Дочери Талау
Шрифт:
Лора Провансаль
Остановившись перед дверью, Седрик на несколько секунд закрыл глаза, мысленно напомнив себе, что пока что, в принципе, переживал как-то даже княжеское недовольство. Вернее, последствия оного, хотя время от времени эти последствия совершенно не радовали. А Оруби он несколько не боялся, просто не хотел огорчать… не хотел еще сильнее огорчать. Даже когда абсолютно точно не видел другого разумного… хм, наименее неразумного, наверное, правильнее было говорить – выхода из ситуации, что-то отвращало на подсознательном уровне. А еще – хотел бы лорд действительно испытывать ту уверенность,
Проклятье, он не знал наверняка даже того, как сам должен относиться к происходящему! Но… ни Седрик, ни Фрост действительно не хотели подводить князя. Поскольку Его Высочество не следовало огорчать по весьма-таки осознанным и обоснованным причинам.
Иногда планы приходится менять в самый последний момент, но, пожалуй, змеелюд даже радовался возможности импровизировать. Как правило.
– Добрый вечер, котеночек! – распахнув, наконец, дверь, с несколько излишним восторгом поздоровался он.
Оруби, вынужденная резко прервать какой-то разговор с девушкой из местных – не исключено, той самой, из-за которой и завертелась вся эта история – вместо ответа только хмуро покосилась в его сторону. Что же, поводы относиться к Седрику без лишнего доверия у кондракарской воительницы были… в сущности, даже в большем количестве, чем ей было известно, но и этого количества хватало. В конце концов, он сам намеренно подтолкнул ее к верному пониманию ситуации, тогда это казалось оправданным действием. Но ситуация изменилась, он вполне может действовать совершенно иначе – девушки всегда относились к подобному без особого понимания.
– Мое почтение, леди, – мимолетно кивнув в сторону незнакомки, добавил лорд, выдержав короткую паузу. Северянка смотрела на него с легким испугом, несколько нелогичным, учитывая, что второй его ипостаси видеть просто не могла, а «аристократическая» внешность по здешним меркам могла считаться не просто безобидной, а просто-таки жалкой. Змеелюд слишком редко бывал в этих краях и слишком не разделял здешних эстетических мировоззрений, чтобы придумать себе обличье, считающееся привлекательным по местным канонам… с другой стороны, учитывая, что он здесь из-за Оруби, такого все равно не понадобилось бы. Даже соответствуй северские девушки его собственным эстетическим мировоззрениям… ну да это и не имело значения – Седрику нравилось выглядеть привлекательно в чьих угодно глазах, независимо от того, входит ли в планы действий действительно привлекать кого-либо. Увы, время от времени приходилось выбирать.
– Ну и зачем явился? – не выдержала повисшего молчания Оруби, старательно делая вид, что внимательно следит за чем-то на улице сквозь узкое, похожее на щель окно в каменной стене. Особенно широким обзором такие окна не радовали, но для сосредоточенного взгляда в одну точку вполне годились.
– Ты ведь не поверишь, если я скажу, что соскучился, – Седрик драматически развел руками. Она, безусловно, не поверит. Хотя это и было бы чистой правдой. Неправдой было бы уверять, что он здесь по этой причине – но как раз этого-то лорд говорить не собирался. Нюансы часто оказываются
Черноволосая валькирия выразительно промолчала.
– И что беспокоюсь за тебя. Князь рассказал, что ты буквально в рекордные сроки ухитрилась впутаться в историю, – понизив голос так, чтобы это прозвучало тоном серьезнее, добавил он. – не подумай, чтобы я сомневался в твоих воинских умениях или что-то вроде того…
– Да неужели?
– Но иногда ты бываешь склонна к неверному представлению о происходящем, Руби. И вмешиваться в те игры, правил которых не знаешь. Считаешь, что как посланница Кондракара всегда можешь перекроить эти правила по своему усмотрению?
– Больше не посланница. Или – больше «рабыня» Кондракара, как изволил недавно отрекомендовать твой князь. Сет загрызи, вы все, должно быть, чертовски забавлялись, предвидя, как на Севере истолкуют короткие волосы!
– В точности так же, как истолковали бы, знай ты об этой их традиции заранее. Не все обязаны их соблюдать…
Тем более, что Оруби была из тех девушек, кому действительно шла короткая стрижка. Но сейчас было не время и не место обсуждать это – быть может, некоторых женщин комплименты и заставляют смягчиться, но ее, по меньшей мере, еще хуже разозлят.
– Но в некоторых есть смысл. Да, кстати… у тебя же, конечно, нет доспехов для этого поединка.
– Я никогда не носила никаких доспехов, если ты случайно забыл.
– Конечно, все когда-нибудь происходит впервые! – резко шагнув к обеим девушкам, Седрик с усмешкой ущипнул охнувшую от неожиданности северянку за щеку. Вернее, попытался – плотностью слегка голубоватая жесткая кожа почти не уступала чешуе жителей юга. – Видишь ли, Руби, расовая… или, наверное, даже видовая особенность северных варваров такова, что сам их кожный покров вполне сойдет за легкий доспех от каких-нибудь скользящих ударов. Ты этим похвастаться вряд ли можешь. Не спорю, достаточно серьезного удара ты не пропустишь, но… уверена ли ты, что противник не сможет тебя даже коснуться?
Кондракарская валькирия снова промолчала, на сей раз – по крайней мере, Седрик на это рассчитывал – не для выразительности, а все же потому, что его слова заставляли задуматься. Безусловно, стопроцентной уверенности в таких случаях не испытывал никто.
– Но, боюсь, доспех этой уверенности не увеличит, – наконец закончила Оруби их общие невысказанные мысли. – я просто не успею привыкнуть к тому, как он сковывает движения… не говоря уже о дополнительной тяжести.
Учитывая ее манеру боя, больше напоминающую акробатические упражнения, это действительно превратилось бы в серьезную проблему.
– Но ты не можешь бесконечно уклоняться от ударов. Вымотаешься рано или поздно.
– Ты можешь предложить какую-то альтернативу или просто надеешься отговорить меня от поединка?! Я что, случайно нарушила какой-то ваш с князем сценарий или что-то вроде того? Он послал тебя сюда?
Что в женщинах бесконечно умиляет, так это трогательные требования говорить правду, подкрепленные яростным предупреждением, что заранее не верят ни единому слову. Хоть Оруби и высказывала это немного иначе, чем подавляющее большинство знакомых лорду девушек, смысла это обычно не меняло.