Долгая дорога домой
Шрифт:
— Где Зееман? — раздраженно спросил царь Константин, усаживаясь на свое место.
— Он ответил мне, что должен находиться на своем месте в такое время и не может его покинуть, — угодливо произнес Сапега.
— В таком случае, может быть, кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — Царь Константин все больше выходил из себя. — вы, Потоцкий, уверяете меня, что с мятежниками будет покончено за сутки, а теперь вы, Сапега, говорите мне, что все так плохо, что полицеймейстер Варшавы не может покинуть свое рабочее место! Может быть, кто-нибудь — хотя бы вы, Радзивилл,
— Восстал народ, — ответил Радзивилл.
Ответ был настолько неожиданным, что царь Константин опешил.
— Что?
— Восстал народ. Он восстал против векового угнетения. Нам надо решать, на чьей мы стороне — иначе будем висеть на столбах вместе с остальными.
— Что с вами, Радзивилл? — царь Константин до сих пор ничего не понимал. — Вы больны? Переутомились?
— Я просто трезво смотрю на вещи, Ваше Величество. Народ восстал, и мы можем либо оседлать эту волну, либо она нас утопит, захлестнет и оставит в пучине. Сейчас — самое время объявить о неподлеглости Польши.
— О неподлеглости Польши? Вы хотите, чтобы я присоединился к взбунтовавшемуся быдлу? Вы в своем уме, Радзивилл?
— Это необходимо, Ваше Величество.
С этими словами — очевидно, все было оговорено заранее — граф Священной Римской империи Валериан Сапега, секретарь Тайного совета, достал из своей толстой, немного потрепанной папки стопку бумаг и передал их царю.
— Что это, Сапега?
— Ваше Величество, мы взяли на себя смелость подготовить необходимый пакет документов. Требуется только ваша виза — и вас восславят в веках, как государя, давшего начало новой Речи Посполитой.
Царь Константин посмотрел на лежащую вверху бумагу — нота о разрыве унии с Российской империей. Вторая — декларация о неподлеглости, третья… Господи, о каких-то там конфискациях. Это же любимый термин коммунистов.
— Вы с ума сошли, Сапега. Эта дорога ведет на виселицу!
Услышав слова царя, граф Сапега достал небольшой, странно выглядящий пистолет, направил его на Константина и нажал спуск. Пистолет глухо кашлянул — и царь, так ничего и не понявший, сник на своем стуле. Радзивилл протянув руку и ловко выхватив пакет документов, притянул его к себе.
Это был специальный пистолет, изготовленный в одной из лабораторий Лондона. Он был небольшим, сделанным только из пластика и керамики, и стрелял не пулями, а газом. Только в отличие от обычного «газовика», применяемого в некоторых странах, где не разрешено огнестрельное оружие, в этом был смертельный газ. Чтобы не стать его жертвой, следовало заранее принять противоядие.
Естественно, у заговорщиков противоядие было.
Сапега выстрелил, а через секунду с удивлением почувствовал, как его самого выворачивает наизнанку, и сердце словно сжала рука в стальной перчатке. Последнее, что он успел увидеть, — это злобные, жадно наблюдающие за ним глаза князя Людвига Радзивилла. А потом свет для него навсегда погас.
Пистолет раздобыл князь Людвиг, и он же достал противоядие к нему и раздал всем. Противоядие
Сапеге обещали должность первого министра. За эту должность он согласился убить монарха. Ну и как такого оставлять в живых?
В эту же секунду рядом с Сапегой умер и Ян Потоцкий, церемониймейстер двора и ближайший друг скоропостижно скончавшегося монарха. Он был труслив, лжив и ненадежен.
Немного подождав, князь Людвиг достал из кармана пакет и осторожно, не оставляя на нем отпечатки пальцев, убрал в него пистолет, который затем положил в карман. Потом неспешно встал, обошел стол, проверил пульс у каждого из троих убитых. Кто сказал, что за двумя зайцами погонишься — ни одного не поймаешь? Он, например, троих разом поймал — придурка и жуира Константина, подлеца Сапегу и лжеца Потоцкого.
Пульса ни у кого не было. Готовы.
Потом князь подошел к тому месту, где открывалась потайная дверь, и трижды негромко постучал. Дверь открылась, и в комнату шагнул цесаревич Борис, теперь уже Царь Царства Польского Борис Первый. Он вопросительно глянул на Радзивилла.
— Все сделано, Ваше Величество, — негромко доложил Радзивилл.
— Прекрасно. Князь Священной Римской империи Людвиг Радзивилл, пользуясь своими неотъемлемыми полномочиями и во благо моего Царства Польского, я назначаю вас первым министром Польши и поручаю вам сформировать кабинет министров и представить его мне на Высочайшее утверждение не далее как сегодня вечером.
— Я принимаю это назначение, Ваше Величество, и нижайше благодарю вас за оказанное доверие.
После чего каждый занялся своими делами. Борис Первый сел за стол и начал подписывать документы, которые не подписал его отец — о разрыве унии с Россией, о неподлеглости, о конфискациях, о русских оккупантах и жидах. А первый министр возрожденной Речи Посполитой принялся оттаскивать трупы своих подельников в коридор, к потайной двери. Этим тоже кто-то должен был заниматься…
notes
Примечания
1
Раньше так называлась приемная.
2
Поиск по ключевым словам есть и в нашем мире, а вот программы, улавливающие смысл сообщения, имеются только в этом. В этом мире Российская империя является лидером в области разработок программного обеспечения и владельцем четырех из десяти мощнейших компьютеров мира, в том числе второго по мощности. А простейший суперкомпьютер, сердце которого — несколько сотен обычных процессоров, был в любом уважающем себя университете РИ. Такое лидерство обусловливалось лучшей в мире математической школой и мощной научной школой, занимающейся проблематикой искусственного интеллекта.