкусные блюда, повар расстарался.

— Я навещу тебя совсем скоро, — говорил отец. — Постарайся не влипать в неприятности, очень тебя прошу.

— Да это как-то само, — пробормотала Аксана. Ей тоже стало грустно вдруг, что оставляет свой дом до самых каникул.

— Я пригляжу за Аксаной, — выдаёт Горский. — В дороге точно.

Игнат рассеянно кивнул, задумался о чём-то. У Сани тоже было, о чём подумать. Ведь скоро увидит Шун, и свою тётю, мамину сестру. И девчонок, и куратора Гарика. Волновались за неё, наверное. И как они встретят её?

Шуни, и та, как-то сухо ответила на послание Сани, может, обижается на что-то. Тревожно стало на душе.

Когда через час они вышли во двор к грифонам, оказалось, что и у неё появились удобные переметные сумки на грифоне. И оказались те сумки с расширенным пространством. Теперь стало понятно, как везли мужчины корзины с подарками от орков.

Теперь все подарки с корзинами были спрятаны в её сумках.

Лететь предстояло около пяти часов с парой остановок по пути для отдыха грифонов и лёгкого перекуса.

Отец обнял её на прощание, погладил по отросшим волосам, велел быть умницей.

С Данилой отец тоже попрощался коротким объятием.

Погода стояла отличная, солнце не слишком припекало, но согревало осенними лучами.

— В добрый путь! — воскликнул Горский, и они взмыли ввысь на грифонах, оставляя внизу замок отца, становящийся всё меньше и меньше, пока окончательно не слился с горной грядой.

***

Арсен Маркович Чернов угрюмо смотрел на пепелище, оставшееся от богатого поселения оборотней-волков за Уралом.

Рядом стоял альфа местной стаи, старый матёрый волк Трофим Егорыч и несколько его сородичей.

— Прорыв? — только и спросил Арсен.

—

Да, — подтвердил Трофим. — Ночью случилось, никто и не ждал. Часовые заметили лишь в последний момент. Вывести людей успели, а вот весь скарб сгорел вместе с домами.

— Плохо, — мрачно резюмировал Чернов. — Сколько лет уже прорывов не случалось?

— Лет семьдесят назад был последний, — ответил Трофим устало. — дед мой рассказывал. Тогда тоже — вспышка на небе, и как зев открывается, оттуда огненные молнии бьют аккурат по домам. А потом и пришлые выскакивают, тогда семеро случилось, прежде чем прорыв схлопнулся сам по себе. Мужики отловили всех, уничтожили без жалости страхолюдин. Мы одного упустили, если дозорный правильно их посчитал. Остальных сожгли.

— А тогда на прежнем месте отстроились?

— То-то и оно, что на прежнем, — горестно подтвердил Трофим. — Уж кто так решил, не ведаю, дело давнее. Теперь-то решение за мной, но ты можешь оспорить. Планирую стаю на восемь вёрст перекинуть, ближе к реке. Там и переход в обычный мир лучше, и лес богатый.

— Добро, — сразу ответил Арсен. — Так будет лучше. А пришлого придётся искать. Нельзя так оставить.

— Ищем уже, — хмуро ответил Трофим.

— Живым бы оставить, — задумчиво произнёс Чернов. — Допросить как-то, узнать хоть что-то о прорывах.

— Твоя воля, — согласно кивнул старый альфа. — Скажу парням брать живым, хотя им это не понравится. Остальных-то аспидов сразу в клочья разорвали.

Арсен Чернов вымотался за пару дней почти без отдыха и сна. Обследовав пепелище ещё раз, и не найдя никаких новых зацепок, пояснивших бы, что за прорыв и откуда прибывают пришлые, он выразил желание осмотреть новое место для поселения стаи.

До места все «восемь вёрст», которых на поверку оказалось не меньше двенадцати, пришлось ехать верхом на низкорослых лошадках. Подумать было о чём. Прорывов из других реальностей не случалось уже много десятков лет, следовало понять, как их открывают, по свежим следам. И желательно представлять, кто такие эти пришельцы, почему сначала жгут дома, а потом появляются.

Однако мысли главного альфы страны всё время норовили съехать на более личные темы. Он думал о ведьмочке, сумевшей забраться к нему под кожу и в самое сердце, но отталкивающую его раз за разом.

А ведь хотел поговорить с ней, извиниться перед отъездом на Север — обычное дело, вообще-то и спешки не требовало. Вот только известие о прорыве спутало все карты и намерения. Пришлось вызвать Зотова и передать Сане послание через куратора. А дальше гонка в волчье село, которое за одну ночь стёрли с лица земли неизвестные сущности. Где порталом проходил, где мчался в истинном виде, где брал лошадей. Добраться оказалось не просто, хотя и понимал, что ничего не найдёт через три дня.

К месту новой дислокации стаи Трофима, они добрались без приключений. Арсена сразу поразил уже возведённый бревенчатый дом, даже в окнах уютно трепетали отблески камина и свечей. А ещё на поле перед рекой расставили пять больших палаток-шатров, где временно проживали члены стаи. Впрочем, на многих местах можно было заметить заложенный фундамент. Волки времени не теряли, трудились в поте лица, чтобы отстроить село до наступления морозов.