Дочь Волдеморта
Шрифт:
— А ты не боишься…
— Что ты всё расскажешь папе? — поднял бровь старший Малфой.
— Что он сам прочтет! — огрызнулась Гермиона. К ней начало возвращаться самообладание.
— Нет. Можешь считать меня слабоумным.
— Ну, зачем же?..
Девушка перекинула ногу через его тело, нависавшее над ней, и притянула к себе. Ее руки всё еще были закинуты за голову, хотя Люциус уже не держал их.
Он невольно опустился на нее, и их лица оказались совсем близко. Мужчина усмехнулся. Уже совсем не обидно.
— Я растерялась, — полушепотом сказала Гермиона прямо ему в ухо.
Она изогнула шею, находя губами его рот, и поцеловала долгим, глубоким поцелуем, обхватив руками за плечи. Люциус приподнялся, увлекая ее за собой.
— Ну, нет, — на секунду отрываясь, прошептала девушка. — Сегодня мой черед.
Гермиона бесцеремонно сдернула с него тонкую шелковую ткань и толкнула на спинку кровати. Теперь он полусидел прямо перед ней.
— Я вчера показала себя не в лучшем виде, — самокритично сообщила молодая ведьма, сдувая волосы с лица. — Но это по неопытности. А учусь я быстро.
И Гермиона с усердным рвением приступила к полезной практике.
* * *
Через полчаса они устало развалились на кровати.
На этот раз Гермиона была куда более довольна своими успехами. Да и фамильярно–насмешливое обращение старшего Малфоя теперь только забавляло.
Что же он сам думает о ней? Оправдались ли его ожидания и какими они были? Хотелось бы Гермионе знать ответы на эти вопросы…
— Кстати, — подал голос ее любовник, — ночью тут было много посторонних глаз.
— ЧТО?! — вскинулась девушка.
— Очень много, — невозмутимо продолжал Люциус. — Они наведывались в течение ночи. И самые разные. Залетали на чуть–чуть и исчезали… С Рождеством, Кадмина, — усмехаясь ужасу, возникшему в ее глазах, сказал он. — Я говорю о совах, которые приносили подарки.
— Ну тебя!
— Юная наследница Слизерина смутилась?
— Не нарывайся! — посоветовала Гермиона, свешиваясь с кровати и действительно обнаружив множество рождественских подарков. — Хуже будет!
— О да!
С этими словами он совершенно нахально шлепнул ее по филейной части. Девушка ойкнула и возмущенно села, откидывая волосы, попавшие на лицо.
— Ну и наглый же ты!
— Ты такая миленькая, когда злишься!
* * *
Рождество побаловало Гермиону примирительным фотоальбомом от Рона, сладостями от миссис Уизли, книгой по нумерологии от Гарри (второй том. Интересно, сколько их всего в этой полюбившейся ее приятелю серии?), намного более интригующей книгой от Генри «Скрытое в тебе. Познай себя заново», симпатичным браслетом от тети Нарциссы, очередной обновкой от Беллы (она явно всерьез занялась ее гардеробом) и еще одной книгой. От Волдеморта. Большая, в кожаном переплете и без заглавия. Девушка не успела вникнуть в ее суть — была бессовестно отвлечена старшим Малфоем, наблюдавшим за ее подарочными исследованиями.
Венчал картину флакон духов от названых родителей. Гермиона очень порадовалась тому, что не забыла послать им рождественские сувениры вчера утром, несмотря на всю последующую бурную программу.
А программа продолжалась.
— Завтракать пойдем рука об руку? — саркастично спросил старший Малфой, когда Гермиона вернулась из ванной, и они оделись.
—
— Я так и думал. Ну что ж. Дамы вперед.
Гермиона дернула плечами и пошла вниз. Внутри пели птицы и цвели луга. Это сладостное чувство победы, достижения цели — оно так и переполняло молодую ведьму! Правда, она еще не свыклась с новыми ощущениями в теле, и довольно заметно болел живот. Но настроение всё равно было отличное.
Возле входа в столовую пришлось притормозить — видимо, Рождество в этом году как-то странно действовало на людей.
На краю обеденного стола сидела Беллатриса, закрыв глаза и откинув голову назад, а ужасающий и свирепейший Лорд Волдеморт беззастенчиво и навскидку довольно ласково покрывал ее тело поцелуями.
Зрелище получилось нереальное и завораживающее: в своем нынешнем облике Темный Лорд чем-то походил на ящера, чем-то — на высушенную мумию из очень старого триллера, от которого в детстве Гермиона плохо спала, а чем-то — на инопланетянина из маггловского воображения. Это придало открывшейся молодой девушке сцене оттенок некоего сакрального действа, будоражащего и полумистического.
На полминуты она застыла, словно завороженная, потом опомнилась и сделала шаг назад.
Второй раз за день Гермиона почувствовала себя полной идиоткой.
Темный Лорд выпрямился, ловко поднимая со стола и накидывая на обнаженные плечи Беллы упавшую мантию, и кашлянул.
— Проходи, Кадмина. С Рождеством.
— С Рождеством, — неуверенно сказала Гермиона, ступая в гостиную.
— С Рождеством, — кивнула Беллатриса, соскальзывая на пол. — Как спалось?
— Отлично, — покраснела молодая женщина.
— Но мало, — вполголоса буркнул Волдеморт. — Ну, и где… Люциус?
— А я откуда…
Она осеклась и беспомощно покраснела.
— Собственно, мы тут слишком расслабились, — невозмутимо продолжал Темный Лорд, садясь за стол. — Сегодня у нас гости и придут они довольно скоро. К обеду. А вот и наш уважаемый Люциус… Как спалось, друг мой?
* * *
Обещанные гости не заставили себя ждать. Их было всего двое — Волдеморт объяснил количество тем, что не может «представить» Кадмину всем, пока та не окончит школу. Но Лихвой Орсий из Южной Каролины не входил в круг тех, кто не должен был видеть дочь Темного Лорда, и поэтому удостоился чести быть приглашенным на обед. Маг страшно нервничал и дергался, и у Гермионы сложилось впечатление, что послеобеденная беседа не внушала Лихвою уверенности в его личном завтрашнем дне.
Вторым рождественским гостем оказался Северус Снейп. Увидев его, Гермиона тут же загорелась мстительным пламенем, и весь обед сочиняла речь. А еще слушала повествование своего отца о «Книге Сознания», которую он преподнес на Рождество «одной очаровательной ведьме» и еще о секретах, в ней, книге, таящихся.
«Очаровательная ведьма» успела полюбить свой подарок еще до того, как прониклась им лично.
После обеда Темный Лорд и вконец побелевший Лихвой ушли на тот самый нехороший разговор, а Беллатриса ненавязчиво пригласила Люциуса «пройтись и побеседовать». Оставшаяся в столовой со Снейпом Гермиона многозначительно сложила руки на груди и устремила взгляд на бывшего профессора.