Дочь глубин

Риордан Рик

– Никто из нас об этом не просил, – ровным тоном проговорил он. – Теперь нам нужно определиться с тем, как мы ответим на случившееся. А для этого мы должны знать, с чем имеем дело. Как Лэнд Инститьют смогла уничтожить целую академию.

Эстер вздрогнула. Топ тотчас забыл обо мне и запрыгнул ей на колени, вынудив его обнять. Еще никогда я так не радовалась, что у Эстер, а значит, и у всех нас, есть этот меховой смерч с повадками драматической актрисы.

– Сейсмические детонаторы, – предположила Нелинья. –

Одна торпеда с тремя боеголовками. Одновременные взрывы в местах излома вдоль подножия обрыва…

– Стоп, – прервал ее Джем. – Ты рассуждаешь в духе ТМ, а это чистой воды научная фантастика. Таких технологий не существует.

– Шесть боеголовок, – сказала Эстер. – Не меньше. Ана их не увидела, потому что они были глубже. Эта атака могла сработать только в том случае, если они хакнули систему безопасности. Не только решетку. Им необходимо было обмануть дроны, гидролокатор, ракеты-перехватчики…

– У нас есть ракеты-перехватчики?! – изумилась Нелинья.

По щекам Эстер разлился клубничный румянец:

– Я не должна была об этом говорить.

Я сделала себе мысленную пометку позже насесть на Эстер с расспросами, о чем еще, как одной из Гардингов, ей не стоило упоминать. Но сейчас у нас есть проблемы поважнее.

– Все системы безопасности ГП независимы, – сказала я. – У наших файрволов есть файрволы. Их невозможно незаметно хакнуть.

– Разве что… – начала Нелинья.

У меня пересохло во рту:

– Да. Я подслушала разговор Берни и Хьюитта, когда мы все вывалились из автобуса.

– Подслушала? – изобразил пальцами кавычки Джем.

– Ну ладно, прочла по их губам.

Джем прищурился. За пределами нашего факультета мало кто знал, в чем именно заключалась подготовка дельфина. Должно быть, сейчас он мысленно прокручивал последние два года, прикидывая, что еще я могла «подслушать».

– И о чем они говорили?

Я покосилась на доктора Хьюитта, продолжающего возиться с планшетом. Он явно был не в восторге от получаемых данных.

– Берни сказал «кто-то из своих». А значит…

– …нас подставил кто-то из ГП. – Сейчас Джему определенно хотелось выругаться. – И если этот человек не хотел погибнуть со всеми остальными…

– …он должен был сесть в этот автобус.

Глава 6

Полчаса спустя мы приехали к причалу, где была пришвартована наша тренировочная яхта «Варуна».

Пока остальные разгружали багажный отсек автобуса, я отвела в сторонку других дельфинов – Ли-Энн, Вирджила, Джека и Халиму.

– Ta fealltoir again, – сказала я им, что буквально переводится как «среди нас предатель».

Мы

использовали ирландский как наш секретный язык с начала этого года. Он такой редкий, что шансы, что нас кто-то поймет, были минимальны. Каждый курс дельфинов выбирал себе свой язык. У Амелии это был коптский. У третьекурсников – мальтийский. Второкурсники взяли латинский, потому что у них проблемы с воображением. Без таланта к языкам тебя бы очень быстро поперли из дельфинов.

Я рассказала однокурсникам по факультету о своих подозрениях. О саботаже. О предательстве. О хладнокровном убийстве.

Принять все это было не так просто.

Я знала, что рискую, ведь я понятия не имела, кто предатель. Это мог быть кто угодно. Но что же мне теперь – никому не доверять? И потом, мне нужна их помощь.

Подготовка дельфинов фокусировалась на коммуникации и разведке, но нас также тренировали в шпионаже. Необходимо было быть начеку.

Халима Нассер была в такой ярости, что я бы не удивилась, если бы от ее хиджаба повалил пар.

– Как нам найти этого предателя? И как мы с ним поступим?

– Пока просто наблюдайте и слушайте.

По-ирландски это было «Bigi ag faire agus ag eisteacht» – «смотри и слушай». Опять-таки очень буквально.

Лицо у Ли-Энн Бест было землисто-красным. Лучшая в контршпионаже, она, скорее всего, восприняла мое сообщение как личное оскорбление. Ее взгляд заскользил по лицам наших однокурсников, и я не сомневалась, что она уже прикидывает, кто из них способен на предательство.

– У меня были друзья на других курсах.

– У нас у всех, – сказал Джек Фу и вскинул бровь, кивнув на доктора Хьюитта. – Ана, есть идеи, зачем он приставил к тебе акулу?

Акула Джеминай Твен стоял неподалеку, за пределами зоны слышимости, и обозревал причал в целях малейших признаков угрозы. Ему обязательно так серьезно относиться к своим обязанностям телохранителя?

На причалах было мало людей, но местные рыбаки поглядывали на Джема с недоумением. Не каждый день увидишь в карауле четырнадцатилетнего подростка со штурмовой винтовкой армейского типа и двумя пистолетами. Джем вежливо им кивал и желал доброго утра. Они обходили его стороной.

– Ни единой, – ответила я. – Будем надеяться, мы выясним это, как выйдем в море.

Вирджил Эспарза все это время молча смотрел на дорожку из раздавленных ракушек у нас под ногами. Вдруг он спросил:

– Вы знали, что он раньше преподавал в Лэнд Инститьют?

Я напряглась:

– Кто?

Он кивнул на доктора Хьюитта.

От шока я забыла, как по-ирландски будет «ты прикалываешься?».

– Первокурсники! – позвал Хьюитт. – Всем собраться!

Жестом языка глухонемых я, постучав по виску четырьмя пальцами, отдала своим дельфинам финальный приказ: «Будьте начеку».