Дочери Талау
Шрифт:
«Я могу играть от обороны, так и не позволив начать ближний бой. Трусливо, но вполне оправдано, учитывая, что этот амбал весит вдвое больше меня и единственным преимуществом можно считать скорость»
Сражаться одним из неповоротливых цельнометаллических дрынов, по какому-то недоразумению выдаваемых здесь за мечи, Оруби не собиралась. Ее, конечно, учили владеть любым видом оружия, но, когда есть выбор, его стоит делать в пользу того, что не сведет на нет все ее преимущества в воинской технике. А привычная катана переломится, как спичка, при первом же столкновении с оглоблей противника. Придется пожертвовать эффектностью ради эффективности…
– Этот… аристократ – он
Впервые Гертруда заговорила первой, заставив Оруби внутренне дернуться от неожиданности.
– Этот? Да я бы даже ножик для бумаг ему не доверила! – базилиадка помолчала, в задумчивости разглаживая шелковистый на ощупь оливково-зеленый материал дареного доспеха. – Он мой друг… наверное, мой друг.
Нельзя доверить даже ножик для бумаг, даже в мелочи постоянно ожидая подвоха, но можно доверить собственную жизнь. Это было бы абсурдно, если бы речь шла о ком-то другом.
– Великий Князь определенно заинтересован в победе мастера Фроста. Я имею в виду, Вы – представитель этой королевы южных магов. Официально вассалы князя – ваши враги.
– Кажется, эта официальность мало кого волнует.
– Но не на Турнире за титул следующего Магистра!
– Послушай, при чем здесь вообще это. Эля… то есть королева, не посылала меня на этот ваш Турнир, почти уверена, ее бы весьма смутили разговоры о навязывании заодно и северянам матриархального строя… э-э, я имею в виду, когда во главе находится женщина. И я не собираюсь драться с Фростом… ну, если, конечно, не возникнет в этом совсем уж необходимости.
Северянка какое-то время молчала, о чем-то напряженно размышляя. Она явно приучила себя не лезть в дела воинской касты.
– Если бы не Ваш вызов мастеру Бертрану, кирия, сегодня состоялся бы финальный бой Турнира. Между ним и мастером Фростом. Если Вы победите в этом поединке, то займете его место второго претендента на титул Магистра. Ни одна из местных валькирий не могла бы рассчитывать на победу над любым из них, но…
Гертруда слегка испуганно покосилась на арсенал Оруби, который базилиадка разложила перед собой, раздумывая, что в предстоящем бою может оказаться наиболее полезным. Меч, нож покрупнее для ношения за поясом, два ножа поменьше, крепящиеся вязью из ремешков на предплечьях, набор метательных звездочек, небольшой металлический груз на цепочке, свинцовые шарики… от длинных «лент» самого пояса, которые при случае можно было использовать в качестве удавки, девушка благоразумно решила отказаться, понимая, что, даже если и поймает северянина в захват, сдавить его почти не уступающую носорожьей шею с достаточной силой просто не сумеет. Судя по тому, сколько любопытных зрителей собиралось поглазеть на ее тренировку, ничего похожего здесь не использовали.
– Я не собираюсь претендовать на титул Магистра, – повторила Оруби. – и на чей-либо титул вообще. Я собираюсь поставить на место Бертрана, потому что хамов и мерзавцев следует ставить на место! Может, у вас здесь воина и косичка делает, но полезно будет продемонстрировать, что честь бойца заключается не в этом, как и свобода – не в отращенной гриве!
– Он заслужил свое право заплетать эту косу в многочисленных поединках, кирия. Это всего лишь… внешнее подтверждение.
Да-да, волосы не отрастают за один день, но и воины не становятся лучшими из лучших за один день. Всего лишь внешнее подтверждение.
– Даже не знаю, желаешь ли ты мне удачи, Труди…
Северянка молчала.
– В конце концов, это довольно глупая ситуация, когда в поединке… ну, за женщину участвует другая женщина.
– Некоторые становятся валькириями именно из-за подобных предпочтений.
–
Неизвестно, считалось ли здесь, как на Земле, молчание знаком согласия… но, видимо, можно было думать что-то подобное и дальше.
– Этот аристократ, который Ваш не-оруженосец, говорил, что у Вас нет еще и склонности к ведению хозяйства. Если Вы задержитесь в Ордене, кто-то же должен будет помогать, готовить еду и так далее. Я, конечно, не совсем понимаю, как надо готовить эту сырую рыбу с вареным белым зерном… да и не растет здесь белое зерно, да и с юга не привозили ничего похожего.
Оставалось только поражаться тому, когда Седрик, кажется, впервые увидевший сегодня эту северянку, успевает выбалтывать столько подробностей и нюансов. И как… не к месту зачастую оказывается прав! Рыбы-то здесь водилось предостаточно, из холоднокровных обитателей мира только рыбы и выдерживали северный климат, но риса в Меридиане не выращивали, распространенная на юге зерновая культура больше всего напоминала земную кукурузу и вряд ли годилась для приготовления столь «поэтично» охарактеризованного суши… собственно, единственного блюда, которое Оруби умела готовить сама. Впрочем, девушка не отличалась придирчивостью и искренне не имела ничего против вообще не приготовленной рыбы.
– Я вполне могу о себе позаботиться и без прислуги.
Кажется, особой смысловой разницы между понятиями «женщина» и «прислуга» в Ордене не видели. Но и возмущаться такому ущемлению свобод как-то абсурдно – ведь любая при желании может стать валькирией и быть во всем мужчинам равной… угу, уже не считаясь при этом, собственно, за женщину!
Как бы то ни было, издеваться нельзя ни над слугами, ни над женами! О каких вообще отношениях может идти речь, если строить их… На этот мысленный лозунг память ехидно подбросила количество ситуаций, когда Оруби терзали порывы слегка подправить Седрику его смазливую физиономию – но, во-первых, она эти порывы сдерживала… почти всегда сдерживала! – во-вторых, Седрик не был заведомо слабым. И, кажется, не видел ничего предосудительного в том, чтобы его иногда шпыняли…
Ну да, ну да… А она еще самого же Седрика осуждает за двойную… хотя, в его случае – куда более многомерную – мораль.
– С-сет! – без особой глубокомысленности подвела общий итог базилиадка.
Сражаться проще. Даже если этот Бертран спустит с нее сегодня шкурку, все равно все это будет проще, чем пытаться хоть в чем-то быть действительно уверенной.
Здесь рыцари не гарцевали на конях – хотя забавно выглядели бы попытки гарцевать на их местном эквиваленте, полярных носорогах! – а о начале поединков в Турнире не оглашал трубный рев герольдов, не развевались красиво на ветру яркие разноцветные «полотенца» с разнообразными гербами – герб у всех северных крепостей был один на всех. Дамочек в колпаках с вуалями, швыряющихся с трибун цветами и пирожными, тоже как-то не наблюдалось… ну да, было бы о чем тут сожалеть.
Просто что-то иное подсознательно ожидалось при слове «турнир». Вернее, даже – Турнир, с большой буквы. Турнир, за пару шагов до решения, кто будет править Орденом.
– А зачем судья, если все можно? – негромко поинтересовалась Оруби у какого-то с деловым видом снующего подростка.
– Чтобы зрители не пытались вмешиваться, – резонно ответил парень, не оборачиваясь.
Автоматически девушка поискала взглядом в толпе яркое пятно золотистых волос лорда. Она искренне надеялась, что без вмешательства зрителей действительно обойдется – не все уважали воинские правила чести.